сильно, как я.
Они доверяют тебе, ты нужна им и не можешь их бросить.
Ее глаза снова наполнились слезами. Самое трудное на свете — это держать язык за зубами и слушать приятные вещи о себе, особенно если знаешь, что это правда, но никогда раньше не позволяла себе поверить в это.
Она хотела высвободиться, но я не отпустил. Ей необходимо выслушать все до конца.
- Ты говоришь, что я тебе нужен. О'кей, вот он я. - Я взял ее руки в свои, и она снова вынуждена была повернуться лицом ко мне. Я заморгал, освобождаясь от собственных слез, проглотил тяжелый ком в горле и как-то сумел вымолвить остальные слова: - Лиз, любимая моя, я никогда больше не брошу тебя. Никогда больше не сделаю тебе больно. Я буду с тобой ночью и днем, буду поддерживать тебя, смешить, любить, отдам тебе все свои силы, чтобы ты смогла выйти в мир и вдохновить остальных. Это самая важная моя работа. И только ради того, чтобы ты знала, что источник твоей силы здесь, рядом с тобой, я и хочу жениться на тебе. Так ты не сможешь потерять меня.
Даже если попробуешь.
- Это приказ?
- Да, приказ.
И только после этого ее отпустило. Окончательно. Она позволила себе совсем расслабиться, стала мягкой, как котенок, устроившийся в шерстке матери. Она глубоко и устало вздохнула - не удовлетворенно, а, скорее, расслабленно, - но это был самый прекрасный звук, который я когда-либо слышал. Значит, Лиз успокоилась окончательно.
Такой она оставалась долго-долго, а я просто сидел и держал ее. На какое-то время остальной мир исчез. Время рассеялось высоко в воздухе, и нам было прекрасно вдвоем.
- Хорошо, - тихо прошептала она мне в грудь. - Когда операция закончится и я отчитаюсь перед президентом, мы поженимся.
- Почему не сейчас? Капитан Харбо могла бы…
- Потому, - сказала она, - что достопочтенный доктор Дэниэль Джеффри Форман обидится, если мы не пригласим его обвенчать нас.
- О, ты права. Но, видишь ли, мне бы не хотелось устраивать из этого целое представление. Не можем ли мы - как бы это сказать - сделать это потихоньку?
- И испортить самую большую сплетню в Хьюстоне? Ты шутишь?
Высокопоставленная военная свадьба может настолько поднять моральный дух армии, что президент нас просто расстреляет за государственную измену, если мы попытаемся ее скрыть. Нет, пусть все видят.
Я думаю, стоит устроить военную свадьбу - с почетным караулом, саблями наголо и всем прочим. А твой приятель Тед будет шафером…
Я покачал головой:
- С таким же успехом он может стать подружкой невесты. Все зависит от того, какое тело он будет носить в тот момент.
- Ну, не знаю. Он хорошо смотрится в розовом? Я подумываю о розовых платьях для свадебного кортежа. По-моему, мне не стоит надевать белое на моей второй свадьбе. Как ты думаешь? Как, по-твоему, я обойдусь без белого платья, фаты и всего прочего? О, мой бог, где я возьму время для примерок? А может быть, нам обвенчаться в мундирах? И боже мой, кто займется приемом гостей? Да, и не забыть бы про хрусталь и столовое серебро для свадебного обеда.
Теперь я уже точно знал, что она шутит.
- Хорошо, хорошо. - Я крепко прижал ее к себе. - Все, что хочешь, дорогая. Танцующих дельфинов, поющих собак, упряжку бойскаутов, слонов, пингвинов, стриптизеров, клоунов, жонглирующих медведей, шутихи, фейерверки…
Мы немного помолчали.
- Знаешь, чего я действительно хочу?
- Чего?
- Шоколадного мороженого. Как ты думаешь, сможем мы достать шоколадное мороженое, я имею в виду - с настоящим шоколадом? А ты знаешь, сколько сейчас стоит шоколад?
- А ты знаешь, как я люблю шоколад?
Я вздохнул:
- Придется мне взять ссуду. Если хочешь шоколада, ты его получишь.
- М-м-м, отлично, по рукам! - Мы снова помолчали, потом Лиз спросила: - А тебе чего хочется, Джим?
- Не знаю. Дай мне минуту подумать.
Мы сидели и прислушивались к вечернему бризу. Он доносил запах моря - успокаивающий соленый влажный запах, и еще к нему примешивался едва заметный зеленый запах земли.
Наконец я шумно выдохнул воздух.
- Ну что? - спросила Лиз, повернувшись ко мне.
- Я скажу тебе, чего я действительно хочу. Больше всего на свете. Для нас обоих.
- Ты это серьезно, да?
-Да.
- Ты - и не шутишь…
- Ш-ш, дорогая, и слушай. Если ты собираешься попусту тратить свои желания на шоколадное мороженое, твое дело. Мои желания - это мои желания.
- Шоколадное мороженое - не пустяки.
- Ш-ш, сейчас моя очередь. Я хочу… - Я произносил слова медленно и очень бережно. - Давай оплодотворим несколько твоих яйцеклеток и заморозим их. Тогда… - это была самая трудная часть, - тогда, если с кем-нибудь из нас что-нибудь случится… семья все равно останется.
Я почувствовал, как она напряглась. Может быть, не следовало ничего говорить, но…
- Ты прав. - Она положила голову на мое плечо. - Нам с Робертом тоже следовало это сделать. Но мы так и не собрались. Ладно, как только мы вернемся…
- Нет. Я не хочу ждать так долго.
Она озадаченно посмотрела на меня.
- Медчасть всем полностью обеспечена, - пояснил я.- Мы извлечем яйцеклетки, оплодотворим их и отправим домой из Амапа. Договорились?
- Джим! К чему такая спешка?
Я отодвинулся, чтобы смотреть ей прямо в глаза.
- Объясню, зачем такая спешка. Я видел спутниковые фото япуранской мандалы, и она чертовски пугает меня. Такая большая еще нигде не встречалась. Мы даже представить не можем, на что она способна. Я молю Бога, чтобы я ошибся, но страшно боюсь, что этот корабль и все мы направляемся прямиком в самый кошмарный из ночных кошмаров.
- Джим, мы облетали ее тысячу раз. Ты же сам присутствовал при разработках. Они никак не смогут дотянуться до корабля. Или… - Ее глаза расширились. - Ты что-то знаешь и не говоришь?
- Нет. Я сказал тебе все, что знаю. Из того, что мы видели, кораблю ничто не угрожает. Но я просыпаюсь по ночам, чувствуя, что в лагере нас ждет что-то, о чем мы даже не догадываемся. Нет, лучше так: я уверен, что в Япуре обнажится масса вещей, о которых мы не знаем. За этим, собственно, мы туда и направляемся. Я опасаюсь, что какой-нибудь из пробелов в информации заставит нас совершить глупую ошибку, которая уничтожит всех. История этой войны сплошь состоит из подобных случаев.
- Ты боишься, но все же летишь…
- Потому что летишь ты. И потому, что в случае чего я буду рядом. А если окажется, что я не прав и все сработает как запланировано, тогда, так и быть, куплю тебе столько шоколада, на сколько хватит денег. Но скажи, пожалуйста, можем мы не бояться будущего до такой степени, чтобы высмеять мои страхи и сделать несколько детишек?
- Я бы предпочла более старомодный способ: с чашкой, глиной и большой ложкой, чтобы размешивать…
