Пальцы Эдуарда сжались на моих руках почти до боли.
— Это не похоже на «ничего», — голос Эдуарда, его глаза, всё в целом заставило меня испугаться того, что он сделает, если решит, что Олаф мне навредил.
— Серьёзно, Эдуард, он просто ведёт себя, как всегда, пугающе, — я успокоилась достаточно, чтобы перестать быть такой напряжённой в его руках. Как только я расслабилась, Эдуард тоже ослабил хватку, хоть его пальцы по-прежнему сжимали мои руки. Он изучал моё лицо.
— Во-первых, Анита, я Тед, — голос его всё ещё содержал нотки гнева, а глаза были Эдуардовскими, в его самом опасном проявлении.
Я кивнула.
— Прости, Тед, правда. Я просто, — я покачала головой. А что ещё я могла сказать? Что Олаф так меня напугал, что всё прочее вылетело из головы? Это не способствовало бы успокоению Эдуарда или моему.
— Во-вторых, тебя не так просто напугать. Что он натворил? — Последняя фраза прозвучала тихо и взвешенно, переполненная едва сдерживаемым гневом. В этот миг я поняла, что Эдуард винил себя в том, что Олаф заинтересовался мной. Должно быть, из-за того, что свёл нас вместе; но я осознавала, что случись худшее, он будет винить во всём себя, и, ни сам Господь бог, ни дьявол не спасут от него Олафа. Конечно, я в этом случае погибну, умру ужасной, чудовищной смертью. Но почему-то меня это нисколько не волновало. Твою мать.
— Мы осмотрели тело с отметинами когтей. Какого-то оборотня. Доктор намекнул, что есть и другие похожие тела, но в основном, с ножевыми ранами.
Эдуард и Бернардо одновременно перевели взгляд мне за спину. Я даже не обернулась, я и так прекрасно догадывалась, что я там увижу.
— До того, как он к нам подойдёт, я хотел бы узнать, чем он тебя расстроил, Анита, — сказал Эдуард.
— Не знаю, как это объяснить, Эдуард. Патологоанатомы не поверили, что человеческие руки могли нанести такие раны, поскольку мои руки были слишком малы, поэтому я попросила Олафа предоставить нам свои руки, чтобы продемонстрировать размер.
Эдуард отпустил меня и уставился на большого парня. Я схватила его за руку.
— Нет, Эдуард, Олаф многое выяснил, осматривая раны на других телах. Действительно. Его экспертиза по ножам и пыткам оказалась более чем ценной. Даже доктор Мемфис был впечатлён.
Эдуард смотрел не на меня, а дальше по коридору. Я заговорила быстрее:
— Но мы не смогли узнать так же много об этом теле от него, поскольку это были когти, а когти — моя компетенция. Я позволила ему командовать мной, Эдуард, больше, чем было необходимо, поскольку с другими телами он был неплох. Я позволила ему управлять мной, пока не сорвалась. Это не его вина. Он просто был собой, и на секунду я забылась, Эдуард.
Эдуард смерил меня взглядом, обвив меня рукой. Это было настолько неожиданно, что я напряглась. Он посмотрел на меня, и взгляд его был далёк от романтического. Взгляд был напряжённый, злой, а в глубине его глаз — отблеск страха. Он боялся за меня. Эдуард никогда не боялся, почти никогда.
— Никогда не забывай, кто он, Анита, — прошептал он, прислоняясь ко мне. — Когда забываешь, что они монстры, они тебя убивают.
Он поцеловал меня в щёку. Я знала, он играет на Олафа. Я знала, он не стал бы целовать меня в губы ради своих или моих интересов. Это было бы слишком дико.
Я уставилась на Олафа, когда он подошёл к нам, стягивая халат. Перчатки уже канули в мусор. Он переводил взгляд с меня на Эдуарда, но затем сосредоточился только на Эдуарде.
— Что она тебе сказала?
— Что это не твоя вина. Что она позволила тебе помыкать ей, так как ты был на высоте с другими телами. Что твоя экспертиза по ножам и пыткам была полезной.
— Она не солгала, — Олаф выглядел удивлённым, и его голос это подтверждал.
— Ты думал, я прибегу сюда и совру, сказав, что ты был большим плохим парнем, и стану просить помощи?
Он обратил ко мне взгляд своих глубоко посаженных глаз и кивнул.
— Женщины лгут и натравливают мужчин друг на друга. Именно этим они и занимаются.
Я помотала головой и оттолкнулась, мягко, от Эдуарда:
— Я не занимаюсь подобным дерьмом. Я позволила тебе помыкать собой, но больше этого не произойдёт, это будет уроком для меня. Я позволила тебе… влезть в мои мысли. Так мне и надо. — Я похлопала себя рукой по груди, почти до боли. — Мне лучше знать. Я никого не прошу защищать меня от моей собственной глупости.
— У тебя ушло больше времени, чем я рассчитывал, чтобы осознать, что ты лучше разбираешься в оборотнях, чем я. Ты могла просто запретить мне входить в ту комнату.
Я кивнула.
— Да, глупая грёбанная я.
Я пошла прочь, затем покачала головой. Мне необходимо было убраться подальше от испытующих глаз Олафа, Эдуарда и Бернардо. На сегодня тестостерона для меня достаточно.
Доктор Мемфис крикнул из дальнего конца коридора:
— Маршал Блейк, можно вас на минутку?
Я посмотрела поверх остальных мужчин на доктора. Он всё ещё был в халате, но без перчаток, как и Олаф. Блин. Я позволила Олафу перестремать меня, второй раз я этого не допущу. Я прошла мимо них, указывая пальцем на большого парня.
— Стой здесь. Остальные двое присматривайте за ним, чтобы мне не приходилось об этом беспокоиться.
Затем я прошла мимо, направляясь к доктору. Я надела новый халат, новую маску, ещё перчатки. Я осмотрю тела сама, поскольку Олаф был прав — ликантропов я знала лучше, чем остальные присутствующие. Я осмотрю тела сама, и дай бог, найду что-нибудь, что позволит нам определить, какого чёрта происходит.
— Маршал Джефрис вернётся? — спросил Мемфис.
— Нет, — сказала я, проходя через двери.
Глава 19
Они уже закончили раздевать труп к тому моменту, когда Мемфис провёл меня обратно в помещение аутопсии. Тело лежало обнажённым и очень безжизненным. Теперь оно было похоже на тело, одежда отсутствовала, раны казались яркими потёками слёз на коже. Из противоположного конца комнаты мне было видно, что пах был окровавлен. Отсюда я не могла определить, насколько серьёзны повреждения. Да на самом деле мне и не хотелось, но, как обычно, я должна была осмотреть всё. Чёрт.
Роуз либо уже сделал все необходимые снимки, либо был слишком шокирован, чтобы снимать. Он стоял там, забыв о камере в руках. Два других ассистента были немногим лучше. Дэйл занял себя рассматриванием чего-то в шкафчиках. Патриция подошла и встала рядом с Роузом, повернувшись к нам спиной.
— Все, кому нужно идти, свободны, — сказал Мемфис.
Дэйл молча пошёл к двери.
— Они были друзьями, — пояснил Роуз, закрывая тему.
— Патриция, — позвал Мемфис, — вам не нужно идти?
— Нет, доктор, нет. Я останусь. Я не знала его так близко, как Дэйл, есть кое-кто из… некоторых из них я знала гораздо ближе. Я не хочу работать с их телами, поэтому мне лучше остаться.
Она обернулась к нам, бледная, губы сжаты в тонкую линию, взгляд непреклонный. Она справится.
