отпущу. Вот и бегал Гриша две недели, как заведённый, жену себе искал — чтобы пригожую, да деловую. Весь анклав за этим сериалом смотрит, каждый день в столовой обсуждается новая серия 'И Гриша тоже плачет'. Претенденток на верную руку прапорщика, надо сказать, немало. Мужик-то из лучших, каменная стена, авторитет. Теперь все ждут второго января, Гриша что-то решил, результат объявит именно этого числа.
Но все ждут Нового Года, появления 'Его Звезды' на балу…
Третьи деньги в оборот вводим в последнюю очередь, одновременно с открытием магазина и таверны в Посаде. Тут объём работы по контролю и регулированию пугает, будем косячить и исправлять. Правда, меня успокаивают, а более всего — старшины и старосты:
— Не грей голову, Александрович. Все эти твои 'курсы' и 'эмиссии' сами собой устаканятся. Люди тебе быстро напишут, что делать, в жалобах и ходатайствах. Там и разберёшь, какие кому 'обменки', какие и за что зарплаты положить, и какие соотношения быть должны.
Наверное, так оно и будет.
А деньги эти по-моему сделаны будут. Таки так.
Чеканить начинаем не серебряные да золотые монеты.
Раз уж придётся таскать дурные тяжести по каналу, то в качестве материала для монет лучше использовать благородные металлы платиновой группы. То есть саму платину, рутений, родий, палладий, осмий, иридий и так далее. В случае изменения платежной системы их всегда можно изъять из обращения и пустить на промышленные катализаторы и легирующие добавки. А вообще, по закрытию канала может так случиться, что четыреста кило дневной поставки вольфрама, годного на нити накаливания, будут стоить дороже, чем несколько тонн золота. Золото и намыть можно, а попробуй вольфрам…
Казначея комиссией определили, матрицу с пуансоном выбрали, и притащили каналом, вместе с ручным прессом. Вообще-то, мы можем что угодно сваять, сами понимаете, хоть серебряный доллар, подайте, мол, нам матрицу из Казначейства США. Тут хитрость вот в чём. Скан Смотрящим не покажешь. Инета для комфортного поиска нет. Заказывай, если сможешь точно сказать и указать, что. Потому мы выбрали монету-прикол, по редкому частному каталогу. Таких готовых выборок у Смотрящих нет, это вам не 'монеты мира' или 'деньги мира' набрать. А сеанс — сорок минут.
Повезло, у одного из посадских родственник такими монетами в Сочи торгует, поэтому мы точно знали, где и что лежит. Из каталога мастера выбрали такой вариант монеты: на аверсе — цифра и надпись по кругу 'Российская Империя', на реверсе — 'Глобус России'.
По-моему, нормально. Идеологически правильно. И хрен подделаешь.
А уж если чувства юмора у кого нет — таких в урну Истории.
После радиста я зашёл в дежурную часть, поздоровался.
Там — предпраздничный шалман. Хотел было просмотреть оперативный журнал, но сразу плюнул. Народ в дежурку идёт и идёт, постоянно, то наряды служб, то заявки на транспорт, то ищут кого… Доклады, крики, ругань, рация не умолкает.
И запах чая.
Как девчата успевают всю эту мундерацию разгребать, не понятно.
Поэтому сел я тихо в уголок на матерчатое кресло, возле самого настоящего фикуса в кадке, там и притих с кружкой чая в руках. В дежурке всегда хороший чай дают. Вроде, как у всех, с травками, как у всех, — с особыми. Но тут он реально вкусный. На столе у дежурной постоянно включены три радиостанции, сбоку на массивной приставной тумбе — пять аппаратов проводной телефонии: со мной, с Лагутиной, Бероевым, с караулкой и со старостой Посада. Кроме всего этого технопрогресса, перед дежурной стоит и светится экран ноутбука с оперативной информацией дежурной смены, а также дублирующий монитор башенной РЛС. Отдельно лежит, точнее, не лежит, прошнурованный журнал, который постоянно в работе — не возьмёшь посмотреть.
Сегодня на смене Инна, жена Руслана Бероева. Уже пришла в себя. Руслана выписали, быстро очухался парень. Ну, и Инна ожила, всем на радость. Дома она — спокойная тихая женщина. Здесь — энергичный Регулятор Замковой Движухи.
В дежурке царит многообразие цвета. Ноутбук горит синим. Монитор РЛС светится зелёным. Дисплей можно перевести в несколько гамм, все девчата выбирают свою. У Юльки Пилимонкиной, например, всегда фиолетовая.
Хлоп! Входная двери махнула тяжёлым крылом.
И большие хлопья снега посыпались на тёплый пол. Дугин зашёл.
— Здрасьте всем. Инна, 'газон' где? — нервный какой.
— В Белую Церковь пошёл… Так… В 13–32. Трое местных и топливо.
— Когда будет?
— Голову не морочь, Евгений Иванович, сразу задачу давай.
— Генератор с починки закинуть на Кордон, — сообщил Дугин, подходя ко мне и здороваясь.
— Нет машины, — безжалостно сообщила Инна.
— Инна, это не шутки! — завопил главмех, наклонившись к ней и зачем-то указывая в окошко. — Как люди на Новый год без света?
— Женя, не томи меня, я всё знаю. Они восемнадцатого ещё один получили, новый.
— Одного мало! — замахал руками Дугин. — Там тоже ёлка!
— В 17–00 'уазик' на Кордон пойдёт, по заявке, — спокойно предложила дежурная. — Выпишу наряд, и иди, хоть сейчас свой генератор грузи.
— Кто заказчик-то? — вздохнул Женя.
— Оргкомитет, кто ещё… Ряженый Гонта поедет, Дед Мороз N2.
— Ох, ты. Точно про генератор забудет. А кто первый Дед, кстати?
— Гоблина подрядили, он на 'газоне', сперва в Белую, а потом пароходом в Заостровское.
— Ещё хлеще… Живыми не вернутся.
Хлоп опять.
Надо Бероеву сказать, чтобы амортизатор ставил, разобьют дверь.
— Мужчины! — тут же взвилась Инна, — вы что, веники у дверей не видите, да? Глазоньки снежком запорошило? А ну, марш валенки отряхивать!
Двое смутно припоминаемых мною мужиков в каких-то мохнатых зипунах заполошно вылетели на улицу.
— Станичники это, с Заостровской, — пояснила Бероева, заметив моё недоумение. — Дичают там, если долго не приезжают в цивилизацию.
Те, уже чистенькие, вновь открыли дверь, зашли сторожко.
— С Новым Годом вас, дамочка, и вас, товарищ Главный, — степенно изрёк старший, похожий на ленивого, но боевого, кота. — Мы-то из Заостровской, на кораблике пришли. Сам, ну, старшина наш, Туголуков Семён Семёнович, приветствие передать вам просил, и подарочек в дежурную часть, для девушек.
Тот, что повыше, но попроще видом, положил прямо на стол свёрток.
— Икорка тут, паюсная, по-особому делана, наш рецепт.
— Ой, спасибо, ребята! А у меня к вам просьба, мальчики. Вы когда назад? Свёрток с детскими книгами захватите, — Инна развернула кресло, открыла шкаф за своей спиной, достала перетянутую бечёвкой тяжёлую стопку.
— А мы вечером и назад. Вот на Штучный зайдём, потом к кузнецу… На 'Дункане' покатим, он какого-то Гоблина к нам повезёт. Что за Гоблин такой, скажите нам, будьте любезны? Не басурманин, часом?
— Наш, наш… Родной, — успокоила казаков дежурная. — Дед Мороз это. Детей ваших попугает маленько, и сразу назад. Хороший парень, да вы его помните, он на арабов ходит.
— А-а-а! — вспомнил старший. — Помним, как же! Крепкий мужчина, с двух стаканов не валится, уважаем.
У меня чуть кружка из рук не выпала.
Когда казачки ушли, Инна несказанно порадовала.
