— распространённая машинка, у многих стран был. Точнее ничего не скажу.
А всегда так. Когда интернет у тебя висит сутками в безлимите и всегда под рукой, все всё знают и помнят. Эффект МИЗК. Давно я определил этот феномен современного мира: 'Мудрость Из Записной Книжки'. Пока есть, куда оперативно подсмотреть, всё нормально. Подсмотреть можно даже чужой опыт, а потом выдать за свой. Внушить самому себе, что и ты такое испытал: 'Ну, как же! Вроде уже как бы и помню, было дело'. Это здорово греет, тешит; потёрся с годик в ветках, ты уже и 'спец'. На самом деле — 'мизк'. Вот так характерная ранее лишь для журналистов особенность 'знать сразу всё и ничего' распространилась на большинство сетевых людей. Впрочем, активно пишущие блогеры и есть работники псевдо-СМИ, они псевдо-журналисты. Раньше в почёте были люди энциклопедического знания, такие, как Сайрес Смит. На современном этапе развития доминируют 'мизки', что вполне оправдано, — так удобней работать и на порядки проще жить, ибо не нужно многое запоминать. Всё хорошо, пока ты не выпал из информационного поля. В наших же условиях 'мизками' оказались многие и многие бывшие суровые виртуальные спецы.
— Как думаешь, посерьёзней машинки были?
— У нас были, значит, и здесь были. Вынесли. Может, тут и 'гочкисы' имелись?
— А миномёты какие у франков стояли, помнишь?
— Не-а. Да и не факт, что тут лежали миномёты. Смотрящие могли впарить вообще другой комплект, 'локалка' совсем крошечная. Посуди сам, такого подарка у нас не было.
Не было. В 'наш' схрон Смотрящие не положили ни единого пистолета или револьвера. А здесь целых 24 пистолета, с кобурами и запасными магазинами, 12 ящиков пистолетных патронов. Очевидно, что пистоли в захоронке французские, но вижу их в первый раз. Характерного вида, на борту надпись: 'MAS М 1935 А'. Кобуры красивые, светло-коричневые, даже янтарные.
— Первыми уносили те стволы, что по-убойней.
— Ты бы, Серёг, по-другому сделал? — хмыкнул Бикмеев.
— Эт точно.
По сути, мы взяли всего одну позицию. Половину площади помещения некогда занимали патронные ящики с 'лебелями' к пулемётам, на земляном поле остался след от штабеля. Пулемётов было мало, как в нашей ЛР, если не ещё меньше. Но тут могли храниться и винтовки, жаль, что нам не оставили. Ладно, дарёному коню… Пестоли опробовать надо будет, надоели эти 'наганы'.
'Дункан' идёт по незнакомой реке, приключения продолжаются, не обманулся я в ожиданиях.
В каюте буксира сидит и приходит в себя группа потеряшек, Олег только что понёс им обед. Хорошо, что все четверо живые и почти целые, без серьёзных ранений. Французы заметили буксир издалека, махали всем, что нашлось… Не в первый раз такое. Знаете, как это тяжело, быть первым человеком, который раз и навсегда разрушает все базовые надежды? Который должен сказать, что никакого возвращения на Землю-1 не предвидится, что это не река в Сибири, куда их перебросили, коварно использовав во сне, неизвестные террористы. Что былой цивилизации нет и здесь реально закон — тайга. Чего только потерявшиеся люди не придумают, чего только себе не накрутят — всё в оправдание тому кошмару, что творится вокруг. Это особо проявляется, когда потеряшек забрасывает в чащобу, — сразу на дорогу не выйдешь, нет контакта даже с себе подобными. Мы за время поисковых работ чего только не наслушались. С французами сталкиваемся впервые. Правда, давно предусмотрев подобные встречи, ещё на базе коллективно разработали и тиснули небольшой такой плакатик в ламинате, где 'вводной инструктаж' представлен сразу на нескольких языках.
Франки молодцы, слушали спокойно, почти не дёргались, сидели тихо. Нормально, да? Приехал боевой русский корабль с пушками и головорезами, вытащил людей из тайги, теперь главарь боевиков им что-то втирает. Или уже 'отистерили' положенное, за всё то страшное время одиночества и полной неизвестности? Искренне попытался успокоить, объяснить, что всё не так уж и плохо, повезём их не в Сибирь на заточение в страшный 'GULAG', который, естественно, никуда не делся, а в новую Францию, к своим. Отреагировали они по-разному. Трое, семья конкретных таких парижан, типичных, как в кино, — пожилая пара и девочка лет восьми… Да, поздно ныне рожают французы. Эти в восторге, что не мешает женщине таки удариться в истерику.
Четвёртый, Иштван, этнический венгр, во Францию приехал не так давно.
Здесь мы имеем 'Затык номер раз'.
Мы с Монголом некурящие, но для таких случаев имеем. Иштван сигарете обрадовался, предложил вместе выйти на палубу. Типа, есть приватный разговор. Суть в следующем. Иштван, гражданин Франции, работал под Москвой, наладчиком систем металлообработки на заводе 'Рено'. Живёт в пригороде Парижа. Как только он узнал про местных арабов, крепко призадумался. Просит разрешения осмотреться в Нотр- Даме, но местечко на 'Дункане', хоть на палубе, зарезервировать. Говорит, что к России уже привык, девушка была… это чувствуется, русский язык он знает весьма неплохо.
— Иштван, ты же гражданин Франции. Что я скажу вашему старшему? А ты что скажешь?
— Так ведь здесь по-настоящему свободный мир, — хитро улыбнулся Иштван. — Пока я просто несчастный потерявшийся венгр.
Мне живо представилось, как ошалелые французы на отплытии хватают 'Дункан' за транец с криками: 'У нас невозвращенец! Невозвращенец у русских! Иштван, вернись, подумай о Франции!' А из буксира — лишь трели балалайки и пьяное: 'Наташа, выпьем водки!'
Чувствую, заберу венгра. И пошли вы на корму, франки.
Второй 'затык' — найденное оружие.
— Как трофеями распорядишься, Серёжа? — спросил меня Коломийцев. — В чужой карман залезли. Не наши стволики.
Вот то-то и оно. Первый такой случай, практики ещё нет, совесть пытается шевелиться. Едем, как я надеюсь, к будущим союзникам, а получается, что мы тривиально обчистили их окрестности, причём, в лёгкую. 'Неправильно' — говорит совесть. 'Хапай, пока дают!' — возражает житейски мудрая старая жаба.
Не могу я отдать пистолеты, хоть убейте! Шутки шутите? Короткостволом нас Смотрящие не балуют, а, если сказать правильнее, просто злят, суки. Одни древние револьверы подсовывают, 'токаревых' не единого не дали после первой поблажки.
— Знаешь, что сделай, Сережа? Отдай ты им пулемёт.
— Пулемёт? Дядя Вов, пулемет в наше время есть самое мощное оружие. 'Автоматики' вообще мало, а уж пулемётов… — возмутился я.
— Вот ты и отдай, — спокойно ответствовал Коломийцев — Пестоли себе забери, а эту дуру отдай. Корнеев мой посмотрел его и говорит, что хрень, а не конструкция. А уж название… Рази хорошее изделие так назовут?
— Корнеев, конечно, тот ещё оружейник. А вот Гонта за пулемёт любого зарежет.
— Гриша и без всякого пулемёта в повод зарежет. А ты — отдай, послушай мудрого человека. Расскажи про схрон найденный, мол, со всем уважением, подобрали остатки, да вам привезли, хозяева дорогие… Ну, всё не нашли, извиняйте, 'как умем, так работам'. Кстати, вынесенное оттель себя уже и проявить могло. А у франков таких машинок не может быть много, оне тебе ба-альшое спасибо скажут. Так то и надо! Отдай. Возьмёшь ты ещё своих ништяков, какие твои годы.
Теперь еду и думаю.
'Шош', какой уж он ни есть, крепко нужен любому нашему удалённому посёлку. 'Конструкция', не 'конструкция', а стреляет ведь! Очередями, между прочим, и пулька там ни фига не мелкашечная. И стрелял он — по всем фронтам, достаточно долго. Потом, скажите, а нахрен нам Гонта, такой весь 'стрелковый' из себя? Доведёт, что можно, снизит число отказов, что-то модернизирует.
Так и франки нужны! Ещё неизвестно, каких выгод мы там сможем обресть, если заявиться дружками 'не-зажми-пулемёт'. В общем, не месте смотреть будем…
— Воздух! — крикнул Монгол с правого борта.
— Воздух! — дублирую я, ещё не успев ничего заметить. — К бою!
Коломийцев тут же сбрасывает ход до самого малого, только чтобы в течении держаться и не вилять.
