статуи Джона Гарварда. По ночам у нее любили отметиться и гарвардские студенты — считалось, что, если помочиться на постамент, это принесет тебе удачу.
Тайлер подумал, что, может быть, им с Кэмероном, проходя мимо Джона Гарварда, тоже стоило исполнить этот ритуал. Удача им сейчас ой как нужна. Добиться аудиенции у президента университета было очень непросто, для этого пришлось задействовать все связи: родителей, соратников по «Порселлиан», знакомых своих знакомых. Так или иначе, но сейчас они сидели в приемной верховного властителя университетских судеб и отчаянно старались преодолеть благоговейный страх.
Тайлер чуть не свалился с дивана, когда у секретарши зазвонил телефон. Она взяла трубку, кивнула и обратилась к братьям:
— Президент готов вас принять.
Рукой она показала на дверь справа от себя. Тайлер поглубже вдохнул и встал вслед за братом. Когда Кэмерон уже взялся за круглую ручку двери, Тайлер улыбнулся секретарше, про себя попросив пожелать им удачи. Неизвестно, чего там она пожелала, но в ответ улыбнулась.
Кабинет президента оказался меньше, чем ожидал Тайлер, но был обставлен с академическим шиком: книжные шкафы вдоль стен, огромный деревянный письменный стол и несколько антикварного вида столиков. Отдельно — кресла на богатом восточном ковре. На письменном столе Тайлер заметил компьютер марки Dell. Это была немаловажная деталь, поскольку до сих пор компьютеры сюда не допускались: предшественник Ларри Саммерса, Нил Руденстайн, их на дух не выносил. Техническую продвинутость Саммерса Тайлер посчитал хорошим знаком — можно хотя бы надеяться, что он поймет суть проблемы.
Экспозиция, выставленная на одном из антикварных столиков, также многое говорила о хозяине кабинета. Рядом с обязательными портретами детей стояли фотографии Саммерса с Биллом Клинтоном и Элом Гором, снабженные дарственными надписями. Тут же была вставленная в рамку однодолларовая купюра, подписанная самим Саммерсом, — память о посте министра финансов, который он занимал в 1999–2000 годах. Выпускник Массачусетского технологического института, Саммерс получил в Гарварде докторскую степень по экономике и стал в двадцать восемь лет самым молодым профессором за всю историю университета. После недолгой отлучки в Вашингтон он вернулся в Гарвард, сделавшись двадцать седьмым президентом легендарного университета. Его более чем солидный послужной список укреплял Тайлера в мысли, что если кто и может уладить сложившуюся неприятную ситуацию, то это Саммерс.
Когда они вошли, Саммерс сидел в кожаном кресле за столом и разговаривал по телефону. Чуть в стороне расположилась его помощница, симпатичного вида чернокожая дама лет сорока с небольшим, одетая в строгий брючный костюм, великолепно сочетавшийся с антуражем директорского кабинета. Она показала братьям на стулья у большого письменного стола.
Не прерывая разговора, Саммерс взглянул на Тайлера с Кэмероном, которые усаживались на указанные им места. Следующие несколько минут он, понизив голос, продолжал разговаривать по телефону. Тайлер воображал, что его невидимый собеседник — Билл Клинтон, возвращающийся на самолете из лекционного турне. Или это Эл Гор позвонил Саммерсу из какого-нибудь леса, где он печется о загубленных деревьях.
Наконец Саммерс повесил трубку и обратил взгляд на посетителей. У него было широкое одутловатое лицо почти без подбородка и изрядно поредевшие волосы. Он быстро переводил острый взгляд с Тайлера на Кэмерона и обратно.
Неторопливо подавшись вперед, президент протянул над столом свою пухлую руку. Нащупал стопку страниц с напечатанным текстом и ухватил ее за угол. Тайлер сразу сообразил, что это — десятистраничная жалоба, которую составили они с Кэмероном. В ней были подробно изложены содержание всех их разговоров с Марком Цукербергом и весь ход отношений, начиная с первого электронного письма, отправленного Дивьей в день выхода в «Кримсоне» статьи о запуске Facebook. На составление объемистого документа ушло много сил, поэтому Тайлер был рад видеть, что он таки попал президенту на стол.
Но затем Саммерс повел себя совсем не так, как ожидали от него близнецы. Не проронив ни звука, он брезгливо, двумя пальцами, как если бы оно было измазано в дерьме, поднял над столом их послание. После чего откинулся в кресле, взгромоздил ноги на столешницу и с нескрываемым отвращением на лице уставился на просителей.
— И зачем вы пришли?
Тайлер покраснел и откашлялся. Краем глаза он увидел, что чернокожая помощница Саммерса ведет записи — она зафиксировала его вопрос на верхней строчке разлинованного листа бумаги.
Обескураженный презрительной интонацией президента, Тайлер молча показал на пачку бумаг, которую тот держал на весу короткими толстыми пальцами, — на первой странице было письмо с кратким описанием сути их к нему дела:
Лоренсу Г. Саммерсу, Президенту Гарвардского университета
Уважаемый господин Президент,
Настоящим письмом мы (Кэмерон Винклвосс, Дивья Нарендра и Тайлер Винклвосс) просим Вас о встрече. Нам хотелось бы обсудить с Вами жалобу, которую мы подавали в дисциплинарную комиссию и которой комиссия отказалась дать ход. Полностью документированная жалоба касается поведения студента второго курса, который нарушил кодекс чести в части соблюдения принципа честности и прямоты в отношениях с соучениками по Гарвардскому университету.
«Администрация Университета ожидает от студентов честности и прямоты в отношениях с соучениками» (Студенческий устав).
Вкратце, проблема заключается в следующем: в этом академическом году мы втроем сделали этому студенту (как до того делали другим студентам) предложение принять участие в работе над нашим веб- сайтом. Он согласился, и с этого начались наши с ним отношения, продлившиеся три месяца. На протяжении этих трех месяцев, в нарушение договоренности и в ущерб нашим материальным интересам, каковой он нанес путем предоставления искаженных данных, названный студент препятствовал созданию нашего сайта и, кроме того, в условиях недобросовестной конкуренции, не ставя нас о том в известность и без нашего согласия, работал над своим сайтом (Thefacebook.com).
Отдавая себе отчет в том, что данная проблема не входит в компетенцию академического руководства, мы полагаем при этом, что поступки названного студента вступают в прямое противоречие с резолюцией Гарвардского Отделения гуманитарных и точных наук «О правах и обязанностях» от 14 апреля 1970, гласящей, в частности:
«Каждый, кто становится студентом Университета, вступает в сообщество, в котором ценятся идеалы свободы самовыражения, доступа к информации, интеллектуальной честности, уважения к достоинству личности и открытости конструктивным переменам».
Мы полагаем, что, будучи главой Университета, вы должны быть поставлены в известность о случаях нарушения кодекса чести и пренебрежения принятыми в сообществе правилами. С нашей точки зрения, снисходительное отношение администрации Гарварда к подобным эксцессам чревато далекоидущими негативными последствиями как в рамках студенческого сообщества, так и за его пределами. В связи с вышесказанным мы просим Вас о встрече в ближайшее удобное для вас время.
