— То свежие раны, Джейсон, а не ожоги.
— Вероятно, если доктор срежет шрамы, они станут свежей раной, тогда ты сможешь его вылечить.
— А если не сработает? Что, если доктор Лиллиан срежет часть кожи Ашера, а я не смогу его вылечить, и она не станет сама заживать? Он будет ходить с огромной раной, или как?
— Ты понимаешь, мы должны попробовать.
Я покачала головой.
— Все, что я знаю наверняка, у меня самолет, на который я должна успеть, а ещё мне нужно позвать охрану, чтобы донести мой арсенал.
— Ты знаешь, теперь охрана тебя боится.
— Да, они думают, что я суккуб и сожру их души.
— Ты питаешься сексом, Анита, и если ты не будешь питаться достаточно часто, ты умрешь. Это ведь в некотором роде и есть сущность суккуба?
Я нахмурилась, глядя на него.
— Спасибо, Джейсон, теперь мне значительно легче.
Он усмехнулся и пожал плечами.
— На ком ты будешь кормиться в Лас-Вегасе?
— Там Криспин, — напомнила я.
— Ты не можешь долго питаться одним маленьким вертигром.
— Я теперь могу питаться гневом, помнишь? — я обнаружила эту способность совсем недавно. Жан- Клод не мог питаться гневом, как и любой другой вампир его линии, что означает, что если бы я получала силы только через него, я тоже была бы не способна на это, но, тем не менее, я могу питаться гневом.
— Ты знаешь, у нас еще нет научного обоснования для этого, — заметил он.
— Нет, но оно уже работает.
— И чьим гневом ты будешь питаться в Лас-Вегасе?
— Я буду слоняться среди полицейских и подозреваемых; ради бога, мы же гремучая смесь!
— Если ты будешь кормиться без их разрешения, нарушишь закон. Думаю, что это тянет на уголовное преступление.
— Если я беру кровь, да, но закон не оговаривает питание вампиров посредством всего остального. Если бы я питалась сексом непреднамеренно, то он был бы расценен, как метафизическое изнасилование на свидании и покрывался бы законом о применении волшебства, но я питаюсь гневом, а это область пока не исследована.
— Что, если они узнают? Полицейские и так считают тебя одной из нас.
Я задумалась над этим, потом пожала плечами.
— Честно, формулировка большинства ордеров допускает использование мною любых доступных мне способностей во время преследования плохих парней.
— Я не думаю, что кормление на них предусмотрено ордером, — заметил он.
— Нет, — улыбнулась я, — но он так написан. В законе главное, как он написан, и как ты можешь его интерпретировать.
— Что случилось с той девушкой, которую я встретил несколько лет назад, которая верила в правду, правосудие и американскую мечту?
— Она выросла, — отозвалась я.
Его лицо смягчилось.
— Почему я чувствую, что должен извиниться от имени всех мужчин, что есть в твоей жизни?
— Не льсти себе; полиция помогла мне стать жестче не меньше.
— Ты питалась гневом всего несколько раз, и обычно это питание не настолько хорошо, как ardeur.
— Жан-Клод может разделить мой ardeur между вами всеми, пока меня нет. Он уже делал так прежде, когда я работала с полицией.
— Да, но это лишь временная мера и она работает лучше, если тебя перед этим вдоволь накормить.
— Ты угощаешь? — спросила я.
Он широко усмехнулся.
— Если я скажу да, что тогда?
— Это уловка, чтобы удержать меня, пока не проснется Жан-Клод, потому что ты считаешь, что если он будет в сознании, я не смогу улететь просто так.
— Я думаю, ты уже достаточно отказывала старому малому мне; а сможешь ли ты бросить вызов нашему мастеру, если он проснется и скажет «ты не полетишь»?
Я внезапно испугалась. Джейсон был прав; независимо от того, что происходило между мной и моими мужчинами, Жан-Клоду сопротивляться было сложнее всего. Как будто меня защищала от него не моя некромантия, а расстояние между нами. Как будто нахождение в непосредственной близости с ним в течение долгого времени смывает прочь моё сопротивление и независимость.
— Спасибо, Джейсон, — сказала я.
Он нахмурился.
— За что?
— Теперь я точно ухожу, потому что не знаю, смогу ли уйти, если он проснется и скажет остаться. Это неправильно. Я — маршал США и ликвидатор вампиров. Я должна быть в состоянии выполнять свою работу, или кем я буду иначе?
— Ты — Анита Блейк, человек-слуга Жан-Клода, и первый истинный некромант за тысячи лет.
— Да, его ручной некромант, — я направилась к двери, чтобы попросить охрану позвать больше охранников, чтобы перетаскать вещи.
Джейсон окликнул меня.
— Ты — один из моих лучших друзей, и я опасаюсь за тебя в Вегасе.
Я кивнула, но не повернулась, на случай если вид моего лучшего друга обнажённым заставит меня передумать.
— Я тоже боюсь, Джейсон — Лас-Вегаса и Витторио, но я начинаю бояться оставаться здесь, — я взялась за дверную ручку и добавила, — Когда он проснется, когда посмотрит на меня, мне будет еще сложнее сказать нет. Я теряю саму себя, Джейсон.
— Я — твой подвластный зверь, Анита; дотронься до меня и ты получишь силу, чтобы сопротивляться вампирам.
— Проблема в том, Джейсон, что ты — один из людей, из-за которых я себя и теряю. Дело не только в Жан-Клоде, дело во всех вас. Я могу бороться с кем-то одним или двумя из вас, но не могу бороться со всеми. Я в меньшинстве.
Я открыла дверь и сказала охранникам, что мне нужен коридорный. Я не вернулась в спальную. Я не хотела говорить с Джейсоном и не хотела вновь смотреть на двух прекрасных вампиров в постели. Если бы я не была уверена в том, что Витторио хочет меня убить и отправить мою голову кому-нибудь в посылке, я была бы куда более рада поездке в Лас-Вегас. Мне нужно было некое уединение от мужчин моей жизни.
Глава 5
Самолет приземлился в Лас-Вегасе, и я даже не успела забиться в истерике. Я заработала ещё одну нашивку Брауни (Brownie Guides — одно из подростковых подразделений скаутов для девочек 7-10 лет в Ассоциации гёрл-гайдов The Guide Association). Действительно удручало то, что теперь, когда мне приходилось куда-то лететь, я намного лучше себя чувствовала, если меня держал за руку кто-то из близких, и, получив немного свободы, я лишилась этой поддержки. Разве я могла сбежать от всех своих
