— Позвоните Муну, — сказал Рокко, — дайте ему слова. Он знает, как их произносить. Дейви позвонил.
Я спросила Рокко, когда он с визгом поворачивал за угол, а я схватилась за дверь.
— Что заставило тебя научиться читать по-арабски?
— Я хотел иметь возможность читать Коран и Библию для себя, без переводчиков. Большинство людей не осознают, что некоторые из оригинальных книг Библии были написаны на арамейском языке.
— Я знаю это, но я не читала.
— Я также читал на древнегреческом по той же причине.
— Ты, должно быть, постоянно посещаешь церковь, — сказала я.
— Каждое воскресенье, если я не на вызове.
Я улыбнулась ему.
— Я тоже, — сказала я.
— Я лютеранин, а ты?
— Прихожанка епископальной церкви.
Он улыбнулся мне.
— Церковь Жирного Генри.
— Эй, я знаю историю моей Церкви, и я нормально к ней отношусь.
— До тех пор, пока ты думаешь, что это здорово.
— Да, моя церковь существует, потому что Жирный Генри не мог получить развод, как католик.
Я слышала, как Дейви повторяет слоги по телефону. Они танцевали по моей спине.
— Колдун погиб, пытаясь произнести эти слова, — сказал Рокко.
— Да, погиб.
— Достойный конец для колдуна.
— Да, — сказала я, хотя я никогда не видела его живым. Конечно, в моей комнате был вертигр, который разорвал его, но он был невиновен, как и вампиры, которых мы пытались спасти, и люди, которых мы отпустили ночью. Так или иначе я не поделилась сведениями о Себастьяне с Рокко и Дейви. Что бы я сделала, если бы на каталке был Эдуарда, и оборотень сказал, что ему ничего не оставалось, и он был вынужден это сделать? Простой ответ: я бы убила его.
Глава 72
Мы пропустили вечеринку. На земле лежали три мертвых человека-слуги со скованными наручниками руками и ногами. Сковывали всех, даже мертвых, на всякий случай. Это стандартный порядок действий. На Эдуарде, Олафе и Бернардо было больше крови, чем на других оперативниках. Но надевать комбинезоны поверх всех видов оружия было просто сволочизмом, так что приходилось за это расплачиваться. На Олафе крови было больше всего.
Проходя мимо меня, Бернардо произнес:
— Он поставил его вампиров, и, мать его, обезглавил их. Тед и я наших застрелили. — Он пошел дальше, словно не хотел быть около Олафа прямо сейчас.
Эдуард сказал:
— Витторио не было, Анита. Гроб оказался пустым, его там не было.
— Дерьмо! — Я снова что-то увидела. Я видела кого-то в белом, на коленях.
Эдуард схватил меня за руку.
— Анита?
— У тебя снова было видение? — спросил Рокко.
— Кто-то в белом, на коленях. Я высокая, гораздо выше, чем на самом деле. Я думаю, я вижу через чужие глаза.
— Чьи?
— Витторио, — сказал Эдуард.
— Что? — Спросил Рокко.
— Он связан с тобой, не так ли? Он хочет, чтобы ты была его человеком-слугой.
— Да.
— Ты знаешь, что это означает, когда вамп связан с тобой, Анита. Чем больше они играют, тем больше шансов, что ты овладеешь их силами, по крайней мере временно.
— Да, она делала это со мной, — сказал Рокко.
Либо Эдуард не понял, что сержант имел в виду, что он вампир, или его это не волновало.
— Сконцентрируйся, Анита, попытайся увидеть.
Я закрыла глаза и подумала о Витторио. Я думала о том, как выглядит его лицо, о глубине шрамов на его груди и животе. Мир дрогнул, и я смотрела на Вивиану, прикованную и с кляпом во рту на полу, рядом с кроватью. Витторио повернул голову, и я увидела связанного Макса, распластанного на кровати, покрытой святыми предметами. Кровать была из красного бархата и огромной. Я знала эту кровать. Я знала, где они были. Я попыталась не волноваться и остаться спокойной. Я попробовала вырваться так, чтобы он не догадался.
— Не уходи пока, Анита; останься и посмотри, кто еще у меня есть. — Он повернулся к кухне. Охранник Рик был прикован с руками над головой. Обнаженная верхняя часть его тела была уже вся в крови. — Не вини Максимилиана, но у них были крюки в потолке. Могу поспорить, что он разделывался здесь с частью своих врагов. — Рядом с ним была стриптизерша, которая предлагала мне исполнить стриптиз. Бри-что-то там, Брианна. Витторио поднял маленькую бутановую паяльную лампу. Она горела синим огнем.
— Она для меня ничего не значит.
— Тогда тебя не будет волновать, что мы погубим ее красоту.
— Зачем? Ты знаешь, что мы знаем, где вы сейчас находитесь.
— Полиция с тобой?
— Да.
— У нас есть еще один гость, Анита. — Он повернулся, и я увидела большой стол, на котором спала с Виктором. Кто-то был привязан к нему. Он подошел ближе, и я узнала Реквиема. Мое сердце бухнулось в пятки, и только руки Эдуарда удержали меня на ногах.
— Черт.
Витторио передвинулся, чтобы я могла смотреть вниз вместе с ним в эти зеленые, как море, глаза. Лента закрывала рот, который я целовала лишь несколько часов назад. Он был связан цепями и святыми предметами. Они сняли с него рубашку, как и с Рика, так что он был голым до пояса. Но в то время, как Рику уже причинили боль, Реквием по-прежнему оставался нетронутым, бледный и совершенный на деревянной поверхности стола.
Наконец, я прошептала:
— Его гроб был в моей комнате.
— А ты проверяла сегодня утром, что он в нем?
Дерьмо.
— Нет.
— Мы вынесли его в большой сумке, когда он умер для мира, а остальные из вас в комнате были очень заняты. Но я его разбудил. Раньше я мог разбудить любого вампира. Я рад, что сила возвращается. Гораздо лучше, когда они могут кричать. — Он коснулся лица Реквиема.
Реквием вырвался, и Витторио мимоходом ударил его тыльной стороной руки. Порез открылся на его щеке. Витторио взглянул на большой перстень на руке.
— Он приведет в беспорядок это красивое лицо, но я не хотел бы повредить кольцо. Не тогда, когда у меня есть что-то намного лучше для этой задачи. — Он сунул руку в карман своего пальто и вынул небольшой флакон со святой водой.
