недавно отброшенной лопатки. Судя по постепенно перекашивающемуся в злобном оскале лицу, использовать шанцевый инструмент, сталкер собирался явно не по его прямому назначению. Сергей попятился назад, догадываясь о предмете дальнейшего развития событий, выставил руки вперёд и предостерегающе напомнил товарищу, что совсем недавно тот пообещал подать себя в качестве основного блюда темнокожим представителям рода людского, и поэтому негоже так быстро отказываться от своих же слов.
— Или ты сейчас же откроешь эту грёбаную дверь — или я за себя не отвечаю! — прорычал, поднимаясь Старый.
В его правой руке сверкнуло, отшлифованное землёй, лезвие сапёрной лопатки.
— Да пошутил я! — сдался Сергей. — Вот, придурь! Я ж ведь тоже раскапывал проём! Забыл? Или ты думаешь, мне захотелось согреться? — начал обижаться Любимчик. — Я вижу, ты совсем свихнулся со своими бирюльками — будь они неладны!
Старый некоторое время стоял молча, затем усмехнулся и сказал:
— Если бы мне такое выкинул Молчун, я б его точно прибил. Да, с тобой не соскучишься! — сталкер воткнул своё «оружие» в кучу земли. — Чё делать-то, теперь?
— Я схожу, пороюсь в металлоломе, а ты смотри на пульт. Когда загорится — ори, чтоб я услышал. Будем надеяться, что нам повезёт…
Уже в который раз за последнюю неделю Сергею пришлось «подрабатывать» электриком. В душе он благодарил отца за то, что тот ещё в детстве научил смышлёного сынишку не бояться электричества, а относиться к нему как к послушному природному явлению. «Ток — это заряженные частицы, которые движутся по проводам, словно вода в нашей речке, — говорил он. — Если прорыть канал туда, куда тебе нужно, то она послушно заполнит его. Так же и электроэнергия — из генератора, вырабатывающего её, по проводам растекается по всему миру, неся в наши дома свет и тепло. Для того чтобы управлять этим потоком, люди придумали всевозможные переключатели и контролирующие приспособления…» Так доходчиво и просто получалось у отца рассказывать о чём либо, что потом, учась в школе и институте, Сергей всегда вспоминал домашние уроки и жалел. Жалел о том, что не все преподаватели могли так же, отдавая всю душу, дарить знания подрастающему поколению. Жалел, что так рано ушёл из жизни «Папка», не успев передать ему всё, что знал и умел сам. Именно по этой причине парень почти не верил в Бога, рассуждая, что если бы он существовал, а тем более, как говорят священники — любил своих детей, то не отнял бы у десятилетнего мальчишки того, кого тот любил до беспамятства.
Так, одной половиной мозга вспоминая детство, а другой рефлекторно орудуя в силовых шкафах на верхнем ярусе, Сергей пытался открыть дверь, которая могла оказаться выходом из этого железобетонного капкана. Причиной отсутствия питания почти по всему лабораторному комплексу являлись обычные предохранители. Чтобы это понять не требовались никакие тестометры. Невооружённым взглядом было видно, что большинство керамических вставок с алюминиевыми шляпками на концах, предохранявшие электроцепи от перегрузок, обуглились, а кое-где даже потрескались. Отыскав в кармашке дверцы шкафа исправную вставку, парень принялся изучать корявые надписи чёрным маркером у каждой клеммы, к которым подходили жгуты проводов. Для этого пришлось упасть на четыре конечности и по самые плечи занырнуть в хитросплетение разноцветных «артерий», питавших электричеством оборудование лаборатории. Когда уже в фонарике почти сел аккумулятор, Сергей, наконец, нашёл то, что искал. Восемь последних в ряду предохранителей имели аббревиатуру «КД» с соответствующей нумерацией. Так как он не знал, которая цепь ему нужна, пришлось по очереди испытать счастье с каждым номером. Только с восьмой попытки, когда у «электрика» от переживаний начали дрожать руки, загорланил Старый, словно на него свалилась тонна манны небесной. Облегчённо вздохнув, парень зашагал наверх.
Дверь открылась с таким скрипом, что, наверное, даже у истлевших трупов по спинам пробежали мурашки. Тёмный, загибающийся вправо и вверх, двухметровой ширины тоннель уходил в неизвестность, согревая сталкеров надеждой на спасение. Напрягая слух и зрение, напарники ступили на пыльный пол бетонной кишки. Гулкое эхо от тяжёлых ботинок обгоняло путников, многогранно отражаясь от голых стен. Закрывать за собой бронированную «скрипку» напарники не решились, оставив возможность для спешного отступления. Полагаться на постоянное благодушие Зоны было не разумно. Кто знает, какую кулебяку подкинет плутовка за ближайшим поворотом. А поворот, даже целый перекрёсток, выплыл уже метров через сто. Знакомая узкоколейка под углом торцевала короткий тоннель аварийно-спасательного шлюза. Неплохо сохранившийся перрон, с разбросанными на нём деревянными ящиками, мостился у стены, мирно призывая людей просто сесть на корточки и подождать опаздывающую по времени электричку.
— Куда теперь? — повернулся к напарнику Старый.
Сергей достал карту, расстелил на ближайшей трухлой таре без дна и включил сдыхающий фонарик.
— Так… Налево — к Припяти, направо — к Армейским складам…
Теперь уже Лысенко вопросительно смотрел на ветерана, вглядывающегося поверх его головы в полоски рельс, убегающие в сторону базы клана «Свобода». Судя по кислому выражению лица, тот мысленно выбирал меньшее из зол.
— А там ещё никаких ответвлений не наблюдается? — угрюмо поинтересовался сталкер, наперёд зная ответ.
Сергей покачал головой и, складывая карту, спросил:
— Я так понял, ты знаешь, где выходы тоннеля, которые вовсе не выходы?
— В том-то и дело, — вздохнул напарник. — На Армейских складах завал, а возле Лиманска мы уже с тобой были, когда через «БТР» выбирались. Только на этот раз мы по другую сторону от препятствия. Может назад, и попробуем поискать другой выход?
— Нет там другого выхода, кроме как через завод — я смотрел по схеме. Пожалуй, тебе придётся сгонять за лопаткой.
— Ага! И заодно, отбойный молоток поискать?! — начинал сердиться Старый. — «Свободовцы» уже пытались откопать завал снаружи — да фиг получилось! А у них народу куча и времени вагон.
Сталкер умолк, не найдя поддержки в споре, попробовал на крепость деревянный бочонок, заполненный до краёв каким-то белым порошком, перевернул его набок и уселся с отрешённым видом.
— Давай, прогуляемся немного, посмотрим — может анархисты уже разрыли завал, а ты не в курсе. Без толку сидеть — тоже не выход. Вставай, раскорячился тут! Расскажешь по дороге о своём новом артефакте, сочиним сказочку, как мы полдня гонялись за Чёрным, а потом жестоко изнасиловали его и казнили на гильотине. Пойдём, родной! — Сергей потянул напарника за локоть, уговаривая, как капризное дитя.
— Ну, ты и фрукт, — выдохнул Старый, поднимаясь. — Ладно, пошли — чем чёрт не шутит!
Минут через двадцать неспешной ходьбы, прямо посредине рельсового полотна показался труп с неестественно длинной правой рукой, которая, словно указатель, торчала из-под полы необъятного плаща. Вроде обычный человек: котомка за спиной, сносного вида одежда, завязанные бантиком шнурки на ботинках, седая бородёнка и пакля таких же волос на непокрытом черепе; только острые когти на крючковатой кисти шокировали и вызывали чувство глубокой неприязни.
Старый присел у тела мутанта. Произведя быстрый осмотр, с мрачной миной на лице он повернулся к напарнику:
— Ты знаешь, отчего он загнулся?
Парень стоял молча и вопросительно смотрел на товарища.
— С голодухи! Некем было пообедать. Тупик здесь! Даже излом не смог выбраться…
В словах ветерана сквозило отчаянье.
Сергей уже хотел сдаться и повернуть назад, как вдруг случилось неожиданное. В наушниках пискнуло, и на дисплее шлема проступила красная цифра. Счётчик расстояния замер на отметке сорок восемь. Руки с автоматом непроизвольно поползли вверх.
Старый, заметив такую реакцию на свои слова, сначала опешил. Мгновение помедлив, встрепенулся и быстро защёлкал кнопками КПК.
— Охренеть! — только и успел озвучить он.
В наушниках зашипело и уверенный в результате своего эффектного появления, громкий голос произнёс:
