- Все в порядке. Поскольку я кое-как справился!
- Правда? Но, если когда-нибудь тебе понадобятся деньги, не стесняйся и скажи мне.
- Я не могу брать у тебя деньги в долг!
- Ох, почему?! Если это для тебя, то я дам денег без всяких колебаний! - Сиеста удрученно опустила плечи. - А, ясно, ты имеешь в виду, что тебе не по душе пользоваться моими деньгами, да?
- Почему ты так решила?!
- Несомненно, ты ненавидишь меня!
- Н-ничего подобного!
- Правда? Однако ты такой равнодушный...
- Я? Почему ты так решила?
- Я сижу рядом с тобой, а ты не пытаешься ничего предпринять.
Пока Сайто был в замешательстве, Сиеста промурлыкала: 'Ммм...' - и прижалась губами к его шее. Мальчик был потрясен этими околдовывающими до бесчувствия ощущениями.
Губы девочки скользили по его шее, а затем ухватили его за мочку уха.
Сайто испытал такое чувство, словно его мозг выгорает до угольков, словно его спину сжали раскаленные щипцы и с лязганьем вытянули его спинные мышцы, казалось, что воздух вокруг заледенел. И в тот момент, когда мальчик дрожащим голосом пробормотал: 'С-с-сиеста...'
Крышу у экипажа сдуло прочь.
Хотя слово 'сдуло' не совсем подходит; было такое ощущение, что внутри экипажа был произведен взрыв, от которого крыша разлетелась на мелкие части. В любом случае закрытая карета, в которой ехали Сайто и Сиеста, превратилась в повозку с открытым верхом.
Мальчик, громко стуча зубами, обернулся назад.
Там двигался выполненный в виде цветочного бутона роскошный экипаж, запряженный парой лошадей; по размеру он был больше, чем карета, в которой сидел Сайто.
Казалось, что над роскошным экипажем поднимается какая-то темная аура, и от этого мальчик почувствовал ужас. Дикий ужас. Эта аура излучала: 'Вероятно, к тому времени, как закончится это путешествие, не будешь ли ты уже холодным трупом?'
- Ааааа! Потолооооооок...! - вопила Сиеста, вцепившись в Сайто.
- Си-Сиеста!
- Ч-ч-что происходит?
- Если не хочешь умереть, нам лучше сесть подальше друг от друга.
Хотя он произнес это, девочка, похоже, сделала совершенно необычный вывод.
Неистово прижавшись к нему, она прокричала: 'Хотя не понимаю всего происходящего! Давно этого добивалась!' - и повалила Сайто. С одной стороны, ее страсть глубоко тронула мальчика, а в его мозгу как маячный фонарь крутились различные мысли:
* * *
Итак, из окна того роскошного экипажа, который двигался позади кареты, где сидели Сайто и Сиеста...
...Высунувшись, Луиза крепко сжимала свою старинную коричневую волшебную палочку, тяжело дыша и дрожа всем телом от гнева. Применив заклинание Пустоты 'Взрыв', девочка снесла крышу экипажа, в котором ехал ее фамильяр и эта служанка.
Луиза отлично видела все, что происходило во впередиидущем экипаже через его заднее окошко.
Она тряслась от гнева в своей карете, наблюдая за тем, как Сиеста прижималась к Сайто, как приблизила к нему свое лицо, как целовала его в шею. Но ярость хозяйки, в конце концов, выплеснулась наружу, когда губы этой служанки добрались до мочки уха ее фамильяра. Луиза не могла позволить, чтобы Сайто целовали подобным образом.
Но ее глаза тут же полезли на лоб от увиденного: после уничтожения крыши Сиеста еще яростнее прижимается к мальчику.
Хозяйка уже собиралась произнести очередное заклинание, как вдруг ее потянули за ноги.
- Ай! - закричала девочка, когда ее лицо растянули за щеки. - Болно! Ай! Ау! Фууу! Ну! Болно же!
Без сомнения, если бы Сайто увидел эту сцену, когда Луизе, этому сосредоточию высокомерия, растягивают щеки, не позволяя даже вставить слова, у него бы округлились глаза.
Тем, кто так обходился с девочкой, была... симпатичная светловолосая девушка. Ей было, вероятно, более двадцати пяти лет. Так или иначе, ее облик был похож на облик Луизы. Если бы хозяйка Сайто сконцентрировала все сильные стороны своего характера и немного повзрослела, разве не стала бы она такой же? Что и говорить, это была достаточно красивая девушка.
- Крошка Луиза. Я ведь еще не закончила говорить, правда?
- Ау-у... Пвасти... Штаршая шештрича, пвасти... - чуть не плача, верещала девочка, щеки которой были все еще растянуты. Для Луизы существовали четыре человека, перед которыми она беспрекословно преклонялась: ее родители, Анриетта, а также старшая сестра Элеонора. Самая старшая дочь в семье Ла Вальер обладала сильной, почти мужской волей, и была известна, как выдающийся ученый в Королевском Исследовательском Институте Волшебства, носящем название 'Академия Науки'. Элеонора была на одиннадцать лет старше Луизы.
- Несмотря на долгожданный разговор со мной, почему ты беспрестанно оглядываешься и высовываешься наружу? Более того, ты снесла крышу экипажа, в котором едет прислуга!
- Э-это потому, ну... потому, что фамильяр и эта служанка постоянно то прижмутся друг к дружке, то сядут отдельно... - запинаясь и с трудом подбирая слова, пояснила Луиза своей старшей сестре.
Встряхнув волосами, Элеонора пристально посмотрела на девочку. Та съежилась как лягушка, на которую нацелилась змея.
- Что бы прислуга не делала, оставь их в покое! А ты так и осталась неугомонным ребенком?! Ведь ты - дочь дома Ла Вальер! Веди себя более сознательно!
- Х-хорошо... - удрученная Луиза совсем поникла. - Н-но... Дойти до того, чтобы брать с собой служанку из Академии...
- Малявка. Ты меня слушаешь? Семья Ла Вальер - не просто благородная семья Тристейна, это наша благородная семья. Даже ты должна это понимать, так?
- Да, сестрица старшая.
- Вдруг выплывет наружу, что у тебя в прислуге состоит всего лишь фамильяр? Луиза, если ты являешься леди, какие бы времена не были, у тебя должна быть хотя бы одна женщина-служанка, чтобы заботиться о тебе.
Элеонора, работающая в Академии Науки в Тристании, приехала этим утром в Академию Волшебства, чтобы сопровождать Луизу домой.
Она поймала Сиесту, проходившую мимо, прижимая корзину с бельем, пробормотала: 'Эта девица вполне подойдет в качестве женской прислуги во время путешествия', и, с молчаливого согласия ближайшего учителя-дворянина, забрала девочку в качестве прислуги на время путешествия.
Элеонора приказала работнику Академии Волшебства приготовить экипаж для прислуги и посадила туда Сайто с Сиестой, а сама села с Луизой в карету, на которой только что приехала.
Во время путешествия прислуга практически не понадобилась. Она служила своего рода для показной напыщенности. Тем не менее, по сравнению с чем-то иным эта показная напыщенность является важной вещью для дворян.
* * *
Что же до сокровенных мыслей Луизы, то они совсем не были спокойными.
