течение первых 25 лет существования компании соответствующие доли участия иранского и советского правительств должны были составлять 49 и 51%, а затем, в последующий период, по 50%. Советское правительство брало па себя обязательство обеспечить компанию техническим оборудованием и квалифицированным персоналом, а также производить подготовку кадров. Иран, со своей стороны, предоставлял свои нефтяные ресурсы. Доходы должны были распределяться в соответствии с участием каждой стороны, а через 50 лет иранскому правительству предоставлялась возможность купить все акции, принадлежащие Советскому Союзу, или продлить договор с компанией. За безопасность территории концессии в течение всего периода существования компании должна была отвечать иранская вооруженная охрана — явление новое в истории нефтяных концессий Ирана!
Принятие этих условий означало бы для Ирана развитие его промышленности и экономики при полном соблюдении его суверенитета и независимости. Но как бы ни были велики эти выгоды для полу обанкротившегося Ирана, определенные круги были полны решимости похоронить это соглашение еще до того, как оно родится. Значительным влиянием — чтобы не сказать больше — пользовался в этих кругах Джордж Аллен, американский посол в Иране, чей намек на «необходимость сопротивления русским требованиям» о создании смешанной советско-иранской нефтяной компании послужил для иранского премьера своего рода шпаргалкой. 22 октября 1947 г. иранский меджлис отказался ратифицировать соглашение.
Вслед за заявлением о том, что нефтяные концессии не будут предоставляться иностранным компаниям, — о существующих в Иране иностранных концессиях не было сказано ни слова, — последовало заявление о создании иранской корпорации, основной задачей которой является разработка нефти Северного Ирана. Факт скрытого участия в этом деле крупного американского капитала никогда и никем не был опровергнут. Это казалось настолько само собой разумеющимся, что сообщение о том, что деятельность новой корпорации будет в основном сконцентрирована в районе Кума, никого не удивило. Даже школьники могли увидеть связь между созданием в районе Кума базы для тяжелых американских бомбардировщиков с большим радиусом действия (по поводу которого советское правительство заявило протест правительству Ирана) и планами на будущее новой корпорации.
Глава четвертая. РОЖДЕНИЕ ИРАКА
Нефть и стратегия
Соображения имперской стратегии и перспектива разработки богатых нефтяных ресурсов явились в конце первой мировой войны побудительными мотивами для создания королевства Ирак. Это не значит, что националистические устремления арабов не играли здесь никакой роли. Напротив, сильнейшее недовольство турецким господством, усиленно разжигаемое среди арабов английским разведчиком полковником Лоуренсом, также послужило основанием для превращения прежней Месопотамии в современный Ирак. Но, в первую очередь, создание королевства Ирак в его теперешних границах обусловлено внешней политикой Великобритании и «нефтяной политикой» Англо-персидской нефтяной компании.
Как и в случае с Палестиной, в основу политики английского правительства в отношении будущего Ирака легли два противоречащих друг другу соглашения. В том же самом 1916 году были закончены переговоры с шерифом Мекки Гуссейном и французским послом Жоржем Пико, касавшиеся послевоенной структуры Месопотамии. Первому была обещана безоговорочная независимость всей Аравии, за исключением Адена и прибрежной полосы к западу от линии, соединяющей Алеппо и Дамаск. Второй стал соучастником тайного договора, где среди прочих статей была статья о том, что современная Сирия должна управляться французскими властями, а Ирак — британскими.
Так как пакт, заключенный между Сайксом и Пико, давал Франции право присоединить Северную Месопотамию к Французской Сирии, часто высказывалось предположение, что на сэра Эдуарда Грея нашло затмение, когда он согласился утвердить включение нефтеносного района Мосула в зону французского влияния. Дело заключается не только в том, что в Мосуле находятся богатейшие запасы нефти, но и в том, что британский протекторат над Месопотамией, если он не распространяется на район горного хребта Ревандуз на севере, теряет свое стратегическое значение. Вместо того чтобы создать прочный барьер между восточным побережьем Средиземного моря и Ираном, а также другими лежащими за ними областями, Англия оставляла жизненно важные коммуникации между этими районами в руках другой великой державы.
Ничто, однако, не могло быть дальше от истины, чем предположение, что тогдашний английский министр иностранных дел утратил чувство ответственности за судьбу Британской империи. Официальная британская политика в отношении Франции напоминает приливы и отливы. Когда Францию обделяют в Европе, ей дипломатическим путем делаются кое-какие уступки в отношении заморских территорий. С другой стороны, когда шансы Франции в Европе стоят высоко, нужно сдерживать ее колониальные аппетиты любой ценой. Поэтому, когда в феврале 1916 г. французской армии удалось сдержать напор германских войск под Верденом, а Англии два месяца спустя потребовалась поддержка Франции на Парижской экономической конференции, необходимо было как-то поощрить Францию, чтобы поддержать ее дух. Кроме того, надо было рассеять опасения французов, подозревавших, что Великобритания экономила силы на Запад-пом фронте и создавала себе прочные позиции на Ближнем Востоке. И, наконец, могло оказаться полезным иметь Францию в качестве буфера на пути ожидаемой экспансии России в направлении озера Ван и дальше. Во всяком случае, ощущалась острая необходимость в том, чтобы успокоить Францию. А что касается будущего, — там видно будет.
И действительно, вскоре нефть опять оказалась 15 центре всеобщего внимания. В начале XX века жадный правитель Оттоманской империи султан Абдул-Хамид II узнал о существовании еще одного источника дохода. Сделки, заключенные между иранским шахом и Уильямом Ноксом д'Арси, и сделки между русским царем и Альфредом Нобелем, но говоря ужо о настойчивости, проявляемой американским адмиралом Колби М. Честером показали Абдул-Хамиду, что из нефти можно извлекать деньги. Поэтому в 1904 г. он взял в свои руки дело разработки нефтяных ресурсов, находившееся до этого времени в ведении министерства горной промышленности.
В 1904 г. немецкий концерн «Анатолише айзенбан гезельшафт» («Анатолийская железнодорожная компания»), занятый постройкой Багдадской железной дороги, получил право на разведку и разработку нефтяных месторождений в двух районах — Мосульском и Багдадском. Пауль Рорбах, автор антианглийской книги «Багдадская железная дорога», обладавший большой наблюдательностью, отозвался весьма благоприятно о нефтяных месторождениях Месопотамии, которые он посетил в 1902 г. Но прежде чем началась разработка этих месторождений концерном «Анатолише айзенбан гезельшафт», султан решил начать переговоры с принадлежащей д'Арси «Экснлорэйшн компани», являвшейся дочерним предприятием Англо-персидской нефтяной компании.
Это было в 1908 г. Однако, прежде чем переговоры достигли решающей стадии, Абдул-Хамид был вынужден отречься от престола (в 1909 г.). Младотурецкая партия, захватившая власть, держалась американской ориентации и предложила концессию на участок, состоящий из полосы шириной в 42 километра к востоку от Ангоры, адмиралу Честеру. Соглашение было должным образом подписано и скреплено печатями. Но ратификация его была отложена из-за итало-турецкой войны 1911 г. К 1912 г. британские капиталисты заинтересовались, наконец, заманчивым докладом о мосульских и багдадских нефтяных месторождениях, который д'Арси представил несколько лет назад.
Стремясь способствовать англо-германскому сближению, сэр Эрнст Кассель добился объединения Немецкого банка и группы «Шелл»; в 1912 г. была образована Турецкая нефтяная компания, третьим партнером которой являлся Национальный банк Турции. После того как 17 ноября 1913 г. был подписан
