Ответ последовал быстро.
— Сейчас нет, но я могу вспомнить все микроорганизмы, которые я уничтожил месяцы назад. Вы должны вспомнить, были ли у него раньше симптомы. В образцах вашей крови много существ, слегка похожих на сфотографированные здесь, как я вчера заметил, но по этим картинкам я не могу утверждать, что они те же самые. Я был бы рад помочь вам более активно, если бы не моя проблема.
— Боб, — сказал доктор, когда это было передано, — если ты не будешь держаться своего друга, когда он покончит со своей проблемой, и сам не станешь медиком, ты будешь предателем нашей цивилизации. Однако пока к нашим проблемам это не относится. Мне не нравятся твои намеки, Охотник, но я не отрицаю такой возможности и все проверю. Это моя работа. Но я говорю, что твой друг не может быть в теле Мальмстрома. То, что ты говорил о кровотечении из носа, вдвойне относится к болезням, вызванным бактериями. Нельзя подозревать человека за то, что он не заболел, и наш беженец должен об этом знать.
Они молча согласились с этим. Молчание грозило затянуться. Боб нарушил его, сказав:
— Из нашего списка подозреваемых остаются Норман и Хаф. Я бы голосовал за Норма. Теперь я не так уверен.
— Почему?
Мальчик повторил слова Охотника, сказанные несколько минут назад. Доктор пожал плечами.
— Если у тебя есть свои идеи, и ты нам о них не говоришь, Охотник, мы должны действовать в соответствии со своими, — сказал он.
— Именно этого я и хочу, — ответил детектив. — Это неверно. Мы в вашем мире, среди вашего народа. Я сам буду проверять свои идеи, с вашей помощью, если понадобится, но я хочу, чтобы вы делали то же самое с вашими, а вы не будете, если слишком прислушаетесь к моему мнению.
— Хорошая мысль, — согласился Сивер. — Ну, ладно, в настоящее время у меня те же мысли, что и у Боба. Ты должен, не откладывая, лично проверить Нормана Хэя. Другой кандидат из нашего списка всегда казался наименее вероятным. Если бы это был детективный роман, я бы посоветовал тебе заняться им. Роберт сможет отнести тебя к дому Хэя, и ты сможешь проверить сегодня ночью.
— Вы забыли собственный аргумент — что я должен быть готов к действиям, когда обнаружу нашего друга, — ответил детектив. — Мне кажется, лучше продолжить испытание вакцин, а ты Роберт, и я будем держать глаза открытыми.
— Будь я проклят, если из-за этого позволю распространиться эпидемии малярии, — сказал доктор. — Однако, ты прав. Попробуем другую вакцину. И не говори, что тебе нравится вкус. Это слишком дорого для лакомства.
Он принялся за работу.
— Кстати, разве Норман не был одним из зайцев?
Он поднял голову от шприца.
— Как это объяснить?
— Был, — ответил Боб, — но я не могу сказать, как это объяснить. Идея принадлежала Рыжему, но в последнюю минуту он увильнул.
Сивер задумчиво взял шприц.
— Может, эта штука была у Терола, а потом перешла к Хэю. Они спали близко друг к другу на корабле.
— Зачем ему переходить?
— Он мог решить, что у Хэя больше шансов выйти на берег. Помнишь, Норман хотел посмотреть музей на Таити?
— Это значит, что он был с Чарли достаточно долго, чтобы понимать по-английски. Это значит также, что в интересе Нормана к биологии нет ничего необычного, поскольку он возник до появления чужака, — сказал Боб.
Доктор вынужден был признать это.
— Ладно, — сказал он, — это была просто мысль. Я никогда не утверждал, что у меня есть доказательства. Жаль, что мы не можем найти нужную вакцину. Эта малярия дала мне повод ввести ее всем, если бы ее у меня оказалось достаточно.
— Пока вы ее не нашли, — доложил в этот момент Охотник.
Доктор скорчил гримасу.
— Вероятно, и не найдем. Твой организм слишком отличается от земных. Я хотел бы послушать твои идеи.
— Я обсуждал свои идеи с Бобом раньше, — ответил Охотник, — и следовал за ними. К несчастью, они ведут к такому широкому полю возможностей, что я боюсь начать проверять их. Я бы предпочел сначала проверить ваши идеи.
— Что ты с ним обсуждал? — спросил доктор мальчика. — Как раз время узнать, что есть еще ниточки.
— Не думаю, что они есть.
Боб нахмурился.
— Я помню, мы обсуждали с Охотником метод поиска: догадаться о возможных действиях нашей добычи и искать свидетельств в этих направлениях. Мы делали это и нашли щиток генератора. Мне кажется, что мы все еще делаем это.
— Мне тоже. Что ж, если Охотник хочет, чтобы мы вначале истощили свои идеи, придется делать это. Его причины очевидны. Только непонятно относительно слишком большого поля. Это не причина, чтобы не начинать проверку.
— Я уже начал, — возразил Охотник. — Просто я не вижу необходимости отвлекать вас. Я очень хочу внимательней приглядеться к Хэю и Колби. И я никогда не считал очень вероятным Райса.
— Почему?
— Ты говоришь, что Он был беспомощен достаточно долго и в нужном месте, чтобы наша добыча воспользовалась этим. Я думаю, однако, что наш друг никогда не войдет в тело того, кто находится в опасности, в какой находился в тот момент Райс.
— Для него это не опасно.
— Конечно. Но какая для него польза в утонувшем хозяине? Я не удивлен, что твой рыжеволосый друг доказал свою невиновность, или незараженность, как сказал бы доктор Сивер.
— Хорошо. Проверим двоих как можно быстрее, чтобы по-настоящему приняться за работу, — сказал доктор. — Но мне это кажется нелогичным.
Боб чувствовал то же самое, но у него развилась большая вера в Охотника — за исключением одного пункта, он больше не делал попыток поколебать решение чужака и вышел из кабинета доктора на послеполуденный солнцепек. Следовало отыскать Хэя и Колби и следить за ними. Это пока все, что он может сделать.
Он оставил их у резервуара. Они все еще могли быть там. Во всяком случае там его велосипед, придется идти за ним, а там он узнает, где его друзья.
Проходя мимо дома Терола, он увидел в саду за работой Чарльза и помахал ему.
Полинезиец, по-видимому, восстановил свое хорошее настроение. Боб вспомнил, что еще не было разговора о том, чтобы отпустить Чарльза. Он надеялся, что доктор об этом не забудет. Сейчас уже не было необходимости задерживать его на острове.
Велосипед лежал там, где он его оставил, велосипеды других ребят исчезли.
Где же они могут быть?
Он вспомнил о желании Хэя поработать над своим бассейном и решил, что это не менее вероятно, чем остальное, поэтому он сел на велосипед и поехал обратно по дороге. У дома доктора он свернул в сторону, чтобы убедиться, что Сивер не забыл о Тероле.
У второго ручья Боб остановился взглянуть, нет ли велосипедов, хотя он был уверен, что мальчики не занимаются лодкой. По-видимому, он был прав.
Норман сказал, что они поплывут к острову, значит, вероятнее всего, их велосипеды у дома Хэя, в конце дороги. Боб направился туда. Хэй жил в двухэтажном доме с большими окнами, похожем на дом Киннэйрдов. Главная разница заключалась в том, что этот дом не был окружен джунглями.
