деле помогал?
Сванидзе: Время.
Ясин: Примерно 90 миллионов этих самых хуацяо, которые живут по всему миру.
Сванидзе: Хуацяо — это люди китайского происхождения, живущие за пределами Китая.
Ясин: Китайского происхождения, которые, как правило, являются предпринимателями. Я был на предприятиях в провинции Фудзянь, которые принадлежали этим хуацяо из Тайваня, из Гонконга, которые строили заводы, и крестьяне приходили из деревни и за копейки буквально работали. У них даже эти копейки были гораздо более высоким доходом, чем то, что они получали, работая на этих самых рисовых плантациях.
Сванидзе: Время истекло. Прошу Вас, Сергей Ервандович, если можно задайте вопрос.
Кургинян: Если можно, я бы хотел, поскольку… Вот есть какие-то цифры, да? Вот это данные китайского сборника. Доказательство № 4 можно?
[иллюстрация отсутствует]
Кургинян: Вот это годовое производство в народном хозяйстве с 52-го по 78-й. Это не чьи-то там глупости, это факты. Как вы видите, перелом в кривой начинается в 62-м, примерно, году. И он есть. Вот не кажется ли Вам, что определенные вещи есть еще советская пропаганда, когда нужно было говорить, что китайцы ничего не делали в этот период, критиковать Мао Цзэдуна.
Бажанов: Это китайская пропаганда, которой они сами не верят.
Кургинян: Нет, это данные. Это данные, подтвержденные проверками и кросс- корреляцией.
Ясин: И Вы проверяли?
Кургинян: Теперь, вторые данные. Пожалуйста, дальше. Чжоу Цзензин Анзань, 81 -й год. Они давали уже вполне точные данные.
Бажанов: Не, они и сейчас неточные.
Кургинян: Ну, хорошо, а что же тогда можно делать? Говорить друг другу, что говорят глупости?
Млечин: У Вас свидетель сам сказал о цене китайской статистики.
Кургинян: О цене китайской статистики он говорил о ранней, а не об этой. Теперь вот это уже данные Всемирного Банка, а не китайской статистики. № 11, пожалуйста.
[иллюстрация отсутствует]
Кургинян: Вот доля в активах кредитной системы, вот доля финансирования нефинансового сектора. Синий цвет это госбанки.
Бажанов: Не, ну, это сейчас. Ну, это сейчас?
Кургинян: Значит, преобладают госбанки.
Можно, я приведу интереснейшее высказывание выдающегося китайского экономиста Чжень Юнаня:
«В Китае мощный государственный сектор в ключевых экономических отраслях всегда играл прямую роль. Госсектор несет на себе множество функций, как: строительство общественных инфраструктурных объектов, помощь в преодолении разного рода кризисов, уравновешивание рыночных сил и так далее.
Все эти вещи были четко описаны еще в эпоху Хань в трактате Янь Телунь „Дискуссия о соли и железе“ и соблюдались на практике во все времена коммунистической и некоммунистической истории. Именно поэтому в Китае никогда не произойдет приватизация на западный манер.
Китайская экономическая модель является производной от китайской политической модели. И для традиционной власти императора, и для современной власти партии характерно перенесение внутрь решения внешних вопросов через свободный политический процесс. Партийная власть — костяк китайской политики и экономики».
Чжень Юнань пишет это в Сингапуре, что является основой китайской модели.
Вот как вам кажется, эти цифры в сочетании с высказываниями самих китайских экономистов, причем блестящих, не заставляют нас думать о том, что есть китайская специфика, что есть особый путь, что китайцы, все-таки, планируют не совсем так, как на Западе? Что это естественно, потому что на Западе есть западная цивилизация, а в Китае китайская?
Ясин: Китай развивается по своему специфическому пути. Это страна с очень древней и замечательной культурой, у которой многому можно поучиться. Необязательно только в экономике или даже политике и так далее. Но есть, конечно, в этой специфике свои плюсы и минусы.
Я подтверждаю то обстоятельство, что Китай добился колоссальных успехов. Все знают, что это огромный экспорт, что это страна, которая конкурирует с американцами даже в продуктах высоких технологий. Поэтому спорить бесполезно — мы знаем, мы это видим.
Сегодня Китай развивается, используя свои конкурентные преимущества, о которых я сказал: дешевая рабочая сила, западные технологии, которые они привлекают в больших размерах, западные транснациональные корпорации активно там работают. И они все это усваивают очень хорошо и добиваются успехов.
Теперь, что будет дальше. Вы говорите, «цивилизация». Я очень даже «за». Но если Вы скажете мне, что я должен ожидать, что китайская цивилизация позволит Китаю обогнать Америку по объему ВВП на душу населения, то сделать китайцев такими же богатыми, как американцы или хотя бы как русские, потому что у нас ВВП в два раза больше, чем в Китае — я Вам скажу «нет».
Кургинян: На душу населения?
Ясин: На душу. Я Вам скажу «нет». Потому, что как раз культурные барьеры, которые существуют в Китае, эта огромная сила бюрократии, которая — другой такой страны нет в мире, с такой бюрократией, как в Китае, — не даст им развиваться. Я считаю…
Кургинян: Но в своих очень глубоких выступлениях, Евгений Григорьевич, Вы восхищаетесь китайской бюрократией: «
Ясин: Но это же я написал, так? Значит, я это понимаю?
Кургинян: Да. Значит, Вы восхищаетесь? (
Ясин: Значит, я это понимаю?
Кургинян: Так я и говорю!
Ясин: Значит, я это понимаю, да?
Кургинян: Значит, Вы восхищаетесь китайской бюрократией?
Ясин: Да, совершенно верно.
Кургинян: Восхищаетесь? Так почему же с опорой на эту силу нельзя двигаться вперед? Вы же такой прекрасный портрет этой силы нарисовали.
Ясин: Дорогой мой, дорогой мой, времена меняются. Времена меняются. И то, что вчера было достоянием Китая, и это было его великим достижением, сегодня становится барьером.
Кургинян: Вы говорили эти слова в этом году. (
