Макса, в то время как его рука по-прежнему была привязана к одному столбику. Ее ноги были прикованы цепями к одной из ножек кровати, но она была достаточно короткой, так что ее ноги не пересекали тело ее мужа в ногах. Она выглядела бледной и нежной, клише принцессы, ожидающей спасения. На Максе не хватало рубашки. Видимо, случился небольшой стриптиз, пока они ждали, но он сдержал свое слово. На их телах не было никаких новых повреждений, только кое-какие на их одежде.
— Мы здесь. И что теперь?
— Я хочу того же, чего я хотел, с тех пор, как я пригласил тебя в Лас-Вегас моим подарком.
— Ты имеешь в виду человеческую голову в ящике?
Он счастливо улыбнулся и кивнул.
— В следующий раз, просто отправь коробку конфет, — сказала я.
— О, но это может сделать любой человек. Я подумал, что мой подарок должен быть уникальным.
Я улыбнулась, и почувствовала, что едва ли улыбка получилась доброй.
— Вообще-то, я уже однажды получала голову в корзине в качестве подарка.
Улыбка исчезла, словно ее никогда и не было. Старые вампиры могут делать такое: сначала их лицо что-то выражает, а потом — ничего, в мгновение ока.
— Ну, тогда, Анита, мне придется сделать что-то, чтобы доказать мою уникальность среди твоих поклонников.
Я отдала бы многое, чтобы забрать назад этот комментарий «умной задницы». Это было правдой, но мне лучше было хранить ее при себе.
— О, поверь мне, это приглашение было уникальным.
— Нет, Анита, ты права, я должен стараться. — Он был сердит на меня, как будто я оскорбила его. — Давайте поиграем в игру.
— Мы пришли сюда, чтобы вести переговоры об освобождении заложников, — сказал Рокко.
— И поэтому мы будем играть, сержант. — Он погладил голый живот Макса. — Подойдите ближе, чтобы вы могли видеть.
Мы колебались.
— Вот первое правило. Когда вы заставляете меня повторять, что-то происходит с одним из ваших заложников.
С другой стороны комнаты раздался звук. Эйви нанесла новую рану на груди Рика. Он не кричал, но у него вырвался слабый звук. Эйви подняла лезвие ко рту и аккуратно слизала кровь.
Я повернулась к Витторио.
— Ты не испугана и даже не впечатлена. Я полагаю, что ты видела нечто подобное раньше?
Собственно, я видела более, чем один раз. Вслух я сказала:
— Я не знаю, какой реакции ты от меня хочешь, просто скажи мне, и я постараюсь ее тебе дать.
— Что гласит первое правило? — Спросил он.
— Что если мы заставим тебя повторить твои требования, ты причинишь кому-то боль.
— Вот второе правило. Я дам вам шанс сделать что-нибудь приятное, если вы откажетесь, то я сделаю что-то болезненное кому-то другому. Это достаточно понятно, офицеры?
Я сказала:
— Кристально.
Рокко сказал:
— Да.
— Подойдите к кровати, вы оба.
На этот раз мы сделали это, не раздумывая. Мы стали у края кровати на ее возвышающемся помосте, глядя на Макса и его жену, и улыбающегося психопата рядом с ними.
— Анита, поцелуй Макса.
— А если не поцелую? — спросила я.
Он достал клинок из-под простыней.
— Я пущу ему кровь, один разрез за один отказ.
Я перевела дыхание. Просьба казалась скромной, но я готова была поспорить, что не все просьбы будут такими скромными.
— Хорошо, но если мы сделаем это, ты освободишь одного из заложников.
— За поцелуй, тогда это должен быть тот еще поцелуй.
Я пожала плечами.
— Если я откажусь кого-то освободить, готова ли ты наблюдать, как я нарезаю ломтиками мастера города?
Я бешено думала, и просто не знала, что делать. Витторио сделал мелкий порез через живот Макса.
— Я не говорю нет.
— Ты нарушила правило номер один. Ты колебалась. Теперь я попрошу тебя еще раз: поцелуй Макса или я порежу его.
Я просто подошла к кровати, обойдя Витторио подальше, и уселась рядом с Максом. Я посмотрела в его голубые глаза и сказала:
— Извини, Макс. — Я наклонилась и поцеловала его через заклеенный лентой рот.
— Ну, ты действительно сделала то, что я попросил, но это вряд ли стоит освобождения заложника. — Он постучал лезвием по ноге.
— Ты хочешь, чтобы я поцеловала его лучше?
— Сними ленту, и покажи мне свои таланты, я знаю, что они у тебя есть.
Вивиана издала звук сквозь ленту. Я посмотрела на нее.
— Прости, Вивиана. — Я сняла ленту со рта Макса.
— Ты знаешь, что он убьет нас в любом случае.
— Теперь, Макс, что я говорил о разговорах?
— Ты сказал, не говорить с тобой. Я говорю с Анитой.
— Правда. — Тук-тук-тук — лезвие пошло по его ноге. — Ну, Анита, поцелуй его, как ты можешь, и я позволю вашему сержанту проследить, как уйдет одна из танцовщиц.
Я наклонилась и поцеловала его полноценно в губы. Его рот все еще был под моим. Я оглянулась на Витторио.
— Освободи танцовщицу.
— Нет.
— Что не так с этим поцелуем?
— Поцелуй его, как ты можешь. — Сейчас он не шутил, он был абсолютно серьезен, что я считала более опасным.
Я посмотрела на Макса. Он был почти лысым, и круглолицым, но его бицепсы были огромными, плечи имели глубокую мускулатуру. Он начал жизнь как силовик, и оставался в прежней форме. Я видела его силу, но она меня никак не трогала. Мне нравились мои мужчины, красивые и слегка изысканные. Макс был большим хулиганом, страшным, и в нем не было ничего утонченного, но я наклонилась над ним еще раз. Я дотронулась до его лица, закрыла глаза, и поцеловала его. Сначала нежно, затем с большим давлением, позволяя моим рукам скользить по его жесткой, мускулистой наготе, и прикоснувшись к нему частью своего тела. Макс был абсолютно неподвижен рядом со мной. Вивиана издала высокий звук сквозь ленту.
Я повернулась к Витторио.
— Очень хорошо, одна танцовщица, но я хочу, чтобы следующая попытка была лучше, или сделка не выгорит. Эйви выберет, кого освободить, а сержант Рокко, верно? будет наблюдать от двери, что танцовщица уходит.
Эйви вышла, Рокко наблюдал от двери, и, видимо, они отпустили танцовщицу, потому что Рокко вернулся, кивая утвердительно.
— Я дам вам двоих в обмен на одного, — сказал Витторио. — Пусть та маленькая танцовщица исполнит эротический танец, и если он будет хорош, я освобожу ее и еще одну танцовщицу.
Я подошла к Брианне без колебаний, но как только я оказалась рядом, я спросила его:
