Но в этимологию вдаваться не решаюсь, так как понятное дело к чему это может привести. Помню, у одной группы песня была — Сосни, как раз про те самые хвойные, но мало кто с первого раза думал о деревьях.
Ещё только проходя под массивной аркой, начинаем понимать, что мы на рынке. Атмосфера ощущается сразу — суетливая, галдящая, завлекающе-напряжённая, пахнущая всем сразу. И приятным и неприятным.
Первым делом отыскиваем колосковцев, чтобы забрать должок. Главбородач делает вид, что очень рад нам и отдаёт мешочек с полусотней крайн. Да-а, блин. Ещё вчера я бы сказал, что это приличная сумма.
Быстро преодолеваем шумные ряды с блеюще-кудахтающей живностью и направляемся в самый центр рынка, где продаётся оружие. Определяем по звону, который раздаётся примерно каждые пару минут. Видимо покупатели проверяют клинки, или продавцы хвалят товар, ударяя им по всякой железной или стальной хрени.
Фло и ДэДэ приказываю держаться вплотную ко мне, чтобы я чувствовал их присутствие. Кто знает, может тут есть мастера не только кошель подрезать, но и духа увести незаметно?
Наконец, мы на оружейном ряду. Само собой, выбираю ту палатку, возле которой народу побольше, а значит, у продавца и деньжата водятся. Сбывать клинки задёшево не собираюсь, ибо вещь почти эксклюзивная, не имеющая, так сказать, аналогов в этом мире.
Вот она, почти в начале ряда, высокая палатка из холстины, перед которой расставлены специальные витрины, похожие на складные рекламные щитки. На щитках этих рукоятями вверх стоят разных размеров и форм мечи, глефы, ножи, и даже что-то вроде алебард. Минут пять пялюсь на ценники, с трудом припоминая, что значат все эти закорючки, но получается не очень. Поэтому начинаю незаметно указывать на ценники пальцем, а Фло по «внутренней» говорит мне — сколько. Интересуют ясное дело мечи и прочие им подобные, цена которых колеблется в диапазоне от шести сотен до тысячи крайн.
Начинаю делать заинтересованный вид, чтобы привлечь внимание продавца. Здесь дело тонкое. Нужно вызнать, входит ли в цену чёртова восьмуха или нет, чтобы не просчитаться. А-то, судя по всему, они тут любители на этой теме запудрить мозги и накрутить побольше. Я пока в ванной «откисал», обдумал неторопливо вчерашний счёт, выставленный Дроином. Эта хитровыраженная копия Строина умудрилась снять восьмуху дважды.
— Вас что-то интересует? — обращается ко мне продавец, сметливым глазом определив мой интерес к его товару.
Продавец всё тот же гном, в смысле, тоже гном. Крепкий и сбитый, в том смысле, что не толстый, как у них обычно водится. Он глядит на меня выжидающе-оценивающим взглядом.
— Две вещи, — отвечаю задумчиво, — Входит ли в цену восьмуха и налог, и какой из этих клинков лучший.
— О да, — гном тут же подходит и рисует на лице улыбку. — Сэр, я вижу вы очень мудрый человек. Мудрые люди всегда начинают с главных вопросов.
Ой, только без этой торгашеской туфты… внутри меня всё кривится, но внешне я само хладнокровие.
— В цену входит всё, сэр. Вы платите ровно столько, сколько написано на кусочке пергамента привязанного к рукояти. А самый лучший клинок, — гном указывает рукой на некое подобие скифского акинака, — Вот он. Хренонская сталь.
— Хре… какая? — на моём лице ухмылка. Надо же, как с названием повезло, даже не нужно напрягаться, чтобы начать ломать комедию. Само идёт.
— Хренонская, сэр, — на лице гнома недоумение. — Прочнее чем, я извиняюсь, сэр, клинки Ваэрона. Не подумайте, что я это из-за какой-то неприязни, или чего подобного. Вовсе нет. Это просто признанный факт.
Что ж, возможно. Продолжаю игру, хотя если честно где-то очень глубоко ёкает. А что, если вдруг… Да нет. Не должно. В нашем мире чёрный булат является одним из самых прочных видов стали. В принципе, его даже и не особо производят, потому что он и получается не всегда.
— Может, проверим? — всё же не выдерживаю я и говорю впрямую. Если суждено опозориться, то пусть побыстрее. Тусующиеся возле палатки пара лесных эльфов и коренастый орк, дотягивающий лишь до плеча Рыка, с интересом уставляются на меня. Щаас, мелькает в голове, не дождётесь.
На лице гнома недоумение медленно сменяется задумчивостью, потом оно слегка хмурится и вдруг ко всему этому примешивается явный азарт.
— А почему бы и нет? — спрашивает он, видимо обращаясь ко всем присутствующим. — Тем более, сэр, что об оружие из Хренонской стали ваши сородичи не раз ломали свои клинки. Я не в обиду вам, сэр. Об этом знают все.
Он обводит рукою полукруг, мол, призываю в свидетели весь мир.
— Хренонский сталь — очень хороший сталь, — вдруг говорит Рык. — И вправду.
Ну, спасибо, дружище, добавил уголька в топку. Мне и без него чего-то не по себе уже несколько секунд. Может, зря я это затеял? И Фло как-то подозрительно молчит.
— Только в палатке, — говорю я, незаметно, но очень тяжело сглотнув.
На лице эльфов и чужого орка разочарование, а морда гнома цветёт ликованием. Видимо, уверен, что победа у него в кармане. Чё-то меня уже здорово стремает.
— Итак, сэр, — гном берёт с витрины клинок и указывает им на вход в палатку, закрытый пологом, — Вас устроит такой договор — если мой клинок ломается или даже просто портится, я вам пятьсот крайн, если ваш — вы мне столько же?
— Вполне, — говорю я, уже без особого сарказма и уверенности, и следую к «шатру».
В палатке ещё несколько щитков с оружием, столик посредине и большая колода рядом с ним.
— Вы не возражаете, если я турмалаем проверю? — спрашивает гном и лезет в карман жилета.
— Камень драгоценный, — торопливо объясняет по «внутренней» Фло. — Определяет наличие магии. Если есть, начинает вибрировать.
— Без проблем, — киваю я. То, что на моём клинке нет никакой магии, я уверен на двести процентов. — Само собой, проверяем оба клинка.
— Конечно, сэр.
Гном выуживает из кармана небольшой продолговатый камешек, похожий на кварц, который красиво переливается тремя цветами. Он и состоит из трёх тонких пластинок. Зелёная с розовой по бокам и чёрная в середине.
— Турмалай не обманет, — говорит гном с серьёзной задумчивостью. — Всё покажет. Сэр, ваш клинок.
Я достаю оружие из ножен, и гном несколько секунд смотрит на него недоверчиво и с неким недоумением. И, в общем-то, есть отчего. Клинок у меня тёмный, испещрённый тоненькими «червячками», складывающимися в замысловатый узор.
— Перетравили, что ли, сэр? — спрашивает гном удивлённо.
— Что-то вроде того, — отвечаю я, рисуя на лице разочарование.
— Бывает, — с лица гнома исчезает недоумение, и оно снова становится уверенным. С этой уверенностью он и подносит к клинку кулак с зажатым внутри камешком. Потом несколько раз медленно проводит кулаком от рукояти до острия, и наконец, с довольным видом кивает.
— Всё честно, сэр. Проверяйте мой.
Зажав в кулаке отданный мне турмалай, я проделываю то же с «Хренонским акинаком», который гном положил на столик.
— Должна быть вибрация, — при этом вещает по «внутренней» напея, — Даже если едва заметная, всё равно можно отказаться.
Но вибрации никакой. Да и что значит — можно отказаться? Я сюда вообще не для всяких там пари пришёл. Если бы только это, то и не начинал бы. Мне клинки продать важно по хорошей цене, а без вот такого вот пари их задорого не продашь. Зато если всё сложится удачно…
— Чисто, — говорю я и возвращаю камень продавцу.
— Вот и хорошо, — гном кладёт камень в карман и потирает ладони, — Как будем проверять, удар на
