– Я слушаю, – без обиняков произнёс он.
– Отдайте приказ отключить все переговорные устройства. Никто не должен нас слышать.
Игорёк глянул на Веронику Семёновну и мотнул головой – уйди отсюда. Она посмотрела на Грабовски. Тот кивнул.
– Я Грабовски. Код Астра, две сотни семнадцать. Прибыл на место. Вступил в контакт. Приказываю снять наблюдение и отключить все каналы связи.
Он вновь смотрел на Игорька.
– Нас никто не слышит. Говорите.
– С чем пожаловал?
До этого момента он рассчитывал просто взять Грабовски за жабры и вытрясти из него – где тут у них главная энергетическая установка. Должно быть нечто такое, потенциально опасное для всей планеты. Но этот наверняка станет молчать, как партизан, или примется врать. Потому что Грабовски прибыл не слушать Игорька, и что сейчас он представляет не Мировой Совет. За Грабовски стоит гораздо более серьёзная фигура. И это уже интереснее. Ещё не горячо, но уже теплее.
– Тебя кто-то серьёзный прислал, верно?
В глазах Грабовского что-то промелькнуло, какая-то искра интереса, и тут же погасла. Взгляд вновь стал цепким, умным и спокойным.
Грабовски помолчал, видимо, решаясь задать какой-то вопрос. Наконец, спросил:
– Скажите, вы не агент Молчащих?
– Меня совершенно не интересуют ни молчащие, ни мычащие. Меня сейчас интересует тот, кто тебя послал. Надеюсь, он меня, в отличие от вас, не боится?
– Проявление юмора, – задумчиво сказал Грабовски. – Вы знаете, вы очень похожи на человека.
– Ты, представь, тоже, как ни странно, похож на человека, – ответил Игорёк.
– Пойдёмте. Подвохов больше не будет.
– Я знаю.
– Даже так? – Грабовски шевельнул бровью. – Ну что ж, прошу.
В кабине дельтагравиплана царили прохлада и приятный полумрак. Игорёк скользнул взглядом по приборной панели, обзорному экрану. И в самом деле чисто, никаких подвохов.
– Вы не будете против, если я прилягу? – осведомился Грабовски и, не дожидаясь ответа, опустил спинку пилот-ложемента. – Привык, знаете ли.
– Ложись, – буркнул Игорёк, занимая второе кресло. – Долго лететь?
– За час доберёмся.
Бронеплита с чавканьем закрылась, тонко взвыли антигравы, Игорька слегка вдавило в кресло. Он покосился на Грабовски, тот лежал, закрыв глаза, будто спал.
– Долго лететь? – спросил Игорёк.
Грабовски не ответил.
– Слышь, командир, вы куда меня собирались зателепортировать?
– А... На Юпитер, – не открывая глаз, сообщил Грабовски.
– Билет в один конец? Ну и как там, на Юпитере?
– Да что на Юпитере... Минус двести, жидкий водород и сотни килобар давления.
– Скучно. Грабовски, в чём смысл жизни?
– Любопытно. Вы ведь, признайтесь, не отсюда? Параллельная вселенная?
– У вас ещё и Вселенные имеются? Всё у вас не оттуда, откуда надо. И руки у вас не оттуда, и ноги, и головы.
– Смешно, – угрюмо заметил Грабовски. – Вам у нас не нравится? Если считать инцидент с ГРУКом недоразумением? У них, знаете, мания подозрительности.
– А что здесь может нравиться? Вы не люди, и всё.
– Это почему же? – без любопытства спросил Грабовски. – С чего вы взяли, что это вы человек, а не я?
– Потому что, – отрезал Игорёк.
– Да, хороший ответ, – согласно покивал Грабовски, не открывая глаз. – Он, разумеется, всё объясняет.
– Дело в том, Грабовски, что, так как вы не люди, то ничего вам объяснять я не обязан.
– Надо же, – задумчиво подвигал губами председатель Мирового Совета. – Первый парадокс ксенологии. Кто бы мог подумать... Но мы, по крайней мере, разумны, на ваш взгляд?
– Какая разница? Разумны, не разумны. Не люди – и точка. Нехорошо, Грабовски, косить под человека, если ты не человек.
– А кто же я?
– Никто.
Грабовски, опять же, не удивился и не обиделся. Конечно, на своём веку, он видел много чего в космосе ближнем и дальнем. В космосе Древних Реализованных.
– Грабовски, вы здесь кому служите? Какому богу?
– Человечеству. Богов нет. Есть космос, есть наука. Есть любовь и дружба.
– Ну-ну, – саркастически хмыкнул Игорёк. Вспомнился Высоцкий: 'Он только однажды волхвов помянул, и то саркастически хмыкнул'.
– А Высоцкий здесь у вас был?
– Распространённая фамилия.
– Понятно. Ни Москвы, ни Высоцкого. Какие же вы после этого люди?
– Вы не возражаете, если я немного вздремну? – предложил Грабовски. – Устал, а тут свободная минута.
– Какая разница, возражаю я, или нет?
– В самом деле, никакой, – согласился Грабовски.
Игорёк бездумно уставился в обзорный экран. Летели они над облаками, земли видно не было. Солнце золотило белую их пену и наливало огнём сапфир неба. Игорёк зевнул, покосился на председателя Мирового Совета – похоже, и в самом деле спит. От нечего делать Игорёк принялся изучать приборную панель, развлекаясь тем, что названия приборов и индикаторов сами возникают у него в голове. 'А человек ли я?' Игорёк помотал головой. Нельзя сомневаться, иначе – Юпитер. 'Если не я – человек, то кто же? Вот правильная постановка вопроса. А правильный ответ: если я не человек – то и никто не человек'. А Грабовски-то спит совсем по-человечески. С презрением эдаким к нему, Игорьку, спит. Да, дела.
Наверное, Игорёк тоже задремал, потому что очнулся оттого, что отрицательное ускорение приподняло его из кресла. Дельтагравиплан шёл на посадку. Грабовски заворочался, потянулся и спросил сонно:
– Что, уже долетели?
'Это я у тебя спрашивать должен'.
Машина вышла из облачности, внизу обнаружились горы. Снеговые шапки в сиреневой утренней дымке. Гравиплан камнем, по параболе, падал на скалы. За хребтом открылось небольшое плато. На плато, словно игрушечный, высился з
– Вот и добрались, – заметил Грабовски. – Вы идите, а я полечу обратно.
Тот, с кем должен был встретиться Игорёк, прохаживался по открытой террасе у входа в замок. Он внимательно разглядывал приближавшегося Игорька, улыбаясь одними лишь уголками тонкогубого рта. Было в его взгляде характерное выражение, свойственное людям, привыкшим отдавать приказы и привыкшим, что эти приказы неукоснительно выполняются.
– Добрый день, бессмертный Игорь Хромов, – негромко сказал человек.
Игорёк кивнул. Это существо явно зналось с Реализованными.
– Оружие можешь бросить. Здесь оно тебе не понадобится. Предлагаю проверить на мне.
Игорёк, зная наперёд, что оружие здесь бесполезно, направил на него раструб десинтера и выстрелил. Раздался грохот падающих в выжженную десинтером пустоту каменных обломков. А собеседник исчез. 'Не понял', – удивился Игорёк. В тот же момент из-за спины раздался голос:
– Я здесь.