9
— Не выпить ли нам на прощанье, Том?
— С удовольствием.
Шофер уже приоткрыл дверцу. Леди Уайдмен вышла из машины в сопровождении Томаса Баннистера.
— Морган, подождите мистера Баннистера и потом отвезите его в Темпл.
— О, да отпустите машину. Я с удовольствием пройдусь, а потом возьму такси. В эти дни у меня было не так много возможностей прогуляться по Лондону.
— Как хотите.
— Спокойной ночи, мэм, мистер Баннистер. Когда я вам понадоблюсь?
— До полудня можете быть свободны. У меня примерка у Диора.
Сара Уайдмен предложила Баннистеру коньяк. Грея его в ладонях, он по привычке стал мерить шагами гостиную.
— Ваше здоровье.
— Ваше здоровье.
— Какой прекрасный вечер, Сара. Не могу припомнить, когда я испытывал такое удовольствие. Я, конечно, свинья, что столько времени не видел вас, что и вынудило вас саму позвонить мне, но было ужасно много работы.
— Я отлично понимаю вас, Том.
— И я счастлив, что не отказался от вашего приглашения.
— Надеюсь, — сказала она.
Сев, Баннистер вытянул ноги.
— Теперь, когда вы взяли меня в плен и угостили прекрасным обедом, я хотел бы знать, что вы собираетесь попросить у меня, в чем я не смогу вам отказать.
— Процесс по обвинению в клевете, которое сэр Адам Кельно выдвинул против Абрахама Кэди. Не сомневаюсь, вы знаете, почему я так в нем заинтересована. Кэди представляет Джейкоб Александер.
Привычное бесстрастие Баннистера покинуло. его.
— Не Джосефсона ли я видел в своей конторе несколько дней назад?
— Да. Мы прилагали все усилия, чтобы встретиться с вами в эти дни. Мне показалось, что партия хочет обернуть вас в полиэтилен и засунуть в морозильник, где вы и должны будете пребывать до дня выборов.
— На этот счет я им уже устроил шумный разгон. Интересно, каким, по их мнению, я стану премьер- министром, если буду уклоняться от дискуссий и споров?
— Так вы готовы ознакомиться с этим делом?
— Конечно.
— Только одно, Том, — если вы решитесь взять его, — на вас будут оказывать очень сильное давление. Оно относится к той категории дел, в которых просто нельзя силой заставлять человека вступить в бой. Скорее, его должна была бы взять на себя какая-то крупная корпорация.
Баннистер улыбнулся. Сдержанная улыбка нечасто появлялась на его лице, но она была более чем многозначительна.
— Чувствуется, что вы всецело посвятили себя этой истории. Сара, скажите мне, что представляет собой Абрахам Кэди?
— Манеры, как у грузчика в кабаке, полон идеализма, как наивный ребенок, рычит, как бык, пьет, как рыба, и нежен, как ягненок. Английским джентльменом его не назовешь.
— Да, смахивает на настоящего писателя. Странная порода.
Древние каменные ступени, которые вели к конторе Томаса Баннистера, у каждого, кто ступал на них, вызывали странное ощущение, что он входит в святилище.
Его кабинет отличался чуть большей щеголеватостью по сравнению с коллегами. Богатая и со вкусом подобранная обстановка дополнялась небольшим, электрическим рефлектором - на полу.
Баннистер и Кэди, два опытных профессионала, каждый в своем деле, сидели, присматриваясь друг к другу, и расположившийся рядом Александер настороженно наблюдал за ними.
— Ну что ж, — сказал Томас Баннистер. — Кельно отменно подготовился. Но ведь мы не позволим ему выйти сухим, не так ли?
Напряженность заметно спала.
— Мы все представляем, каким трудным и необычным может стать это дело. Большая часть забот в будущем году ляжет на вас, Александер.
— Я отдам им все силы, и, кроме того, у нас есть союзники.
— Джентльмены, — сказал Эйб. — Не сомневаюсь, что мои интересы будут представлять самые блистательные специалисты. У меня нет ни малейших намерений указывать вам, как вести дело. Но есть одно условие. Питер ван Дамм ни при каких обстоятельствах не должен давать показаний. Я знаю, как эта усложняет и отягощает наше положение, но я предпочитаю проиграть дело, чем... Это мое первое и единственное требование.
Александер и Баннистер переглянулись, обдумывая сложившуюся ситуацию. Их взволнованная готовность взяться за дело уступила место смущению, когда из рук у них оказалось изъято самое сильное доказательство. И тем не менее для него это принцип, подумал Баннистер. Этот парень Кэди начинает мне нравиться.
— Мы сделаем все, что в наших силах, — сказал Баннистер.
— Ты в самом деле завтра должен уезжать? — спросила у Эйба леди Уайдмен.
— Я хочу увидеться с Беном в Израиле. Ванесса приедет домой вместе со мной. Мне нужно садиться за работу.
— Мне будет чертовски не хватать тебя, — сказала она.
— Мне тоже.
— Имею ли я право устроить тебе небольшую сцену?
— Ты особа женского пола. Это входит в ваши обязанности.
— Ты знаешь, что я обожаю тебя, но я слишком горда, чтобы стать очередным номером в твоей коллекции побед, и веду себя как сущая дура, влюбившись в тебя. Устраивать сцены ревности, давая выход своим эмоциям и вымогая у тебя, какие-то уступки, — так поступают только полные идиотки, которых я презираю. Я знаю, что не могу удержать тебя при себе, и
вот это в самом деле угнетает.
— У меня есть свои проблемы, Сара, — сказал он, беря обе ее руки в свои. — Я не могу дать женщине всю ту любовь, которой она заслуживает.
Она принадлежит лишь моим детям. И я не имею права пользоваться той любовью, которую способна мне даровать такая женщина, как ты. Я не могу обманывать, даже в шутку. И то, что происходит между нами, — это игра по-честному.
— Эйб.
— Да.
— Я понадоблюсь тебе, когда ты вернешься для участия в процессе. И я сохраню все тепло к тебе.— Она обняла его. — О нет, я вру. Я буду жутко тосковать по тебе, сукину сыну.
Эйб мягко и нежно привлек ее к себе.
— В первый же раз, как только я увидел тебя, я сразу понял, что в тебе есть что-то необычное. Ты настоящая леди. И когда джентльмен оставляет леди, она сохраняет свое достоинство.
— Приготовьте мне счет. Примерно через час я отправляюсь в аэропорт.
— Да, мистер Кэди. Мы очень. рады, что вы останавливаетесь у нас. О сэр, тут многие купили ваши книги. И нам ужасно хочется, чтобы вы подписали их.
— Конечно. Принесите их мне в номер и суньте в каждую бумажку с именем владельца.
