том, что они становятся ведущим звеном. В их руки Соединённые Штаты для оранжевой революции передали деньги. Они, так сказать, передали им все позиции, так сказать, вот этим либероидам — Немцову, там, Касьянову и другим. Для того чтобы разруливать процесс. А Зюганов-то оказался, так сказать, глубоко вторичен. Мы уже разбирали это, да? Так на чём может быть тут альянс? Что это за альянс, вот этих молекул различных пермских и прочих, с коммунистической партией? Базовой, ядерной, как это теперь говорят, ядро электората которой составляют люди со сталинистско-советскими убеждениями. От них-то точно надо отказаться! И от сталинизма, и от советизма, поэтому не страшно, что, как бы, Караганов и другие проведут «десоветизацию» и «десталинизацию». Ну и что? Это «сталинистам», «советистам» страшно, потому что их загонят в подполье. А людей, которые перейдут на позиции, так сказать, ну, там, я не знаю, греческой компартии, или молдавской. Им-то что? Их избавят от старичья. Скинут балласт. И возникнет новый альянс. В этом альянсе место будет и самим либероидам, да? Кому ещё? — Как бы, коммерциализированным новым группам КПРФ, достаточно молодым коммерчески ориентированным псевдокоммунистам, для которых это все бизнес, и беспринципным циникам, для которых вообще не важно, каким образом брать власть, лишь бы ее взять. И которые все время думают, что они-то умнее всех. Хотя извилин, увы, совсем немного. Не знаю уж, «увы» или «ура», но то, что немного, это точно. Вот в этом же суть синтеза. А что на другой стороне? Постоянно говорится о том, что, вот, у Маркса была идея. Что сначала — буржуазно-демократическая революция, а потом — социалистическая. Когда Маркс это писал? Каково было отношение самого Маркса к национально-освободительной борьбе? Ведь марксизм вполне можно читать и так, что, ну и ладно, придет свет прогресса, пусть и капиталистического, в дикие страны, и они разовьются, а потом уже, вместе, всем скопом, будут осуществлять социалистическую революцию под руководством передового западного пролетариата будут осуществлять социалистическую революцию под руководством передового западного пролетариата.
Так как соотносится Маркс и национально-освободительная борьба? Как соотносятся Маркс и ленинская теория империализма? Ведь Маркс не рассматривал империалистическую модель. Как соотносится всё это с Каутским и его ультроимпериалистическим модусом капитализма? Как это соотносится с новыми работами левых <аутик> транснациональным империалистическим государством? Как это соотносится с тем событием, которое мы переживаем трагически с распадом СССР, если наши враги говорят: «Какое счастье избавиться от СССР»? Но если для нас это трагедия, величайшая катастрофа в мировой истории. То ее тоже надо осмыслить.
С точки зрения чистой теории прогресса, если в Советском Союзе появилось самое прогрессивное в мире устройство, — это наши противники говорят, что оно реакционное, идиотское и довело до ручки страну. Но, если мы говорим, что это самое прогрессивное в мире устройство и к власти пришёл прогрессивный класс, то почему же его грохнул реакционный класс? Как это относится с классической моделью линейного прогресса? Откуда взялась эта чёрная дыра истории? Этот регрессивный поворот? Эта инверсия? Что она собой знаменует? Что можно сказать о категории игры, и её соотношения с историей? Всё это классический марксизм не рассматривал. А ведь есть все основания это рассматривать.
И, наконец, суверенитет Путина — это что такое? Что такое суверенитет, о котором говорит Путин? Это проект-модерн? Это тот классический суверенитет, который существует в рамках национально- буржуазного мира классического, это борьба за место под солнцем и всё прочее. Но это всё уже не существует в этом мире, который сейчас формируется, — нет там модерна. Соответственно, нет ни правил, ни чего, потому что есть архаизация плюс постмодернизация — это абсолютно новый мир. В этом мире модерна, может быть, мог бы быть и Андропов с его проектом, наличие которого зачем-то отрицает Филипп Денисович Бобко. Мог бы быть и путинский проект и многое другое. Но всего этого не может быть, потому что нет этого мира. Нет этого мира. И никто не хочет признать, что этого мира нет. Вместо этого болтают: «КПРФ меняет стратегию»… Куда она меняет стратегию?
Какую характеристику эпохи даёт Зюганов? Я помню, что в каждом основополагающем документе КПСС была, хотя бы, характеристика современной эпохи. Сейчас её нет.
Вот мы даём характеристику современной эпохи, а они дают её или не дают?
«Мы начали вспахивать асфальт», — говорит Латынина. «У нас начались настоящие буржуазно- демократические преобразования».
Какие буржуазно-демократические преобразования? Какой средний класс, о котором все они поют на каждом перекрёстке? Как реально раскладываются классовые силы в современном обществе?
У нас есть госкапитализм, у нас есть олигархия, как примыкающая к госкапитализму, так и не вполне, у нас есть, так называемый средний класс, который никакого отношения к нормальному среднему классу не имеет — это сервис, транснационализированный сервис. И у нас есть обездоленные. Вот этому среднему классу и примыкающей к нему олигархии. Вот этим подлинным силам болотной и Сахарова — им государство нужно?
Понятно, что госкапитал и примыкающий к нему группам, оно нужно. Но тут вопрос: «В каком смысле?». Если только в смысле дойной коровы, то счастье не великое.
Обездоленным оно нужно? Нужно.
А этим оно нужно? Нет. Это уже глобики, Это те, кто вышли из понятия национальный капитал, национальная буржуазия, национальный средний класс. Это не крестьяне французские 19 века. Это совсем другие люди, в другой ситуации живущие. Им так важно: будет Россия или нет? В классовом смысле им это не важно.
И когда по НТВ выходит передача «Анатомия протеста», и в этой передаче начинают обсуждать, какие они дают деньги. То это же не называется: «всерьез обсуждать поствыборную ситуацию». Ну давали деньги. Конечно давали. И что?
Вы вскройте классовую природу того, что там происходило. А почему вы не хотите её вскрывать? А потому что боитесь. Потому что, если вы ее вскроете, то выяснится, что политическая коллизия Путина такова: были ее опорный класс, этот класс раскололся, половина отвалилась и начала атаковать Путина. Путин остался с другой половиной этого класса. Он то ли должен смещаться так, чтобы оказаться на этой усеченной базе, но тогда, может быть еще один кусочек отвалится, и Путин понимает, чем это чревато, либо он должен это все достраивать в какую-то сторону. Вот посреди всего этого <клубу> избирателей России и Владимира Путина «Как не дать украсть плоды победы». Пишет статью Затулин.
Эта статья о том, что вот сейчас оранжоиды, изменившись, начнут красть победу у тех, кто боролся за Путина, т. е. у консервативного крыла. Конечно, они начнут ее красть. Конечно начнут. А как они могут ее не красть? Первое, что будет происходить особенно в момент, когда Медведев станет Премьер. Это попытка сшить эту отвалившуюся часть класса оранжевого с имеющейся политической базой. При этом предельно подавить все те политические оппозиционные силы, которые оказались против оранжа. Потому что они-то будут страшнее всего. По очень многим причинам. Да, это будет первая фаза. Сначала эти вот либероиды, спрятавшись в щели правительственной системы начнут оформлять себя и уговаривать Путина, который стоит на другой половине это классовой базы, чтобы он помирился, т. е пошёл к ним на уступки. На уступки пойдут. Первая фаза процесса — до инаугурации, потом вторая где-нибудь до августа-сентября, когда пойдут на уступки, когда всех будут чихвостить, тех, кто занимался антиоранжевыми делами.
У меня целая папка «Кремль против Поклонной горы».
<?> говорит, что там шабаш творили. Он же всё понимает, что говорит. Человек вполне просвещенный, очень хорошо держащий нос по ветру. Да не он один. Г-н Фёдоров говорил, что всего 10 % населения подвержены антиоранжизму. Во-первых, он, то это огромная цифра. А он зачем всё это говорит-то? Для того говорит, чтобы этот антиоранжизм ушёл.
И так будет до тех пор, пока либероиды, не перестроив свои ряды, не прыгнут второй раз в горло существующей власти. И они прыгнут. Я думаю, что они еще в этом году прыгнут. Произойдёт ещё одна схватка, если не начнётся крупная схватка в мае, перед инаугурацией. То следующая схватка будет осенью. После этой схватки, я думаю, что окончательно либероиды отвалятся и уйдут в ещё более глухое, хотя респектабельное подполье, а всё здесь останется на усеченной базе. А дальше вопрос будет: «Потом куда эту базу двигать?». Что делать со страной? Опять вести её в модерн националистическим путём? Это тупик. Это тупик глобальный, это тупик, поскольку в России такой, какая она есть, это невозможно делать. Это вообще тупик.
Я смотрю «Не фонтан» статью, длинное интервью г-на Удальцова «Ленте ру». И там г-н Удальцов всё пишет. Он пишет о том, что ему не нравится Сталин, что ему не нравится Советский Союз, что он, вообще-
