буквально впились ему в лицо.
— Ты все еще не сказал мне того главного, что хотел! — выдохнула Кэтрин.
— Сейчас скажу. Ты думала о Лэвине?
— Человек в доме-лодке? — она изумленно привстала. — Но какое дело Джесс было до него? Их отношения кончались на плате за аренду куска берега, где он швартовался, вот и все! Он же псих! Ни с кем не общается, кроме своего паренька! Джесс о нем и не вспоминала никогда!
Эйб упрямо гнул свое:
— Ты до известной степени права, Лэвин живет затворником и общается в основном со своим парнем. Но уж поверь мне, Кэт, Джессика общалась с Лэвином. Она проводила с ним массу времени.
— Ты хочешь сказать, что между ними что-то
Эйб прижал ее ладонь своею, успокаивая.
— Я, конечно, над ними свечку не держал, но они близко дружили с Джессикой. Я знаю это и намерен рассказать полиции.
— Зачем?
— Зачем? — Гич стал говорить с женой еще более мягко, как с несмышленым ребенком. — Подумай, сколько ему лет? Сорок? Вряд ли намного больше. Насколько я знаю, сдвиг по фазе у него произошел после несчастного случая, лет семь назад. И черт знает, что в голове у такого типа, который живет на пару с молодым парнем вдали от всех… Карьера рухнула, семья распалась, друзей нет… И тут появляется Джессика — привлекательная женщина, участливая, она дарит ему свою дружбу и…
Кэтрин нахмурилась:
— Но ведь все говорят, что они на пару с парнем — гомики, голубые!
— Предположим, ну и что? Но в случае Лэвина тут вполне мог быть выбор на каждый день, понимаешь? Либо — либо…
Кэтрин пыталась примерить все эти невероятные вещи к жизни своей сестры. Оказывается, не так-то хорошо она знала Джессику…
— Но если и так, чего ради понадобилось ее убивать? — жалобно спросила она.
— Девочка моя, тут может быть много чего! Например, по каким-то причинам Джессика перестала с ним встречаться — то есть прекратила те отношения, которые между ними были. Это один вариант. Есть и второй. Если тот парень голубой, он мог ревновать…
— То есть, ты считаешь, что мальчишка мог…
— Ни ты, ни я ничего не знаем, но нам просто надо описать полиции всю картину.
Кэтрин помолчала, а затем вдруг взглянула на мужа с подозрением:
— Послушай, а
— Давай пока не будем вдаваться в этот вопрос! — голос его звучал почти умоляюще.
— Хорошо. Пока оставим… — еле слышно пробормотала она.
— Но тут еще кое-что…
— Говори.
— Насчет фермы. Я понимаю, что сейчас еще слишком рано загадывать, но пока что ферму надо продолжать поддерживать, даже без Джессики.
— Каким образом?
— Я нашел одного парня в Хайертауне, он недавно вынужден был сдать свое хозяйство в аренду и болтается без дела. Он будет просто счастлив снова заняться фермерством, даже если это будет временная работа. Он и будет там вкалывать.
— А кто ему будет платить?
— Он может продержаться на мои деньги до тех пор, пока мы не покончим с другими неприятностями…
Кэтрин устало отбросила волосы со лба.
— Не знаю, что ты имеешь в виду под другими неприятностями, Эйб. Только все это смахивает на попытку извлечь какую-то выгоду из того, что случилось с Джессикой…
Гич обнял жену за плечи:
— Ну конечно, нет причин спешить с этим… Давай подождем, посмотрим, а ты потом успеешь решить…
Кэтрин задумчиво смотрела на него.
— Хотела бы я знать, что за всем этим стоит, Эйб. За твоими словами. Может быть, сейчас и не время все прояснять, только не держи меня за круглую дуру, ладно?
Глава пятая
Люси Лэйн, первая спустившаяся к завтраку, объявила:
— Ну что, как всегда, яичница с беконом и колбаса.
Керси, который испытывал тайную страсть к жирной мясной пище, утробно пробурчал:
— Ничуть не лучше, чем дома…
Уайклифф отнесся к предложенному меню более стоически, оно его в целом устраивало.
Помимо них, в зале было занято только два столика: за одним сидела немолодая супружеская чета, вероятно, совершавшая познавательный тур по старым корнуольским церквям и выглядящая поэтому, словно парочка студентов на летней практике. За другим — двое довольно непрезентабельного вида коммивояжеров, которые явно сбились со столбовой дороги, поплутали, попали в эту глухомань и теперь, в качестве утешения, надрались до полной потери ориентации в пространстве.
Еще до девяти часов полицейская группа покинула бар и переместилась в свой временный следственный кабинет, за углом. Под мелким, словно повисшим в воздухе дождем все вокруг словно покрылось поблескивающей чешуей. У дверей их офиса Керси вдруг остановился:
— Одну минутку, забыл купить сигареты.
— Тогда прихвати в киоске и парочку газет.
Несмотря на дождь, на площади жизнь била ключом: у почтового киоска разгружали автофургон, несколько машин заправлялись бензином в гараже, а по наклонному откосу от реки втаскивали на канате лодку. Труро уже вступил в новый день, разве что незаметно было спешащих на работу или за покупками. Все-таки пасхальный понедельник для большинства — выходной.
В их временной штаб-квартире первоначальный хаос уступил место порядку. Все наладили относительно малыми силами — а именно, с помощью трех довольно помятых с виду полицейских. Уайклиффа провели в его малюсенький офис, а Керси с Лэйн занялись разбором новостей.
Нору, где разместился Уайклифф, в свое время занимал завуч школы. Площади тут хватало ровно на один письменный стол, два стула и шкаф. В одном из ящиков стола Уайклифф обнаружил журнал школьной медсестры и книжку формуляров для записи повреждений школьного имущества и здания.
Когда Керси зашел к шефу, тот стоял у окна, рассматривая мокрый асфальт спортивной площадки и стену за ней. Казалось, Уайклифф вспоминал собственные школьные годы — в одиночестве, под тихое постукивание стенных часов, которые, как и тогда, встарь, отмеривали самые длинные в мире минуты до конца урока…
Они присели.
— Ничего, если я закурю, сэр?
Ну да, риторический вопрос, просто чтобы показать, что они теперь снова начальник и подчиненный, и так будет в течение всего предстоящего рабочего дня. Керси положил на стол газеты.
— Есть в них что-нибудь?
Керси подтолкнул ему областную газетку, «Морнинг Ньюс», развернутую на нужном месте.
— В центральные издания они ничего передать уже не успели, но этот парень, во всяком случае, поработал неплоха…
