Полчаса спустя два предположительных покупателя Лонгуотер-Лодж сидели в тихом уголке «Пятнистого быка». Они уже заключили перемирие.
— Самое удивительное, — сказал Алекс, когда перед ними поставили заказанную выпивку, — что вашей заместительнице директора, скорее всего, ничто не грозит. Очень может быть, что она не принадлежит к числу мишеней Дозорного.
— Почему вы так думаете?
— Фенну он отрезал язык, а Гидли выдавил глаза?
— Да.
— Уиддоузу Миан, если он к нему подберется, отрежет уши. Сдается мне, это три мудрые обезьянки. Не смотрю на злое, не произношу злого, не слушаю злого.
— Я подумала об этом, едва увидев, что он сделал с Крейгом Гидли.
То, что Доун пришла к одному с ним заключению, и пришла первой, рассердило Алекса.
— Я хотел сказать, — продолжал он, — что мудрых обезьянок всего только три. И если предположить, что третьим предстоит стать Уиддоузу, это означает, что Фенвик вне опасности.
— Есть два момента, — ответила Доун. — Во-первых, мы имеем дело с убийцей-психопатом. Приписывать какую-либо логику его поступкам и предполагать, что он будет придерживаться этой логики, — значит напрашиваться на неприятности. Он сделает то, что сделает, и точка. Во-вторых, взгляните-ка на это.
Она извлекла из кармана куртки сложенный листок бумаги. Это была распечатка с сайта одного из лондонских аукционов.
Лот 42 — «Четыре мудрые обезьянки». Нэцкэ, тринадцатый век. Редкое произведение — оно изображает четырех мудрых обезьянок вместо привычных трех. Обезьянки проникли в культуру Японии из Китая в VIII веке до P. X. Первоначально их было четыре: Мизару (не смотрю на злое), Мазару (не произношу злого), Миказару (не слушаю злого) и Ивазару (не ведаю злого). Ивазару изображалась с прижатыми к сердцу лапками. Однако к XIV веку четвертую обезьянку изображать перестали.
Прочитав листок, Алекс вернул его Доун.
— Стало быть, обезьянок четыре, — пробормотал он. — Мы считаем, что нашему Дозорному известно о четвертой?
— Мне понадобилось меньше минуты, чтобы отыскать это в Сети.
Вечером Алекс, решив пробежаться, переодевался на конспиративной квартире в Пимлико в спортивный костюм, когда раздался звонок его мобильного телефона. Звонила Доун.
— Вы своего добились, — коротко сообщила она. — Послезавтра наш друг возвращается в свой гемпширский дом.
— А кого-нибудь из моих людей я получу?
— Нет. Вы либо используете наших, либо обходитесь без подкрепления.
— Понятно. — Он нахмурился. — Послушайте, вы не хотели бы выпить или еще что-нибудь?
— Выходит, розы не помогли?
Он помолчал.
— Так хотите вы выпить или нет?
Но телефон уже умолк.
Глава 8
— Итак, — сказал Джордж Уиддоуз. — Вы действительно уверены в этом? Уверены, что сможете справиться с Мианом, когда тот объявится?
— Да, — ответил Алекс. — Уверен.
Штабной офицер МИ-5 и капитан СВС сидели в приемной кабинета Анджелы Фенвик в Темз-Хаус.
— Рассказывайте, — сказал Уиддоуз.
— В основном все сводится к тому, что мы кладем приманку в капкан, — начал объяснять Алекс. — Как вам известно, у дома появилась табличка «ПРОДАЕТСЯ». Вы возвращаетесь домой, а спустя три дня надзираете за погрузкой всего вашего имущества в мебельный фургон.
— Так ли уж она необходима — вся эта возня с переездом?
— Мы должны быть последовательными. Для Миана в переезде присутствует смысл. Вам страшно, вот и решили перебраться в Лондон. Возможно, вам даже отдали такой приказ. Как бы там ни было, вы чувствуете, что будете скучать по этому дому, и решаете, благо вас охраняют двое вооруженных полицейских, остаться в нем на последние несколько ночей.
— И вы полагаете, это подтолкнет его к действиям?
— Думаю, да. Если он не заявит о себе в первые же сорок восемь часов, то уж определенно появится после того, как увидит фургон. Поймет, что, если не устранить вас сейчас, все придется начинать с чистого листа.
— Но удастся ли нам проделать все это, не спугнув его?
— Да, это вопрос. Если он что-то учует, то не появится — в конце концов, он прошел школу ИРА. Если, к примеру, вы возвратитесь в дом без охраны, у него возникнут серьезные подозрения и он ничего предпринимать не станет. С другой стороны, по моим прикидкам, увидев вооруженных полицейских, он решит, что вы считаете себя надежно защищенным.
— А полицейские его не отпугнут?
Алекс улыбнулся и покачал головой.
— Но почему бы ему просто не дождаться погрузки мебели и не последовать за фургоном? Не проследить его до моего предполагаемого нового дома?
— Потому что фургон может привести куда угодно — на какой-нибудь склад, например, — и тогда Миану придется заново искать ваше новое убежище. Кроме того, он понимает, что в новом вашем жилище меры безопасности будут намного сильнее нынешних.
— И вы, значит, будете ждать его? — с сомнением спросил Уиддоуз.
— Да. Спрячусь у реки и, когда он появится, застрелю с близкого расстояния из пистолета с глушителем.
— Но почему вы уверены, что он не заметит засаду?
— Не заметит, — сказал Алекс.
Чуть меньше чем через сутки в подземном гараже Темз-Хаус Алекс втиснулся в багажник машины, как две капли воды похожей на машину Уиддоуза. Только в этом БМВ имелось подобие перископа, позволявшего вести наблюдение из багажника, а стекла были пуленепробиваемыми.
— Вам тут будет удобно? — спросил Уиддоуз.
— Да, все отлично.
Дорога отняла полтора часа, и под конец поездки Алекса уже мутило от выхлопных газов. Когда Уиддоуз наконец открыл багажник, вокруг было темно — машина стояла в гараже Лонгуотер-Лодж. Нажав кнопку подсветки на часах, Алекс увидел, что времени — почти пять вечера.
— Эта дверь ведет прямо в дом? — спросил он.
— Да.
— Превосходно. Я сложу мое барахло в подвале. Сможете провести меня туда так, чтобы не пришлось проходить мимо слишком многих окон?
Уиддоуз кивнул и открыл ведущую в дом дверь. Алекс последовал за ним на четвереньках.
