Но, приехав туда, Клер узнала, что не может взять маленькую подружку с собой. Пол Сайвик сказал ей об этом, отводя взгляд.
— Прошу прощения, миссис Каллахэн…
— Мисс Кендрик, — поправила Клер. — А в чем дело?
— Ммм… видите ли, мисс Кендрик… мне действительно очень жаль, но я не могу дать вам разрешение брать кого-либо из детей. Ни сегодня… ни в другие дни.
Он явно избегал смотреть ей в глаза.
— Почему?
Мистер Сайвик пожал плечами.
— Это наше требование, вот и все. Вы знаете, что разрешения покидать детский дом выдаются в исключительных случаях. Мы решили, что не в наших интересах позволять вам брать Бриджит. Извините.
Это Ник. Его рук дело. Он ненавидит ее… Впрочем, действия бывшего мужа имели один положительный эффект. Вернувшись домой, Клер дала себе слово, что ради собственного спокойствия она заставит себя забыть Ника Каллахэна и их недолгий злополучный брак.
В пятницу ей на работу позвонил Тим.
— У меня есть билеты на «Гранд-Отель» в Джоунс-холл. Не хочешь пойти со мной вечером в субботу?
Клер ни разу не видела этого мюзикла, отмеченного кучей премий. Она была рада, что Тим приглашает ее, уж больно погано, сейчас на душе.
Тетя Сузанн очень обрадовалась, когда племянница сообщила ей о планах на субботу.
— Тебе нужно чаще бывать где-нибудь. Сидеть дома и тосковать вредно для здоровья.
— Но ты ведь знаешь, я еще не разведена. С формальной точки зрения мне не следует ходить куда- либо с другими мужчинами.
— Ты идешь с другом, — возразила тетушка. — В этом нет ничего плохого. — Она испытующе посмотрела на Клер. — Он ведь только друг, не так ли?
— Конечно.
Итак, Клер пошла с Тимом. Ей действительно удалось отвлечься и развеяться. За все время она только один раз подумала о Нике, во время пикантной сцены, из которой стало ясно, что барон и балерина — тайные любовники. Клер знала, что должна была чувствовать балерина, когда ее возлюбленный умер. Ник умер для нее, и это было больно. Интересно, сможет ли она когда-нибудь смотреть грустные фильмы, читать книги с трагическим концом, не чувствуя этой щемящей боли? Тим повел ее ужинать, и Клер обрадовалась, что он выбрал ресторан, в котором она никогда не бывала с мужем. Когда Тим отвез ее домой, было уже очень поздно, и она почувствовала, что устала. Может быть, удастся заснуть сегодня, подумала она.
Тим проводил ее до двери. Они остановились разговаривая. Свет уличных фонарей падал на открытое улыбающееся лицо Тима. Хорошо, что рядом с ней друг, подумала Клер. Ни у кого больше нет такого приветливого, доброго лица, как у него. Но их дружба может создать проблемы в отношениях между Тимом и Ником. Клер вовсе не хотела этого.
— Ну, я, пожалуй, пойду, — сказала она. — Спасибо за приятный вечер, Тим. Очень мило с твоей стороны, что пожалел меня и пригласил скоротать вечерок.
— Я пригласил тебя, потому, что мне приятнее быть с тобой, чем с кем бы то ни было, — возразил ее спутник. — С чего ты взяла, что я жалею тебя?
Боже, что он хочет этим сказать? Клер похолодела от догадки.
Тим наклонился, чтобы поцеловать ее. Клер внутренне сжалась. Она пыталась убедить себя, что надо относиться к этому легче. Он такой милый, зачем напрасно обижать его. Губы Тима легко и нежно коснулись ее губ. Нет, никогда она не почувствует страсть к этому мужчине, с грустью решила она и осторожно отстранилась.
— Клер… — произнес он срывающимся голосом.
— Я лучше пойду, — сказала она, легонько касаясь его щеки. — Еще раз спасибо…
— Подожди. Пожалуйста, Клер… — Он взял ее за руки. — Сегодня такой чудесный вечер. Я надеюсь, мы будем часто ходить куда-нибудь вместе? — Он на мгновение сжал ее ладони и выпустил их. Клер тут же спрятала руки в карманы. — Как насчет следующей пятницы?
Она должна быть честной с Тимом.
— Знаешь, — проговорила она. — Я не смогу пойти.
— Хорошо, если ты занята в пятницу, как насчет субботы или воскресенья? — в его голосе звучало нетерпение.
— Тим, выслушай меня. Пойми… — Он молча вздохнул. — Я не хочу вводить тебя в заблуждение. Я ценю твою дружбу, но не думаю, что нам стоит встречаться слишком часто.
Тим продолжал молчать. Затем спросил с тихим вздохом:
— Это Ник, да?
— Да, — откровенно призналась она. — Это Ник. Это всегда будет Ник. Прости, Тим.
— Ты любишь его.
— Да.
— Тогда зачем тебе этот развод? Он сказал, что это была твоя идея.
Клер вздохнула.
— Слушай, я была откровенна с тобой и сказала правду о своих чувствах, потому, что уважаю тебя и ценю твою дружбу. Но причины, по которым я ушла от Ника, очень личные и касаются только меня. Я не могу рассказать тебе о них, прости.
— Понимаю. — Голос Тима прозвучал уныло. — Достаточно честно.
Клер улыбнулась и приподнявшись на цыпочки поцеловала Тима в щеку.
— Я никогда не стала бы тебя обманывать.
— Ник просто глупец.
— Он не виноват в том, что произошло.
— Ну, если ты так считаешь… — скептически протянул Тим. — А как насчет нас? Мы можем остаться друзьями?
— Разумеется.
— И если я буду время от времени приглашать тебя куда-нибудь, ты пойдешь?
— Если смогу.
Укладываясь спать, она решила, что, наверное, ей вообще не стоит принимать в дальнейшем приглашения Тима. Их встречи могут дать ему повод надеяться, что когда-нибудь ее чувства изменятся. А они не изменятся никогда.
В понедельник после встречи с Клер, Ник уехал на несколько дней покататься на горных лыжах. Но даже красоты Солнечной долины и отличная лыжная погода не смогли вытеснить из его головы мысли о Клер. Все вокруг напоминало ему о ней. Глядя на яркие блики солнца, скользящие по серебристо-зеленой хвое деревьев, он невольно представлял лицо Клер, волосы и глаза любимой. Это было ее сочетание красок, ее цвета — золотистый и серо-зеленый. Мерцающий огонь в камине вызывал воспоминание об их медовом месяце, об их номере в Сент-Морисе. Обнимающаяся молодая пара напомнила о праздных, счастливых днях, проведенных в Монтерее.
Он вернулся в Хьюстон отдохнувшим, но освободиться от мыслей о Клер не смог. Тем не менее, Ник был настроен весьма решительно. Все, что требуется, чтобы выбросить Клер из головы, — это время, сказал он себе, разбирая груду корреспонденции утром.
В десять часов началось обычное еженедельное совещание управляющих. После совещания к нему подошел Тим.
— Пообедаем вместе? — спросил он.
— Хорошо.
