ребята, к дому!
Глянули ребята на небо, а его всего тучами заволокло. Не понять, с какой стороны и солнце-то было.
— Вот тебе на! — встревожился Виктор и ребят затормошил. — Да что вы расселись. Сейчас ливень начнется. Пашка, Гошка, вставайте!
— Так сразу и побежали! — огрызнулся Пашка. — Пускай мочит. Не сахарные! Тут ягод вон еще сколько…
А Виктору уже не до ягод. Он с беспокойством вокруг оглядывается — готов бы идти домой, да не знает, в какую сторону.
Между тем дождь и впрямь над лесом собрался.
Молнии начали сверкать. Одна такая зажглась, что всю округу осветила. Прожгла зелеными зигзагами потемневшее небо, и сразу всё притихло вокруг: ни птичьих голосов не слышно, ни жужжанья шмелей. Помолчало так секунду-другую, а потом как ахнет громина, да такой злющий, с треском, словно землю расколол. Виктор на траву повалился.
— Ой, — кричит, — боюсь я! Убьет, честное слово! Несчастье какое! Спрятаться негде!
— Лезь под елочку, — советует Гошка. — Под маленькую не опасно. И не замочит там. Видишь, какая у нее хвоя частая.
— Ну тебя с твоими елочками! — негодует Виктор. — Не дождь страшен, а молнии. Вот как трахнет по макушке…
— Дурень какой! Говорят же тебе, что под маленькой не опасно.
А Пашка тем временем кусты малины от ягод очищает, да и говорит, как бы невзначай:
— Молнии каждую минуту на всем земном шаре убивают шесть человек. Я в старом календаре читал…
От этих слов Виктору совсем не по себе стало… Прикорнул он за мшистым бугорком и со страхом на небо поглядывает.
Дождь начался, вначале редкий, а потом припустил. Трудно стало малину собирать: ягода намокла, скользит в руках.
Пашка даже плюнул с досады:
— Вот незадача!
Но делать нечего. Видно, не переждешь. Надо домой идти. Только — где дом? В какой стороне? Вот вопрос. Собирая ягоду, крутились ребята по лесу и ориентировку утратили. Где север, где юг — не поймешь, — солнца-то нет.
— Ерунда! — отрезал Пашка. — Я этот лес лучше школьного двора знаю. Айда за мной!
Тронулись в обратный путь. А дождь не утихает, наоборот, силу начинает набирать. Идти по лесу трудно — от каждого прикосновения к листве да к кустарникам словно из-под душа водой брызжет. Уже час ребята идут, а лес всё гуще становится, и конца ему не видно. Завалы да ямы какие-то пошли, всюду бурелом.
Виктор и так на каждом шагу спотыкался, охал да вздыхал, а тут и совсем раскис, заскулил:
— Ой, чувствую я, погибнем мы… В джунгли какие-то зашли. Что делать-то, что делать?!.
Два раза он корзинку ронял, все ягоды свои порастерял. Да и собирать не стал — не до того ему!
А Пашка всё бодрился:
— Ерунда! Не маленькие! С препятствиями-то даже интересней! За мной, ребята! Прибавь ходу! Сейчас на дорожку выйдем.
А дорожки нет как нет.
Начал Пашка ребят без толку то направо, то налево водить. Бросается из стороны в сторону, нервничает, злится уже:
— Пропади всё пропадом! Будет ли конец когда-нибудь этой лесной глуши!..
Только Гошка — «хитрый Ежик» — ни слова не говорит, знай посвистывает, будто ему и усталость и непогода — всё нипочем. Выдержанный паренек был, стойкий.
Шли так без малого еще час. Видят — дело плохо. Завел их незадачливый проводник в какие-то глухие дебри.
Виктор чуть не плачет:
— Вот заплутали… Погибнем теперь. Хищные звери нападут… Это вы оба виноваты — накаркали, как вороны, про рысей да медведей…
Пашка в другой бы раз обругал его, а то и подзатыльника дал, а тут уж молчит. Оглядывается по сторонам, плечами пожимает — что, дескать, за места такие нехоженые, незнакомые?
— Что ж, — говорит, — я не спорю: виноват, с пути сбился. Сам не знаю, куда теперь идти!..
Услышав это признание, Виктор повалился на хлюпающую, мокрую кочку и начал хныкать:
— Зачем только пошел я на свою погибель… Как спастись? Ой, как спастись-то теперь?!.
— Да замолчи ты, мокрая курица! — рассердился Пашка. — Перестань выть сейчас же, а то я тебя шлепну по затылку!
— «Шлепну, шлепну!» — передразнил его, плача, Виктор. — Полез в проводники, чучело! Всегда вперед лезешь: «Я да я!» Нахал! Надо было Ежика проводником пустить. Он умный!
— Нет, я тебя, верно, поколочу! — крикнул выведенный из терпения Пашка. Он уже взял в руки мокрую корягу, но Гошка его остановил:
— Спокойно, ребята! Я берусь вывести из леса. Только чур — не сбивать меня, и друг друга не травить.
Присел «Ежик» на мокрый, чавкающий мох, снял с головы промокшую кепку, потер в задумчивости свой рыжий затылок и говорит:
— У меня в корзине есть еда. Разделите ее поровну на троих. А я пока всё обмозгую — что к чему…
Пашка и Виктор послушно занялись дележкой. А потом подкрепились ребята, «заморили червячка». Сидят усталые, мокрые и грязные и на Гошку с надеждой смотрят.
А Гошка прожевал последний сухарик и неторопливо говорит:
— Значит так: шоссейная дорога проходит с севера на юг. Наш поселок находится на востоке. Это ясно. Требуется определить: где тут юг, где север. Давайте компас искать.
Виктор обрадовался:
— А ты компас взял… Вот молодчина!
— Нет, — говорит Гошка. — Вы же уверяли, что всё тут вокруг леса знаете, я вам доверился и компаса не взял. Да это ничего. Не беда. Мы его здесь в лесу живо найдем…
— Как так? — спрашивает удивленно Виктор.
— А вот так… — говорит Гошка. — Вставай поживей да осмотри хорошенько вон эту группу елок: с какой стороны стволов мох гуще, где у елок да у сосен ветви полновесней — куда они глядят, в какую сторону. Я здесь на месте стоять буду. Вернешься — доложишь мне, что обнаружил. А ты, — обратился он к Пашке, — поищи тут рядышком около нас, нет ли муравейников. Как найдешь покричи меня — я приду.
Пошли друзья поручения Гошки выполнять. И вскоре оказалось, что из восемнадцати елок пятнадцать всей густотой своих ветвей в одну сторону смотрят. Стволы здесь гладкие, чистые, словно отполированные, а с обратной стороны — седым мохом позарастали. Пашка пять муравейников нашел. Всех их Гошка оглядел, присвистнул от удовольствия, развел руками, как регулировщик уличного движения, да и говорит:
— Вот вам север, а вот вам юг. Направление мне известно!
— Это как же так? — спрашивают его в один голос оторопевшие от удивления друзья.
— А вот как… Мох на деревьях растет с северной стороны, где постоянно сыро и холодно и куда лучи солнышка не попадают. А муравейники, наоборот, так тружениками-муравьями устроены, чтоб солнышко их обогревало. Они всегда с той стороны пенька или дерева пристроены, которая к солнцу обращена. Наука не мудреная, а пользу людям приносит. Шагайте смело за мной!
И действительно, самое большее через час вывел Гошка своих друзей на шоссе, — так примерно в километре от дачного поселка.
