англичане смогли использовать колоссальный норвежский и немаленький голландский торговые флоты. Всего в июне 1940 года ежедневно в море находилось две с половиной тысячи кораблей под флагами всего мира, старательно подготавливающие британский реванш в Европе. Надеяться серьезно помешать такому колоссальному грузопотоку с помощью трех «дейчландов» (из которых один к тому же должен постоянно ремонтироваться) было бы просто смешно.
Посему логичным выглядело решение немцев вывести на британские торговые пути (протяженность которых составляла более 80 000 миль) не только рейдеры специальной постройки (которых было на момент начала войны до обидного мало), но и переоборудованные торговые суда, «вспомогательные крейсера» по немецкой терминологии.
Наиболее знаменитым кораблем из девятки «вспомогательных крейсеров» был, безусловно, «Пингвин», бывшее торговое судно «Кандельфельз». Под командованием капитана I ранга Эрнста-Феликса Крюдера этот пароход за десять с половиной месяцев своего рейдерства уничтожил и захватил 28 торговых судов союзников. Начав свою эпопею 22 июня 1940 года проходом через Скагеррак и Каттегат, затем вдоль берегов Норвегии, маскируясь под русский теплоход «Печора», немецкий рейдер в первых числах июля прорвался в Атлантику через Датский пролив.
Свое каперство немцы начали в Центральной Атлантике, у островов Зеленого Мыса, но затем, быстро почувствовав, что в этих широтах уж больно пахнет жареным (им удалось потопить только один пароход «Доминго де Ларринага»), убыли в Индийский океан. И немудрено – торговое судоходство в этом районе было весьма оживленным, а системы конвоев в этих водах англичане не вводили по весьма разумным причинам. А именно опасности от вражеских кораблей (тем паче – самолетов или подводных лодок, ввиду малого радиуса действий оных средств морской войны) они здесь не ждали, а конвои – это неизбежное затягивание сроков доставки грузов, простаивание тоннажа, в конце концов, просто коммерческие убытки. Поэтому «Пингвин» оказался в Индийском океане, как хорек в курятнике.
Довольно долго удача сопутствовала «Пингвину» – во многом благодаря тому, что его командир был решителен, деятелен и находчив, а также тому, что вспомогательный крейсер перед выходом на дело оснастили гидросамолетом «Хейнкель-114», ставшим незаменимым средством для разведки на необъятных просторах Индийского океана.
В числе судов, захваченных или потопленных экипажем «Пингвина», – норвежский танкер «Филефьелль», арендованный англичанами и везущий 10 000 тонн бензина, и шедший в балласте танкер «Бритиш Коммандер», норвежский грузовой пароход «Морвикен» в пять тысяч тонн водоизмещением, и британский сухогруз «Бенавон» с тремя тысячами тонн каучука, норвежский балкер «Нордвард», груженный австралийской пшеницей, и норвежский же танкер «Сторстад» (его восемь тысяч тонн нефти явились для оголодавшего «Пингвина» поистине манной небесной), небольшой британский пароход «Наушера», рефрижератор с австралийской бараниной «Маймоа», теплоход «Порт Брисбен», еще один рефрижератор «Порт Веллингтон» с 4000 тонн мороженой говядины, танкер «Солглимт», плавбазы китобоев «Оле Веггер» и «Пелагос» вкупе с 12 китобойными шхунами (вместе с этой китобойной флотилией немцы отняли у норвежцев двадцать тысяч тонн китового жира и десять тысяч тонн мазута), сухогруз «Эмпайр Лайт», транспорт «Клан Бьюкенен» и танкер «Бритиш Эмперор». И все это – за десять с половиной месяцев!
Мало того – на минах, поставленных «Пингвином» у западных берегов Австралии, подорвались два корабля. Жертвами стали небольшой британский каботажник и американский сухогруз «Сити оф Рейвилл» водоизмещением 5800 тонн. Это был ПЕРВЫЙ американский корабль, погибший в этой войне. Но далеко не последний…
Счастью немцев, однако, вскоре пришел конец – танкер «Бритиш Эмперор» успел предупредить об атаке рейдера английский патрульный крейсер «Корнуолл», который и поставил жирную точку в карьере вспомогательного крейсера «Пингвин». Вместе с немецким капером на дно ушли 350 его офицеров и матросов, во главе со своим капитаном. Это случилось 8 мая 1941 года.
Командование кригсмарине испытывало серьезные трудности в прорыве английской морской блокады надводными кораблями – поэтому старалось использовать для выхода своих рейдеров в открытый океан (где они до поры до времени могли безнаказанно пиратствовать) любую возможность. Так, вспомогательный крейсер «Комета», вышедший из Гдыни 3 июня 1940 года, в вожделенный район оживленного вражеского торгового судоходства немецкое командование направило по Северному морскому пути – благо, с русскими на сей счет было заранее договорено.
14 августа 1940 года «Комета» вошла в пролив Маточкин Шар (с которого, собственно, и начинается СМП), а в ночь с 5 на 6 сентября прошла Беринговым проливом, поставив рекорд скорости прохождения Северного морского пути – за 23 дня пройдя 3300 миль, из них 720 миль во льдах.
Вся эта музыка – проход по русским территориальным водам, услуги ледоколов (на разных этапах «Комету» сопровождали «Ленин», «Сталин» и «Каганович») – обошлась немцам недешево, в 950 000 рейхсмарок. Но эти затраты командование кригсмарине вполне окупило потоплением и захватом (за 17 месяцев рейдерства) девяти судов общим водоизмещением 65 000 тонн.
К вящему сожалению для немцев, уже начиная с весны 1941 года выходы в открытое море рейдеров и особенно их возвращение (равно и прибытие во французские порты захваченных ими призов) стало все более и более проблематичным. Англичане научились отслеживать эти прорывы, и все реже и реже немецкие рейдеры могли безболезненно прорывать блокаду – а самое главное, захваченные ими призы (так в морском лексиконе называются трофейные транспортные корабли, желательно в грузу) все чаще и чаще на пути в Фатерланд перехватываются английскими крейсерами. Да и сами рейдеры чуть позже будут успешно топиться британскими моряками – 19 ноября 1941 года ими будет уничтожен «Корморан», 22 ноября – «Атлантис», 14 ноября 1942 года в Ла-Манше английские торпедные катера навечно успокоят «Комету». К 1943 году действия надводных рейдеров немцев вообще сойдут на нет.
То есть главная, базисная функция рейдеров – захват вражеских кораблей с ценными грузами с последующей отправкой их на Родину – с течением времени перестает выполняться! Рейдеры все чаще и чаще вынуждены топить захваченные призы, не использовав толком и десятой доли тех ценностей, что везут трофейные пароходы. То есть все усилия командования кригсмарине – подготовка кораблей, подбор экипажей, немыслимо трудное обеспечение выхода вспомогательных крейсеров в открытый океан – пропадают попусту! Ведь просто тупо потопить вражеский транспорт может и подводная лодка – которая и стоит намного дешевле, и вывести ее на торговые пути врага многократно проще (в благословенные для немецких подводников 1941–1942 годы, разумеется).
Так зачем тратить и так малые ресурсы на обеспечение рейдерства надводных кораблей, когда с этими же задачами могут справиться многократно более дешевые подводные лодки? И сторонники «неограниченной подводной войны» (во главе с адмиралом Деницем) с каждым фактом гибели вспомогательных крейсеров получали все новые и новые козыри на руки.
Но руководство кригсмарине прекрасно понимало, что полностью отказаться от действий надводных кораблей на торговых путях врага, окончательно переключиться на подводную войну – значит априори отдать противнику инициативу в ведении морской войны. И поэтому Редер и чины его штаба решили весной 1941 года совершить то, от чего их настойчиво отговаривал покойный вице-адмирал Гросс, – вывести в море линейный флот и устроить англичанам генеральное сражение.
Необходимость в подобном действе назрела более чем – в январе-феврале 1941-го «Шарнхорст» и «Гнейзенау» совершили успешный рейд в Атлантику, потопив транспортные суда водоизмещением в 115 622 тонны. Увы, немецкие линейные крейсера вынуждены были после столь удачного предприятия укрыться во французском Бресте (на «Шарнхорсте» произошла поломка машин, «Гнейзенау» вынужден был сопровождать систершип в ближайший дружественный порт). Они сделали это потому, что не имели возможности сражаться с английскими линкорами на равных – ввиду своей очевидной слабости (главный калибр в 280-мм для 1941 года был более чем скромным), для крейсерской же войны их мощь была избыточна. Линейные крейсера нуждались в обеспечении их действий настоящим линейным кораблем (лучше – эскадрой линейных кораблей) – и в случае успешного исхода генерального сражения линейных сил они вполне могли бы установить пусть временное, но НЕМЕЦКОЕ господство в Северной Атлантике.
Посему для обеспечения действий ВСЕХ немецких надводных рейдеров немецкие адмиралы решили выставить на линию огня свой главный (и единственный на тот момент) козырь – линейный корабль «Бисмарк».
Как бы красиво на бумаге ни выглядела теория крейсерской войны – эта самая война оставалась лишь частью военно-морского соперничества; причем весьма зависимой от того, кто в данный момент «владеет морем». И события, начавшиеся 19 мая 1941 года, означали лишь то, что немецкие адмиралы решились пойти ва-банк.
Рейд «Бисмарка» – это и было на самом деле ГЕНЕРАЛЬНОЕ СРАЖЕНИЕ линейных флотов воюющих держав; целью немцев было поколебать уверенность англичан в их владении морем, целью же
