«Вставай, Фиш, твою мать!.. Ну же, Фиш, давай!»
Виргус. Его голос. И Элис.
Откуда?
«ВСТАВАЙ, СУКА!»
На счет «девять» я на ногах.
Трибуны взревели, когда Демонио пошел на меня. Он был по пояс в крови, и я не сразу понял, что кровь – моя. Он что-то сказал, рев трибун перекрыл его голос, но я прочитал по губам: «Ты проиграл».
Я дождался его в своем углу ринга, и когда он в чудовищном замахе навис надо мной, чуть подсел и стремительно разогнулся вперед и вверх. Моя голова ударила его в подбородок – в ту самую точку.
Раздался хруст, его колени подогнулись, и пока обмякшее тело валилось на пол, я успел нанести два хука – слева и справа, затем прыгнул сверху и бил, бил… пока у меня не потемнело в глазах.
Играй по своим правилам.
.
Я выплывал из виртуального мира медленно, толчками, как рыба с большой глубины. Вдогонку всплывали вялые мысли: «Трудно дышать, похоже, сломаны ребра… Нос полон крови… В этот раз выиграл, но сколько еще боев предстоит?..»
Часы показывали 7.30 утра.
Окончательно проснувшись, я достал из аптечки градусник и померил температуру. 39,2.
Забит нос, озноб и слабость. Мне плохо, потому что я бился в Месте, или кошмары преследовали меня, потому что в реальном мире я заболел? М-да, мудрец, которому приснилось, что он бабочка, или бабочка, которой приснилось, что она – мудрец?
Я спустился на первый этаж, заварил в большой кружке «Терафлю» и маленькими глотками выцедил.
Но почему-то ноют ребра.
И еще – смутное ощущение, что я в Месте что-то не закончил.
Я сделал два телефонных звонка и отменил встречи, затем принял душ. Налил чашку крепкого чая с лимоном и поставил ее на журнальный столик. Сел в кресло и накрылся пледом.
Я что-то не доделал, что-то важное, и нужно вернуться… вернуться… вернуться… и завершить…
Остался 151 день.
Виргус. Финики, фаршированные миндалем
…Я был суфийским дервишем, мюридом – то есть ищущим, последователем великого ишана аль- Басри…
Вот так начну, дружище – интригующе. Ну, я выполняю обещание – рассказываю о событиях, которые заставили меня задуматься.
Однажды я очнулся в Параллельном мире и понял, что я – бродячий суфий (прикольно, да?). Память вытолкнула на поверхность воспоминания о моей жизни… Я бродил по бескрайним землям Халифата, познал пыль бесчисленного множества дорог, и мутные воды Шатт-эль-араб омывали мои ступни в месте великого слияния Тигра и Евфрата… Я совершил хадж в Мекку, побывал в Куфе и Медине, Багдаде и удивительных Фатимидских землях, где люди говорят на таком странном языке, что порой не понимают сами себя.
Раннее утро застало меня в горах. Я помолился, склонив голову к востоку, а повернувшись, увидел суровые стены крепости… О, Создатель! Судьба привела меня к замку Аламут, где окутанные тайной воины-ассасины готовились к священным подвигам.
Я поднялся по каменным ступеням и постучал в кованные ворота. Юный воин в черном плаще ощупал меня взглядом и молча кивнул – следуй за мной. Мы прошли через пустой двор мимо огромных ниш с горной водой, потом долго петляли по узкими коридорам замка. Наконец очутились в полутемной комнате, увешанной коврами.
- Кто ты? – спросил меня старец в белом одеянии. – Ты похож на странствующего дервиша.
- Я суфий, – ответил я с поклоном. – Дорога привела меня в замок, и я углядываю в этом перст судьбы. Прошу принять меня в Орден.
- Принять дервиша в фидаины? У нас строгая дисциплина, а суфии славятся свободолюбием. Ас- суфи аллази ла ямлик ва ла юмлак – «суфий ничем не владеет, и ничто не владеет им».
- Ат-тасаввуф ру’йят аль-кавн би-’айн ан-накс, – возразил я. – «Быть суфием всего лишь означает видеть несовершенство преходящего мира». Проверь меня.
- Хасым отведет тебя к другим послушникам, – сказал он, помолчав. – Время покажет на что ты способен…
И так получилось, дружище, что я колбасился в замке довольно долго. В Параллельном Мире время вообще течет странновато, надо признать. Нелинейно, если ты меня понимаешь.
…Шейха никто из фидаинов в лицо не знал, но все были ему преданы и готовы к самопожертвованию. По его приказу лучшие из братьев уходили в ночь и возвращались с головами врагов. Жесткий порядок, преданность учению и готовность по первому кличу пойти на неверных – вот принципы закрытого мира замка Аламут, одно упоминание о котором наводило ужас на врагов.
Среди братьев было немало людей образованных – философов, алхимиков, поэтов, и беседы с ними давали пищу уму, а музыканты услаждали наш слух игрой на зурне. Но большую часть времени мы проводили в медитациях и постижении воинской науки. Каждый ждал часа священной смерти, готовый вознестись прямиком в рай.
…И я дождался!
«Благоприятная возможность драгоценна, а время подобно мечу, – сказал старец. – Вы четверо избраны для подвига во имя Создателя. Вы отправитесь в дорогу и принесете голову человека, посягнувшего на священные постулаты веры».
После долгой и усердной молитвы старец пригласил меня и трех братьев-послушников к столу. О, мы давно не видели такого изобилия! Здесь были «поло-чирин» – кисло-сладкий рис с миндалем и апельсинами, и «хореше-бадинжан» – баранина, тушеная с баклажанами, и телячий язык с травами «забан», и халва с шафраном и розовой водой, и лимонный шербет, и финики, фаршированные миндалем, и фисташки в меде, и виноград, абрикосы, персики…
- Вы готовы? – спросил старец, когда мы насытились. – Тверды ли ваши сердца и руки?
- О да… да… – отвечали мы. В голове шумело от молитвенного экстаза и обильной еды.
- Хорошо. На рассвете вы отправитесь в путь, а сейчас… – Он оглядел нас. – Я покажу, что ждет вас после совершения подвига.
Мы последовали за старцем. Длинными переходами, поворачивая то налево, то направо, по лестницам, что спускались и поднимались так, что у меня закружилась голова…
О, Творец, что это?! Дивный сад с прекрасными цветами и спелыми плодами, диковинными птицами и журчанием фонтанов! И сладкие, нежные голоса раздаются там, за деревьями…
- Вы попадете сюда навечно, – сказал старец, – когда кровью окрасите землю в цвет хуллы – багряный цвет бедуинского плаща.
Его голос удалялся… Но мы уже не слушали, наши глаза прикованы к божественным гуриям, плескавшимся в бассейне. Смеясь волшебными колокольчиками, они стайкой направились в нашу сторону… В голове шумело, тело превратилось в пляшущие языки пламени, когда пухлые губы коснулись… «Я в раю!» – пронеслось в сознании, и мое существо наполнилось неземной радостью. Я достиг хакиката – полного постижения истины и слияния с вечностью!..
- Не пори чепухи, – раздался холодный голос в голове. О, как некстати зазвучал он, как ни к месту! – Тебя накачали гашишем и привели в скрытый сад. А «райские гурии» – обычные проститутки.
Он вырывал меня из сладкого плена, и сколько я не хотел не слышать, сколько не затыкал уши…
- А шейха, интересно, зовут не Дьяболо? – продолжало звучать в мозгу.
- Уйди, Фиш! – закричал я неистовство. – Прочь!
