невообразимое количество стилей и разновидностей посадки на талии, было невозможно.
Я хранила святую воду, запасные кресты и освящённые облатки в небольших кармашках, изначально предназначенных для патронов, но карманов для запасных обойм и прочих нужных мелочей и так хватало. Вообще рюкзак был сверхудобным, но становился совершенно бесполезным, когда я надевала жилет, что являлось ещё одной причиной, по которой я предпочитала обходиться без защиты. Мне необходимо было нацепить на себя всё оружие до того, как я надену рюкзак. Я свалила жилет и шлем большой кучей, как было по приезде. Шоу изумлённо уставился на большой клинок на моей спине, ножны которого были соединены с наплечной кобурой. Я игнорировала его присутствие всеми силами. На обратной стороне кобуры браунинга имелось место для запасной обоймы, что позволяло мне иметь помимо 14 патронов в самом браунинге ещё 14 в дополнительной обойме, плюс два запасных магазина к нему в рюкзаке.
Я пристегнула Смит и Вессон к талии, чуть нагнувшись вперёд, чтобы он не запутался в остальных ремешках. У меня была набедренная кобура, которую я переделала для ношения запасных обойм к браунингу и МП5; последний я прицеплю к временной перевязи вдоль моего тела, как только всё остальное окажется на своих местах.
Короткоствольный дробовик с прикреплёнными к прикладу патронами помещался в рюкзак вместе с остальными патронами к нему. Когда мы начнём охоту на вампиров, я возьму дробовик в руки, а винтовку МП5 оставлю в качестве подстраховки, но не каждый ствол помещался в рюкзаке. Поэтому я оставила МП5 пока болтаться на привязи.
— Дали бы мне раньше увидеть, как вы пакуете своё оружие, допроса бы не было.
Я окинула Шоу взглядом, продолжая игнорировать его, попутно проверяя, чтобы каждая вещь была на своём месте. Вам не хочется, чтобы вещи выскальзывали из-под руки, когда вы ищите их, чтобы схватить. Здесь счёт идёт на секунды.
— Вы так и будете меня бойкотировать?
— Вы обошлись со мной, как с правонарушителем, Шоу. Мне что, сказать, что я рада, что вам понравилось, как я собираю вещи для работы?
— Вы укладываете вещи, как солдат.
— У неё был хороший учитель, — раздался голос от двери.
Я встала, затягивая ремни, и улыбнулась Эдуарду.
— В этом не только твоя заслуга.
Он был не слишком высок, метр семьдесят три, так что Шоу был выше него всего на пару дюймов. Эдуард был крепок, но не мускулист. Он не обладал широкими плечами Шоу, но я знала, что каждый сантиметр в нём таил угрозу куда более опасную, чем заключённую в любом другом человеческом существе, когда-либо мне встречавшимся.
— Ты тогда была ещё птенцом неоперившимся, когда я впервые встретил тебя, — сказал он, ухмыляясь.
Ухмылка была настоящей, дошедшей до глаз. Я была одной из немногих людей на всей планете, кому Эдуард улыбался по-настоящему. У него было много фальшивых улыбок. По части притворства детектив Морган на его фоне казался любителем. Не будь Эдуард столь вызывающе светловолосым и голубоглазым, он мог бы раствориться в любой толпе, но, к сожалению, он имел слишком типичную для американца англо-саксонскую внешность, чтобы затеряться среди какого-нибудь этноса.
— Где, чёрт возьми, тебя носило… Тед?! Мне показалось, ты утверждал, что самолёты из Нью-Мехико летают сюда быстрее, чем из Сент-Луиса.
Улыбка исчезла с его лица, а в глазах появился по-зимнему холодный взгляд. Радостный всего какую- то секунду назад, теперь на меня смотрел настоящий Эдуард. Он не был социопатом в прямом смысле слова, но иногда на него что-то находило.
— Меня развлекали в одном из полицейских участков Лас-Вегаса.
— Тебя что, тоже допрашивали?!
Он кивнул.
— Тебя же не было тогда, когда мы охотились на Витторио. Что такого ты мог им рассказать?
— Меня спрашивали не о Витторио, — он перевёл взгляд на Шоу на последних словах. Это был крайне недружелюбный взгляд, а Эдуард кому угодно мог фору дать по части недружелюбных взглядов.
Шоу, надо отдать ему должное, не побледнел под его взглядом, но и уверенно он не выглядел.
— Мы исполняем свой долг, Форрестер.
— Нет, вы пытаетесь сделать из Аниты козла отпущения.
— Что они спрашивали обо мне? — перебила я.
— Их интересовало, как давно мы с тобой трахаемся.
— Что?! — уставилась я на него.
Эдуард продолжал сверлить взглядом Шоу.
— Что слышала, согласно слухам, ты спишь со мной, Отто Джефрисом и копом из Нью-Мехико, ах да, и ещё с несколькими мужиками. Ты, по всей видимости, весьма занятой маршал США.
— Как там Донна с детьми?
Во-первых, мне действительно было это интересно, а во-вторых, мне не хотелось больше обсуждать какие бы то ни было слухи на глазах у Шоу.
— Дона передаёт привет, Бекки и Питер тоже присоединились.
— Когда Питер сдаёт экзамен на чёрный пояс?
— Через две недели.
— Он сдаст, — похвалила я.
— Знаю.
— Как прошёл танцевальный вечер у Бекки?
— Она великолепна. Её преподаватель говорит, что у неё подлинный талант, — Эдуард снова выдал свою настоящую улыбку.
— Вы пытаетесь пристыдить меня своим междусобойчиком? — напомнил Шоу о своём присутствии.
— Нет, мы вас просто игнорируем, — отозвалась я.
— Думаю, я это заслужил. Но посмотрите на ситуацию с нашей стороны…
Я прервала его взмахом руки.
— Мне осточертело, что вы относитесь ко мне, как к одному из плохих парней, просто потому, что я лучше справляюсь со своей работой, чем мужчины.
Эдуард недовольно хмыкнул.
— За исключением присутствующих, разумеется, — пояснила я.
Он кивнул.
— Но это лишь вершина айсберга. Я действительно лучше, чем прочие истребители. На моём счету больше убийств, и я при этом женщина. Для них это как красная тряпка для быка, Шоу. Они не могут поверить, что я настолько хороша в своём деле. Им кажется разумным, что я прокладываю себе дорогу наверх через чью-нибудь постель. Или что я сама в какой-то степени монстр.
— Вы не можете быть настолько хороши в своём деле, — возразил Шоу.
— И почему же, из-за того, что я женщина?
Шоу хватило благородства, чтобы смутиться.
— Чтобы быть таким профессионалом, вам нужно трудиться в поте лица.
— Она и есть профессионал, — сказал Эдуард тем лишённым всякого выражения голосом, который ему отлично удавался, тем голосом, который заставляет волосы на затылке шевелиться, когда вы понимаете, кто это говорит.
— Вы бывший спецназовец, Тед. Она не проходила подобной подготовки.
— Я не говорил, что Анита славный солдат.
— А кто тогда, славный полицейский?
— Нет.
Шоу недоуменно нахмурился.
— Тогда что? В чём же она тогда хороша? Только не говорите, что в постели, я и так на грани терпения.
