Какое-то время пришлось посвятить безделью. Я его легко скоротала с помощью коробки конфет. Разумеется, с ликером. И окончательно уверилась в том, что мне не за что просить у Димки прощения. Эта шоколадно-ликерная смесь — признак добровольного и полного признания им вины за нашу ночную размолвку. Второэтажного уровня. А ссылка на необходимость прикупить новый ремень для какой-то там передачи — туфта.
Как и ожидалось, Наташка еще немного погорячилась и улетела реветь на крыльцо. Тут уж я не отстала. Попутно мельком взглянула на себя в зеркало. Аллергических конопушек не было! Мне не терпелось поделиться с подругой своим предложением. Дело в том, что, предложи я это всем, меня обругают. Да тот же Кириллов возразит первым. Наташка — другое дело. Как-то так получилось, что она неожиданно стала главной потерпевшей по делу. Была охота мужикам без конца гасить ее вспышки!
Всласть пореветь я подруге не дала — успела выложить и обосновать задуманное. Кириллов сунулся было с очередной партией утешений и, не меняя скорбного выражения лица, непроизвольно схватился ладонью за отвисшую челюсть. Не мудрено. Наташка без всякой подготовки перешла к хохоту. Можно было бы определить его как смех сквозь слезы, поскольку она еще не прекратила ими умываться, но уж очень он походил на здоровое ржание. Владимир Родионович быстро справился с замешательством. Пользуясь случаем, я поинтересовалась, бывал ли он в загородной резиденции Груниной. Ответ был одновременно и положительным, и отрицательным. То, что бывал, однозначно. Последний раз даже не помнит когда. В гостях не сидел, просто по просьбе дочери иногда заезжал на машине, чтобы отвезти ее и Тамару домой. Такие поездки, как правило, заканчивались междоусобицей — ссорой с женой. В результате он уезжал ночевать к Серегиным. Потом обе уже катались везде сами — Маринка получила права.
Отрицательность ответа Кириллова заключалась в короткой фразе: «Лучше бы вообще никогда к Груниной не наведывался».
— Извини, но… Понятно, что тебя это не интересовало. Словом, я все-таки спрошу: как думаешь, Грунина жила одна?
— Меня это и в самом деле не интересовало. Узнал случайно. В один из заездов за своими. Александра сама подошла ко мне и предложила временно пожить у нее…
Предложение казалось искренним. Дом огромный, присутствия прислуги Владимир не заметит, условия позволяют. Сама она практически всю зиму проводит на Кипре. На работу и обратно он будет ездить на машине. Сутки дежурства, трое отдыха, прекрасный график. Со временем все образуется. Александра могла бы предложить этот вариант Тамаре и Маринке, но какая им радость ежедневно мотаться на электричках из конца в конец: одной — на работу, второй — на учебу?
Кириллов поблагодарил и посоветовал Александре не склеивать чужие семьи, а обзавестись своей. Она ответила, что замужем за бизнесом. А чуть меньше года назад у Груниной появился милый друг. Как-то Владимир разговаривал с дочерью по телефону, а дочь шепотом поделилась, что у них в гостях «теть Саша». Он удивился. Кажется, Тамара давно перестала с ней встречаться. А Маринка хихикнула — «теть Саша» теперь будет сама к ним наведываться, вторая — гражданская «половина» не выносит присутствия в доме посторонних.
— Сообщник! — сделала вывод успокоившаяся Наташка.
— Трудно сказать, — медленно проговорил Кириллов. — Надо проверить. Есть такое подозрение. Не покидает ощущение, что Виталия хотят заманить в ловушку. Выкуп — мои наработки. Надеюсь, Маринка и Тамара этого не понимают, им просто пудрят мозги. И благодаря своему непониманию обе находятся в нормальных условиях.
Наташка выразительно хмыкнула, но промолчала, а я поспешила согласиться с Владимиром. Все очень просто. Та же приснопамятная пятница. Лихой сообщник Груниной, давший маху с выстрелом в Елизавету Марковну, вернувшись в пустую квартиру Кириллова, на всякий случай включил компьютер и к своему удивлению обнаружил в нем новые сведения. Ознакомился с содержанием и, прихватив одну из Наташкиных фотографий, разжился нашими номерами телефонов. У Маринки. Не без содействия самой Груниной, мигом опознавшей Наташку и долгое время ругавшей себя самыми последними словами. Как накаркала, когда врала Тамарке! Кириллов и вправду тайком встречался с этой… Не будем гадать, какое плохое слово она подобрала, чтобы отметить Наташкину личность. Но тревожили нас ультиматумами о сдаче чужой собственности совсем недолго. Почему? Да потому что Маринка сочла необходимым «повеселить», как она думала, спасителей своим оригинальным поступком. Пара минут, и «подметное» письмо готово, пусть преступник поломает голову.
— Ну что, едем к Груниной? Виталий нервничает, уже в третий раз чужие кроссовки надевает. Мои.
Я вздрогнула от родного голоса, столь коварно прозвучавшего где-то за спиной Кириллова. Интересно, и давно муж там торчит? Спешно проанализировав все свои высказывания, решила, что срок давности Димкиного пребывания на том месте, где он в данный момент находится, не важен. Ничего плохого не выдала.
— Насколько я понял, «теть Саша» улетела.
Голос Виталий сигнализировал о его пребывании рядом с Димкой.
— Фиг вам! — объявила я, нечаянно съезжая на ступеньку вниз. «Надо контролировать свои действия, — мелькнула умная мысль. — Даже в минуты своего триумфального шествия вверх — к истине».
— Не понял…
Виталик не утерпел и высунулся из коридора. Вместе с моими старыми кроссовками. Зачем они ему? Я добровольно спустилась еще на две ступеньки. Ох уж этот пластырь на его маковке! Кириллов легонько потеснил раненого обратно.
— Да что ж тут непонятного, Виталий Валерьевич? Ирина права. Если исходить из того, что «теть Саша» в сговоре с «дядь икс», улетать она вообще не собиралась. Просто в то время как напарник следил за действиями твоего отца, она отслеживала тебя и тетушку. Потому-то и не желала быть узнанной. Иначе встречу с ней можно отнести к категории случайностей. Ну приобрел человек билет именно на этот день, именно на этот рейс и именно по своим личным делам. Но в том-то и дело, что Грунина никуда не летела. Хорошо, что о моем присутствии в вашем доме Александра не догадывалась.
Кириллов вытянул шею, пытаясь увидеть Дмитрия Николаевича.
— Дима?
— Я готов!
Теперь уже Димкина голова с интересом оглядывала доступную глазам территорию дачных угодий. Мне была отведена роль главной достопримечательности, поскольку меня изучали дольше всего остального. Я скромно потупилась, жалея только о том, что не могу дотянуться до Наташки. Момент решающий, укатят без нас. Муж долго любоваться на меня не будет. Вспомнил, кто такая, и ладно. Но волновалась я зря — подруга была начеку.
— А вы, вообще, хорошо продумали эту поездку к Груниной? — Опираясь на перила крыльца, Наташка крутила пальцем у виска, тем самым демонстрируя окружающим, что уже знает ответ на этот вопрос. — Вовке там появляться нельзя. Покойникам, как мне кажется, вообще нигде нельзя появляться по своей инициативе. Сашка сообщит куда следует — мигом воскреснет. Виталику, коль скоро его у Груниной с нетерпением ждут, тем более нельзя светиться своим пластырем. Даже на «Серую шейку» не тянет. У той было ранено крыло, а не голова. Она ею хорошо думала, поэтому и продержалась в трудное время. Ну а ты что там будешь делать, Ефимов? Изображать самого себя, хирурга на поле боя? Так один Виталик в поле не воин. Володенька, можно тебя на минуточку? Тут недалеко, за угол.
Минуточкой не обошлось. Вернулись оба с непроницаемыми лицами. Наташка успела мне шепнуть, что как в воду глядела. Если бы судьба связала ее с Кирилловым брачными узами, они жили бы вместе недолго и несчастливо. Уперты-ы-ый!
— Представляешь? Он, видите ли, в своих действиях руководствуется принципами! Оттого и «помер» раньше времени! Принципиально. Такой взбалмошной особой меня выставил! Единственное, на что согласился, — мы можем встречать победителей. Здесь, на вашей даче. Но это начальный вариант. Я же не взбалмошная. В отличие от Кириллова тебе это хорошо известно. Словом, быстро его убедила, что всего не предусмотришь, «победителей», а ими вполне могут быть Грунина с сообщником, не судят. Во всяком случае, в нашей стране. Примеров тому масса. До фига громких, но нераскрытых убийств. А уж не громких
