Глава восьмая. НЕПРИЯТНОСТИ
Вебстер: 'Я вызвал вас сюда с совершенно определенной целью, а именно...' - 'Никто меня сюда не вызывал,- прервал его вступление Август,- просто пригласили, вот я и приехал'.- 'А именно как человека чужого. По словам моего друга Валентина Ивановича, самого чужого на свете. Желая исключить возможные недоразумения и предупредить возможные отвлечения, я решил поместить вас сюда, куда не проникает шум бессмысленной повседневности и мутный свет низких желаний улицы'. 'Насчет шума судить не могу, никогда не занимался акустикой,скромно заметил Август,- но что касается мутного света, то уверяю вас, он здесь. И не будем преувеличивать ничьей чужести - пока мне интересно, я в Городе. Но, едва заскучаю, тотчас уеду. И утащу с собой ее'. 'Пока она всех тащит в одно место - в постель,- мрачно произнес Вебстер.- И не забывайте о своем возрасте'. 'Да нет, он еще вполне ничего,- вмешалась Александра.- И не помню, чтобы мне пришлось его туда тащить. Но серьезно, Вебстер, что Август действительно хочет, так это составить СВОЮ картину здесь происходившего и происходящего. Для этого вы его и
'вызвали', выражаясь вашими словами. Дайте ему свои факты и не мешайте своими выводами, а то получится еще одно вранье'.
А не в том ли самое человеческое и есть, чтобы на каждой ступеньке пройденной жизни эту жизнь снова выдумывать, то есть придавать ей тот смысл, которого фактически не было в действиях, словах и мыслях ее участников? Смысл, без которого человек так и застыл бы с ногой, поднятой над следующей ступенькой, и лестница оборвалась бы в самом начале. Смысл, который потом будут анализировать как миф, легенду, идеологию или просто как очередное вранье, не догадываясь, что сами уже попались на крючок, проглотив 'наживку факта', и тем самым продолжают лестницу исторического вымысла до бесконечности. Так думал Август, терпеливо выслушивая 'дополнительные' разъяснения Вебстера по поводу разложенных перед ними карт, диаграмм и фотографий раскопок. Все понятно. Почти все. Уходили - приходили. Ничего не поджигая и даже никого не убивая - явным образом, во всяком случае. Тогда вроде умники из Северной Трети правы. Всякие там Профессора и Студенты. Да, но все это было ПОСЛЕ ТОГО СОБЫТИЯ, тайного или явного... А что если - до? Хотя по стратиграфии раскопок - едва ли.
Сидеть больше было невмоготу. Болела спина и стучала кровь в висках.
'Тайным люди склонны называть неизвестное им самим,- раздавался голос Вебстера,- но обязательно известное кому-то другому, кто намеренно от них это скрывает. Вы не являетесь исключением, домогаясь от меня ответа на ваши вопросы о Древнем Человеке'. 'С этим мне придется согласиться.- Август с трудом поднялся со стула.- Если фрейлейн Александра соизволит разделить со мной досуг одинокой прогулки по Южной Трети, то, смею надеяться, по возвращении я сам изложу вам некоторые соображения'. Александра засмеялась и сообщила, что только до границы Южной Трети пять километров крутого подъема. Но почему бы не прогуляться в роще поблизости?
Они пошли по тропинке, ведущей от дома к небольшому леску, за которым должна была находиться роща. Шагах в ста от края леска он увидел, как от тропинки ответвляется другая, совсем узкая. Она и сейчас была едва видна, а летом - он был совершенно уверен - чужой человек ее бы вовсе не заметил.
'Куда ты? Нам прямо'. Но он, решительно обняв ее сзади за плечи, повел впереди себя. Рядом там было никак не пройти.
'Странно, я ее раньше не замечала. Вебстер говорил, что есть только одна тропинка - к роще. А кто та 'нужная' женщина, которую как только Сергей находит, тут же появляешься ты?' - 'В данном случае Александра'.- 'А в другом?' 'А в другом...' - Август не успел договорить, как тропинка кончилась, и они оказались на маленькой полянке перед престранного вида сооружением: круглое или полукруглое (сразу нельзя было увидеть), высотой не более чем в полтора этажа, с низким куполом вместо крыши, сложенным из маленьких мозаичных кирпичиков, с пятью квадратными окошечками и круглым иллюминатором над низкой, меньше чем в человеческий рост, дверью.
'У меня возникли две догадки,- сказал Август, закуривая.- Первая. Стекло в иллюминаторе телескопическое. Вторая. Вебстер - не то, чем он мне казался до этой минуты'.- 'При чем здесь Вебстер? А иллюминатор смотрит, как глаз. Мне здесь как-то не по себе, уйдем'. 'У меня есть еще и третья догадка,- продолжал он как ни в чем не бывало,- но с ней, пожалуй, я немного подожду. В старости, моя обожаемая, время проносится все быстрее и быстрее, и за каждую остановку платить приходится все дороже и дороже...' - 'Я - твоя останов
ка. Плата - потом'.- 'Но потом может не хватить времени. И тогда ты останешься моим вечным кредитором. Посмотри, вот я делаю десять шагов к двери'.
Дверь была глухая, без ручки и замочной скважины, но с явно обозначенным проемом. Он постучал четыре раза, и иллюминатор захлопнулся с громким металлическим треском.
На полянке сильно потемнело. Он пожал плечами - что ж, завтра они сюда вернутся поздним утром, после разговора с Вебстером. Плечи Александры были холодны как лед, когда он снова обнял ее, чтобы вести к дому. Вся дрожа, она говорила, что завтра они сюда не вернутся, и разговора с Вебстером тоже не будет, и поскорее бы лечь вместе в постель, и забыть обо всем до ужина.
Когда они одевались к ужину, Александра спросила, кто же тогда есть Вебстер, если он не то, чем ему, Августу, раньше казался.
'А вот так: до выхода на полянку, так тебе не понравившуюся, мне казалось, будто он, один- единственный, ЗНАЕТ что-то, а меня 'вызвал' для 'посторонней консультации', так сказать. Оттого я ему и надоедал с Древним Человеком. Сегодня я догадался - такого знания у него, как и у меня, нет, и я ему нужен как возможное средство, инструмент в его получении. А не является ли он сам таким же инструментом для кого-то? Что, кстати, подтверждается следующими обстоятельствами моего прибытия в Город. Во-первых, Вебстер в последний момент отменяет приглашение моему другу Александру, который раз уже был в Городе, звонит нашему с ним общему другу Вале и просит его уговорить меня приехать. Да, мы с Вебстером уже были знакомы по переписке, но все равно это выглядело весьма странно, чтобы не сказать - невежливо. Во-вторых, я приехал, а он именно в это время уехал по 'срочному делу' - сюда, разумеется. В-третьих, на следующее утро я иду бродить по Городу и, словно по наитию, прихожу к тому же Вебстеру. Потом немедленно следуют - ты, Сергей... Хватит, мы опаздываем на ужин'.
'Подожди, а зачем тому противному зданию на полянке понадобился телескопический глаз?' 'Ответ на твой вопрос я дам завтра утром. Да, вот еще,спохватился он,- ни слова Вебстеру'.
Вебстер разливал суп из бычьих хвостов половником с маленькой, как для пунша, чашечкой на длинном стебле из витого серебра. Август был весел почти до развязности. ('Ты - не puer post coitum tristus',- заметила Александра, когда он, расхохотавшись, опрокинул бокал с мальвазией себе в тарелку.) 'Вебстер! радостно кричал он, словно делая открытие, которое навсегда устранит грусть.Когда ваши отец и мать покидали родной Хэмпшир 'для жизни новой' в Нью-Хэмпшире, 'море было еще доверия полно'. Гарлемские ведьмы были уже сожжены, а до первой мировой было еще далеко. В канун же второй вы, раномудрый отрок, не прельстясь славой кровавой Ахилла, избрали удел Одиссея. Но всего лишь частично, вполне удовлетворясь только немногими чертами жизни и образа этого удивительного человека. Да, вы, как и он, пустились в долгие странствия, однако, скоро найдя свою Схерию (Город) и не томясь тоской по Итаке (Нью-Хэмпшир минус Пенелопа), остались созерцателем в отставке, не страшась копья нового Телегона, побочного сына, вечного отцеубийцы. За вас!'
'Телегон, Телегон,- задумчиво произнес Вебстер, поднося бокал к губам.- У меня, насколько я знаю, нет побочных сыновей. Как, впрочем, и никаких других. Но,- он выпил вино и улыбнулся,- не вы ли сами Телегон?' - 'Я в лучшем случае - копье Телегона, как вы - лук Одиссея'.- 'Нет, потомок Круглоголовых не может быть ничьим орудием, кроме как Господним'. 'Это еще остается доказать'. Август принялся оттирать мокрой салфеткой с солью брюки, залитые мальвазией.
Кончив нарезать ростбиф, Вебстер разложил сочные темно-бурые ломти по тарелкам с дымящимся разварным картофелем, налил себе вина и уже поднес бокал к губам, но, словно вспомнив что-то чрезвычайно важное, поставил бокал на стол.
'А, кстати, почему вы спрашиваете МЕНЯ о Древнем Человеке, как если бы это я его придумал? Если строго придерживаться фактов, так ведь это выражение Валентин Иванович впервые употребил в названии первой версии своего доклада. Дальше, насколько мне известно, и ваш друг Александр первым прямо спросил Валентина Ивановича о смысле данного выражения, и, наконец, вы сами, дорогой Август, приехали
