минут, но увела их далеко от глаз любого, кто мог наблюдать за домом. Убедившись, что других автомобилей вокруг нет, Уиддоуз выпустил Алекса из багажника, передал ему вещмешок и укатил.
Припав к земле посреди купыря, разросшегося на берегу реки, Алекс вглядывался в тускнеющий вечерний свет. Слева от него возвышался мост, Алекс едва различал узкий проход под ним. Соскользнув к самой воде, Алекс продрался через подрост в темноту под мостом и спрятал там мешок с одеждой. Надев пояс с грузилами, он достал сапоги и привязал их шнурками к поясу, затем натянул черные ласты и погрузился в воду.
У берега глубина не превышала полутора метров, течение было довольно сильным. Алекс осторожно двинулся вперед. Свисавшие с пояса сапоги цеплялись за дно, но это вполне компенсировалось мощью ласт — точно так же, как плавучесть костюма компенсировалась грузом на пояснице Алекса.
Через пятьдесят метров он миновал высокую изгородь — граница поместья Лонгуотер, догадался Алекс.
Проплыв еще сотню метров, он ухватился за свисавший над водой корень, выбрался на берег и огляделся. Еще немного, и он попадет в зону, находившуюся, как он полагал, под наблюдением Миана. Теперь Алексу придется перемещаться с крайней осторожностью.
Что-то плеснуло метрах в двух впереди. Что-то брошенное или упавшее в воду. Может быть, Миан ждет здесь, на берегу? Заметил ли он его? Алекс скорчился среди переплетенных корней, сердце его колотилось. Медленно он потянулся к ножу, извлек его из ножен. Но тут увидел в тусклом пятнышке света голову выдры. На охоту отправилась, с облегчением подумал Алекс.
Когда дыхание выровнялось, он двинулся дальше. Остановился Алекс под тонким стволом ивы, в месте, которое заметил, когда был здесь с Доун. Метрах в пяти-шести впереди виднелся силуэт камышей и кустов, сквозь которые, по расчетам Алекса, станет прокрадываться Миан.
Ощупав дно, Алекс отыскал крепкий корень, переобулся, заменив ласты рыбацкими сапогами, и прикрепил ласты к корню. Потом немного продвинулся вперед, нашел ногой известняковый уступ. Алекс с радостью ощутил, как прочно цепляются за скользкий известняк толстые фетровые подошвы сапог. Правая его рука нашарила изгиб ивового корня, за который можно было зацепиться. Теперь Алекс находился лицом к реке и глядел прямо туда, откуда мог появиться Миан. Между ним и предположительной точкой выхода Миана располагалась купа осоки и свисающая пышным пологом листва ивы. Пока Алекс сохраняет неподвижность, он будет оставаться невидимым, даже если у Миана есть прибор ночного видения.
Сам Алекс решил обойтись без такого прибора. Он знал, что высматривает, и знал, куда надо смотреть. Даже когда свет в доме погаснет, в небе останется почти уже полная луна. А Миан придет только после того, как выключат свет.
Алекс провел в реке рядом с домом Уиддоуза уже почти три часа, его свыкшиеся с темнотой глаза неустанно обшаривали лежавшее перед ним пространство, уши и нос старались уловить любой чуждый реке шум или запах.
Мужики из МИ-5 разыгрывали свои роли превосходно, с шумом расхаживая вокруг дома, куря, извещая о своем присутствии всех, кто взялся бы наблюдать за домом.
Однако Дозорного видно не было. Часов после девяти цапля, ширококрылая и грациозная, устроилась на ночь в камышах — неподалеку от места, где Дозорный, по прикидкам Алекса, должен был выйти из реки. Отличная система раннего оповещения, подумал Алекс. Даже Джозеф Миан не сможет проскользнуть мимо цапли, не потревожив ее.
Дозорный не пришел, и при первом утреннем свете Алекс бесшумно уплыл по течению к мосту, вышел из воды и переоделся в спрятанную здесь одежду. Речной холод, продолжительность и напряженность восьмичасовой вахты отчаянно утомили Алекса.
Правду сказать, мало вероятно было, что Дозорный появится в первую же после возвращения Уиддоуза ночь. Он наверняка решил подождать, последить, взвесить шансы того, что все это подстроено. Будь Алекс на месте Миана, он в первую ночь не пришел бы. Однако теперь, можно надеяться, Миан убедился, что все обстоит в точности так, как выглядит: разнервничавшегося государственного служащего охраняет пара неповоротливых полицейских.
Алекс просидел под мостом еще пару часов. В 6.00 над ним остановилась машина, и он услышал голос, произнесший его имя. Торопливо схватив снаряжение, он нырнул в багажник.
Когда они возвратились в гараж, Уиддоуз с участием оглядел Алекса.
— Вид у вас совершенно измотанный, — сказал он. — Как вы себя чувствуете?
— Жить буду, — ответил Алекс. — А вы как?
— Вел себя, как вы велели: приготовил ужин, посмотрел «Ночные новости» и лег спать. Даже заснуть ухитрился. — Уиддоуз помялся. — Я очень благодарен вам, Алекс. Могу я в свой черед сделать что-то для вас?
— Можете, — ответил Алекс. — Сделайте мне что-нибудь на завтрак.
Уиддоуз кивнул. С подъездной дорожки донесся звук мотора, голоса. «Полицейских» из МИ-5 сменяла новая пара.
В подвале Алекс, борясь с усталостью, заставил себя проделать полный комплекс силовых упражнений. Когда появился завтрак, Алекс съел его быстро и молча.
— Вы уверены, что хотите остаться здесь, когда я уеду на работу? — в конце концов спросил Уиддоуз.
— В машине он вас убивать не станет, — уверенно сказал Алекс. — Сомневаюсь, что он вообще последует за вами. Он знает, куда вы направляетесь, а по копам у ворот понял, что вы собираетесь вернуться. Поднимите в машине стекла, заприте дверцы и поезжайте в Темз-Хаус. Все будет хорошо — этому типу тоже иногда нужно поспать.
— Ладно, тогда я поехал.
Они пожали друг другу руки, и Уиддоуз удалился. Алекс забрался в спальный мешок, закрыл глаза и заснул.
Не появился Дозорный и в следующие две ночи. Каждый вечер Алекс входил под мостом в реку, плыл вверх по течению и приступал к долгому бдению.
Время тянулось с неестественной медлительностью. Пока глаза Алекса обшаривали мрак в поисках признаков какого-либо движения, разум его, казалось, отделялся от тела и отправлялся в скитания. Алекса навещали ставшие уже привычными призраки — иракцы с обуглившимися лицами и дымившимися дырами в груди, изрешеченные пулями бойцы ИРА, залитые кровью колумбийцы и солдаты ЕРФ, окоченевшие на морозе сербы.
И вот теперь он планировал еще одну смерть. Смерть, которую видел умственным взором уже много раз. Принесенный течением Дозорный всплывет на поверхность залитой лунным светом воды метрах в трех-четырех от него и начнет бесшумно подниматься на берег. Большим пальцем правой руки Алекс нажмет на кнопку лазерного прицела, сдвинет красное пятнышко к середине груди Дозорного, выстрелит и будет продолжать стрелять. Кашель снабженного глушителем «глока» останется почти неслышным. Тело свалится назад в теплую воду, и река понесет его к Алексу.
Однако Дозорный не появлялся. Алекс ждал, изготовясь к убийству, но река оставалась просто рекой, местом, где полным-полно комаров, водорослей и желтых ирисов. И каждое серенькое утро Алекс принимался гадать, не ошибся ли он в расчетах. Приедет ли опять БМВ, чтобы забрать его? Или инстинкт наконец подвел его? И Уиддоуз уже лежит, изуродованный, на полу Лонгуотер-Лодж?
Но автомобиль приходил каждое утро, и все повторялось заново. Завтрак, потом сон. Каждый день он просыпался около трех, делал зарядку, чистил и смазывал «глок» и готовился к ночи — все это не покидая подвала. Уиддоуз, вернувшись, готовил ужин на двоих, приносил еду в подвал, потом съедал свою — по настоянию Алекса — наверху, перед телевизором, как делал всегда.
На четвертый день появился мебельный фургон, и началась погрузка имущества. Сегодня, подумал Алекс. Сегодня ночью эта сволочь объявится.
А если нет? Тогда я откланиваюсь. С извинениями.
Луна в эту ночь была полной, небо безоблачным.
Свет в доме был выключен уже больше двух часов, когда он заметил какие-то почти неразличимые
