Лу улыбнулся. Черри тоже уверяла Лу в том, что Молли девственница. Сама Молли не старалась убедить его в этом, совсем даже наоборот. Черри полагала, что она просто хочет сделать ему неприятное.
Немного подумав, Лу решил, что теперь будет обращаться с Молли уважительно, как старший брат с сестрой. Он всегда хотел эту женщину, и с каждым днем желание его усиливалось, но он должен был защищать Молли, даже от самого себя.
Если она невинна, то вправе выбрать себе того счастливчика, который станет ее первым мужчиной. Может быть, он отвезет ее домой, в Санта-Фе, а не в Денвер, и позаботится о том, чтобы она опять стала такой же респектабельной молодой дамой, которую он встретил в Мейе. Он накупит ей красивых платьев и отправит в большое турне по Европе…
Лу медленно встал и не торопясь пошел к расщелине в каньоне – туда, где они собирались провести ночь. Каково же было его удивление, когда расщелина оказалась пуста. Где же его маленькая сестренка?
Лу вышел на поляну, остановился и огляделся по сторонам. Вдали, возле изгиба бурного горного ручья, что-то мелькнуло в свете луны. Он быстро пересек поляну и увидел Молли.
Она лежала на своем красно-синем индейском одеяле, укрытая сверху коричневым.
Лу подошел ближе и стал молча смотреть на нее. Сердце его учащенно билось. В этот момент он забыл о своем намерении обращаться с ней как с сестрой.
Наконец он улыбнулся, присел на корточки и тихо сказал:
– Ты взяла мое одеяло.
Молли вздохнула, дразнящим жестом закинула руки за голову и промурлыкала:
– Если оно твое, возьми его.
– Молли, – пробормотал он, потянувшись дрожащей рукой к одеялу.
Не сводя с девушки глаз, он медленно поднял одеяло и бросил его к ее босым ногам. Над коленом Молли алела шелковая подвязка. Улыбка Лу испарилась.
Кроме подвязки, на Молли не было ничего.
Глава 37
Лу сидел на корточках, любуясь лежавшей перед ним нагой женщиной. В ярком лунном свете ее кожа казалась жемчужной, а стройное тело таким же безупречным, как и ее изумительно красивое лицо.
Она была само совершенство: стройная шея, изящные плечи, соблазнительно округлые, упругие груди, увенчанные большими атласными сосками, плоский, почти впалый живот и манящий треугольник густых золотистых волосков, отливающих серебром.
Молли чувствовала на себе его восторженный взгляд и знала, что он очарован ею. Все ее тело пылало огнем, как будто они уже занимались любовью, и это было прекрасно.
Ей нравилось, что он разглядывает ее, нагую, обжигая голубыми искрами своих глаз.
Молли ничего не знала о плотской любви, но надеялась, что он научит ее всем премудростям.
Желание взяло верх над силой воли. Каждый мускул его тела был напряжен и требовал разрядки.
Но его собственное удовольствие значило для него меньше, чем удовольствие Молли, и это его пугало. Впервые ему так сильно хотелось угодить женщине.
Лу дрожал.
Он чувствовал себя неопытным юношей. Молли ждала от него чего-то волшебного, и он хотел оправдать ее ожидания.
Не спуская с нее глаз, Лу расстегнул рубашку, снял ее и бросил в траву, потом опустился на одно колено и положил руку на бедро Молли. Сунув два пальца под соблазнительную красную подвязку, он нагнулся и поцеловал ее трепещущий живот.
– Молли, ты уверена, что хочешь этого? – спросил он, прижавшись щекой к ее разгоряченной коже.
Молли запустила пальцы в его густые темные волосы и честно призналась:
– Это именно то, чего я хотела с самого первого дня нашей встречи, когда ты вошел в магазин города Мейи. – Она посмотрела на его склоненную голову и прошептала: – Люби меня, Лу, пожалуйста.
Лу поднял голову.
– Ах, милая, – пробормотал он и лег рядом, опершись на локоть. – Я не хочу причинить тебе боль, Молли. – Он коснулся кончиками пальцев ее пылающей щеки. – Буду делать все осторожно, обещаю тебе.
– Я не боюсь, – сказала она, погладив его обнаженную грудь.
Он целовал ее – медленно, неторопливо. Дразнил долгими ласками, умело раздувая пожар в ее теле.
Молли повернулась лицом к любимому. Они целовали друг друга все неистовее, все жарче.
Лу прижал Молли к груди, потом перекатился на спину и уложил ее на себя, не прерывая поцелуя. Его руки медленно скользили по ее телу, оставляя за собой огненную дорожку.
Наконец Молли подняла голову.
– Пожалуйста! – взмолилась она, прижавшись щекой к его щеке. – Не целуй меня, просто обнимай.
