сбруя.
Прозвучал гонг, и отряды устремились навстречу друг другу, зрители взвыли, их вой слился с тяжким грохотом копыт и мощным лязгом доспехов. Если воины и выкрикивали девизы, их совсем не было слышно.
Морта тоже увлекло действо, хотя он-то полагал, что равнодушен к этой забаве. Он даже привстал вместе с другими - не для того, чтобы лучше видеть, а от волнения.
С грохотом рыцари столкнулись в середине ристалища, трое вылетели из седел при первой стычке, следом за ними оказался спешен и четвертый - Рыцарь Желудей, развернувшись в седле, ловко достал одного из соперников обломком копья. Рыцари схватились за мечи, палицы и секиры, и закипела рукопашная. К пожилому южанину с желудями на щите у местных рыцарей были, должно быть, давние счеты - сразу двое здоровенных воинов насели на него, тесня в сторону от общей схватки. Спешенные бойцы остались на ногах и схватились между собой.
Вой публики перешел в неистовый рев. Морт восхитился - старик с желудями на щите и впрямь оказался отличным воином, он успешно сопротивлялся двоим противникам, пока Друйз не пришел ему на помощь, свалив собственного соперника вместе с его лошадью. Однако остальным южанам не так везло - вскоре Друйз и Рыцарь Желудей остались вдвоем против троих бойцов. Еще несколько пеших продолжали обмениваться ударами, но и там одолевали противники партии жениха.
Друид, сидящий рядом с Мортом, отбросил свою солидность и призывал благословение леса на головы земляков, он даже стал размахивать жезлом, словно оружием, подражая бойцам внизу. Толпа ревела, нестройные выкрики сливались в единый хор.
Кажется, голоса множества людей сливались в единую мелодию, ритм которой подчинялся ударам топоров и палиц в руках рыцарей на ристалище.
Друйз с земляком пятились, местные рыцари наседали, им удалось сойтись вплотную, теперь южанам не могли помочь искусное владение оружием и мастерство наездников, все решала сила ударов, а уж силой местные рыцари были наделены сполна. Однако сопротивлялись 'защитники' достаточно долго, покуда король не бросил жезл на песок ристалища, давая знак к окончанию боя.
Ланджерит велел бить в гонг, и его подручному пришлось трезвонить больше десятка раз, прежде чем шум стих настолько, чтобы король мог заговорить.
- Довольно! - объявил Эдинор. - 'Защитники' потерпели поражение, но мой долг, долг короля, защищать справедливость! Негоже, чтобы столь славных воинов свалили с коней, коли в этом нет нужды! Господин Друйз, примите наше решение с достоинством, этого приза вы не добились, но здесь, на трибуне, имеется иная, не менее почетная награда, прекрасная дева, влюблено глядящая на великого героя!
Морту почудилось, в промежутках между фразами, произносимыми Эдинором, он различает рыдания невесты: 'Не хочу, нет, не хочу!..' - и увещевания, произносимые женщиной постарше: 'Он отважный воин и благородный человек, деточка, не говори глупостей…' Но тут в толпе простого народа заорали:
- Какой благородный король!
- Эдинор Справедливый!
- Слава королю!
Нет сомнений, что сперва крик подняли люди, подосланные Ланджеритом, но толпа послушно подхватила эти слова.
Эдинор поднял руку, призывая к тишине. Добившись, чтоб шум пошел на убыль, он продолжил:
- Радостно и приятно быть королем такого народа! Легко восстанавливать справедливость, если наш трон защищают столь славные и мужественные воины! Мы благодарим наших рыцарей за великолепный бой!
'Льстец и хвастун одновременно, - подумал Морт, - ему приятно быть королем народа, который орет тебе славу по подсказке купленных зачинщиков… интересно, каков был Вентайн? Красовался ли он перед толпой, как этот жирный хвастун?' - Господин Морт! Господин Морт из Джагайи! - позвали совсем рядом.
Морт обернулся - на лестнице стоял рыцарь со шрамом, тот, что привел его сюда, на трибуну, кивал и манил рукой.
- Господин Морт, вас желает видеть его величество!
Делать нечего, пришлось пробираться к лестнице. Соседи - друид и пожилой рыцарь, с готовностью поджали ноги и втянули животы, чтобы Морту было проще пройти. Ну, конечно - сам король желает видеть этого джагая!
- Но попранная справедливость взывает к нашему сердцу! - Эдинор повысил голос, перекрывая говор толпы. - Не только в нашем славно королевстве, но и по всему Грайлоку творится немало недоброго, и слава Солнцу, мы в силах помочь беде!
Слава Солнцу и слава лесу, вид отважных героев, сразившихся ныне на этом поле чести, внушил нам мысль повести войско на север! С такими героями мы сумеем восстановить угодную Солнцу и лесу правду!
Тут уж взревели наемные солдаты - им эти слова пришлись по душе, здесь пахло новой войной и выгодным заказом. Эдинору снова пришлось ждать, пока стихнет гомон, а Морт успел подняться на верхний этаж помоста. Позади дубовых сидений - у короля самое высокое - выстроились арбалетчики в белом и зеленом, Морт отметил напряженные тетивы. Едва он ступил на помост, несколько солдат тут же уставились на него, и, хотя они держали оружие опущенным, было очевидно - не удастся сделать ни единого движения, которое могло бы таить угрозу для короля. По правую руку от его величества сидел граф Тайланский, далее его заплаканная дочь, слева - красавчик Ладиор и Аганей. Во взгляде лорда была скрытая горечь, но Морту он обрадовался. Всего здесь находилось два десятка человек в роскошных нарядах - местные вельможи и те, что приехали в свите Эдинора. Позади, в тени тента, стояли те, кому негоже было занять место рядом с его величеством, прислуга графини, королевские оруженосцы и прочие. Сейчас они, и знатные гости, и челядь, с любопытством разглядывали Морта.
- Увы, миновали времена, когда императоры Джагайи вершили справедливость по всему Грайлоку! - король уже приходилось орать, потому что шум никак не стихал.
- Ныне императорский престол занимает ничтожный Хокси, которому нет дела до Грайлока и справедливости! Да он и коронован не по праву! Здесь, рядом с нами, находится лорд Аганей, куда более достойный короны Джагайи! Злым умыслом красных жрецов и подлого Хокси он лишен престола! Так восстановим же справедливость, ибо таков наш долг! Коли Джагайя ослабла, то пусть Элерия вершит справедливость повсюду!
'Он метит в императоры, - понял Морт, - новая империя, Элерийская… Что же до Аганея… он должен вручить регалии Эдинору, чтоб соблюсти формальности… вот оно что…' Он снова поглядел на земляка, лорд выглядел вовсе не счастливым.
- Мы поможем благородному Аганею! - продолжал Эдинор. - Я зову всех отважных героев, явившихся на турнир, сопровождать нас в Джагайю, где мы возведем на престол законного монарха! Встань, лорд! Пусть поглядят на тебя рыцари, с которыми ты бился вместе! Турнир сделал нас единым воинским братством!
Аганей с убитым видом поднялся. От него больше ничего не зависело, он даже не мог теперь отказаться, было слишком поздно - он будет коронован в Джагайе по собственной воле либо вопреки ей.
- Вы все, добрые люди, будьте свидетелями! - орал Эдинор. - Благородные рыцари, явившиеся сюда, чтобы показать свою доблесть, вот вам случай послужить правому делу! Докажите свою отвагу, следуйте за мной, за вашим королем!
Аганей глядел на Морта, Ладиор повернул кудрявую голову и тоже глядел на Морта, стрелки охраны, с показной небрежностью сжимающие взведенные арбалеты, рыцарь со шрамом, сопящий позади - Морт вдруг понял, что слишком много людей уставились на него. Хоть Эдинор глядит на элерийцев, шумящих за оградой.
Эдинор обернулся и хлопнул Аганея по плечу - верней, он не достал до плеча рослого лорда и хлопок пришелся по руке, однако красоты сцены это не могло испортить.
- А теперь продолжим праздник! - закончил речь король. - Мы желаем глядеть соревнования пеших воинов, затем пусть все пьют хоть до упаду! Сто бочек вина прибыли в нашем обозе. Кто не напьется в
