своим шансом было бы непростительной ошибкой. Сразу за окном, примерно на метр вниз, тянулась довольно пологая крыша. Спрыгнув, мы могли бы пройти по ней какое-то расстояние, не опасаясь, погони. Правда, дальнейшие наши действия были совершенно неясны. Кроме пологой крыши, было больше ничего не видно.
Не давая себе даже секунды на раздумья, я перепрыгнул через низкий подоконник и оказался на скользкой и влажной поверхности. Сейчас и проверим, боюсь ли я высоты. Кожаная подошва сапог предательски заскользила, но и был в таком азарте, что рисковал без сомнений. Тем временем Ира успела надеть на себя брюки и куртку. Оружие принца оказалось как нельзя кстати. Подхватив ее за талию обеими руками, я помог ей спуститься, и мы быстро двинулись в сторону сада, подальше от центральной площади. Сместившись к гребню покатой плоскости, на всякий случай, чтобы было за что зацепиться, мы прошли метров двадцать и оказались у большого купола центральной башни. Выложенный медными пластинами, он ярко сверкал в лучах восходящего солнца. Вокруг купола был прогулочный мостик и решетчатая дверь, ведущая на винтовую лестницу.
– Пока нам везет; если спустимся, то я попробую взять заложника, чтобы устроить торг. Некоторую часть королевской семьи я уже выкосил, не думаю, что из-за нас они станут продолжать этот список.
– Хорошо, если так.
Движения Иры были резкими и нервными. Чувствовалось колоссальное напряжение, которое она испытывала в этот момент, но времени оставалось все меньше и меньше. Видимо, пока погоня застряла, выламывая дверь ванной комнаты принца, а площадка внизу казалась пустой и тихой. Чем ниже мы соскальзывали по круто завернутым ступенькам, тем легче становилось нам обоим. Прежде со страхом высоты мне удавалось справляться, но на скользкой крыше я чувствовал себя неуверенно. Мягкая трава под ногами приветливо зашуршала, тихий заросший сад встретил нас ласковым пением птиц и журчанием родника. Хотелось упасть на траву и больше не подниматься, но так расслабиться я себе позволить еще не мог. Если нам на время удалось уйти от погони, это не значило, что она вовсе прекратилась.
Стараясь держаться ближе к цокольному этажу, ниже уровня окон, мы пробежали вдоль стены к широкой двери. В этой части замка я еще не успел нашуметь. Возможно, это было одно из служебных помещений, а может, и нет. В любом случае незапертые ворота и темный провал за ними нас устраивал гораздо больше, чем обширное, ярко освещенное пространство. Темный проход сужающейся лестницы вел куда-то в подвалы. Это и радовало, и пугало одновременно. Разумеется, там нас тоже будут искать, но, возможно, не сразу. Будет время перевести дыхание и осмотреться.
Я толкнул в сторону тяжелый засов на двери в конце лестницы. Дверь со скрипом открылась, и мы попали в темное помещение, заставленное множеством картонных коробок и ящиков. Закрыв ворота изнутри, я почти без остановки стал двигаться в глубь длинной комнаты в поисках других проходов. Поняв, что я делаю, Ира проверила противоположную стену и пространство за ящиками.
– Что у тебя? – спросила она после нескольких минут рысканья по углам.
– Тупик.
– У меня тоже. Даже вентиляционной шахты нет. Что будем делать?
– В первую очередь передохнем. Мы сами себя загнали в ловушку, словно крысы, но пока швы. Сколько они смогут нас искать? Час, два, весь день. Неизвестно, но, даже если и найдут, будут вынуждены выломать дверь. – Это тупик, отсюда нам не выбраться в любом случае.
Мне самому чертовски не нравилась эта ситуация, но отчаиваться не хотелось. Всегда есть варианты, возможности, которые просто нужно увидеть. Не сдаваться, столкнувшись с трудностями, а идти до конца, в нашем случае до красного сигнала браслета с пронзительным свистом.
Расслабившись, я уперся спиной и сполз вниз по стене, сел на каменные ступени.
– Мы выберемся, всегда есть шанс, главное не упустить его. Безвыходных ситуаций не бывает.
Ира совсем не обращала внимания на свой растрепанный вид. В ней уже не бушевали эмоции, а чувствовалась только усталость и едва сдерживаемое отчаяние и досада. Она подошла ближе и тоже села рядом со мной на ступени. Уткнулась головой в мое больное плечо и вся обмякла.
– Уже который раз ты вытаскиваешь меня из самых нелепых ситуаций, в который раз я не нахожу слов благодарности, еще никто в жизни для меня столько не делал, сколько ты за это короткое время, пока мы в игре. Скажи мне – почему? Зачем тебе это нужно?
– Честно говоря, я тоже не делал ничего подобного прежде. Я и сам не знаю ответа на этот вопрос.
Сняв с правой руки «окровавленную» перчатку, я стал приглаживать ее всклокоченные волосы, а левую поднял чуть выше, положил на ее плечо, избавляя тем самым себя от вдруг обострившейся боли в ключице. Все три индикатора браслета светились изумрудно-зеленым светом. Наверно этот браслет восстанавливается быстрей.
– Быть может, я делаю это потому, что ты словно чемодан без ручки, и нести тяжело, и бросить жалко.
– Ну и дурак.
– А быть может, потому, что ты запала мне в душу и никак не хочешь оттуда исчезнуть. Что бы я ни делал. Эти мои слова Ира оставила без комментариев, лишь плотнее прижалась ко мне, поджав босые ноги.
Я почти засыпал. Усталость давала о себе знать, да и выпил я под утро немало. Отдых был просто необходим, но спать нельзя. Мне нужно было слышать ее голос, ее дыхание как подтверждение того, что все это не сон и не больная фантазия. Что она действительно рядом, сидит тихо, иногда еле слышно всхлипывая, прижавшаяся ко мне, словно ласковый котенок.
– Расскажи, что произошло во время дуэли?
– Подошел Карим, – начала она свою историю, словно ожидала от меня этого вопроса. – Он был такой нервный, возбужденный.
Ты в тот момент не мог даже обернуться. Только началась драка, он взял меня за руку и повел в сторону, будто обходить толпу и встать в более удобное место, с которого будет лучше видно. Я и пошла как овечка. И тут мне в лицо прыснули каким-то газом из баллончика, я вздохнуть не могла, не то, что слово сказать. Так было душно и противно. Воздух легко выходил из легких, сипло и медленно, а вот вздохнуть, никак не получалось. Даже если бы я верещала во всю глотку, ты бы меня все равно не услышал. Толпа просто с ума сходила. Меня поволокли вверх по лестнице, сопротивляться было бесполезно. Притащили в комнату к этому козлу, и он тут же упал на колени, рассыпаясь в извинениях. Сказал, что похитил меня только для того, чтобы признаться в любви. Разумеется, я закатила скандал. Но он все равно гнул свое. Мол, люблю, все такое, жить без тебя не могу. Отказавшись от сотого, наверное, предложения выйти за него, я разозлила этого идиота, и он стал грубым. Бросил меня на кровать, стал стягивать одежду. На какой-то момент я дала ему возможность почувствовать, что не сопротивляюсь, а потом что есть силы врезала промеж ног. Видел бы ты его лицо в тот момент. Взбешенный, но обезвреженный, он сказал, что не потерпит отказа и дает мне время подумать.
– Так я не понял, он жениться предлагал?
– Ну, разумеется, что еще.
– Вы раньше были знакомы?
– Я на такого урода даже внимания бы не обратила.
– Ну, может, тайный воздыхатель или…
– Никаких «или», честно, первый раз его видела.
– Ну ладно, не оправдывайся, что потом? – Потащил в ванную, оставил там одну, просидела около часа, видела, как расходится толпа на улице, хотела открыть окно, закричать, но он быстро вернулся и пристегнул к трубе наручниками.
– Наручники он с собой привез?
