Махнув рукой, я вышел.
Денис бесшумно вынырнул в десяти метрах. Не в двадцати. Уже прогресс.
Но солнце было за его спиной.
— Доброе утро, — сказал я с улыбкой. — Ты хотел подумать. Что решил?
Юноша молчал. И я продолжил:
— Начнётся другой этап сотрудничества, полный доверия, уважения. Все процедуры, все эксперименты я буду согласовывать с тобой. Сам понимаешь, обратного хода нет. Чтобы ты, Ольга и ваши друзья были готовы к жизни, программа должна быть завершена.
— Я больше не хочу операций.
— Но операции необходимы. Они делают вас совершеннее, повышают жизнеспособность.
— Я жизнеспособен.
— А процедуры? Ведь ты нуждаешься в периодической замене крови… Операции ведут к тому, чтобы устранить всё, что мешает свободе. И ты важен для человечества. Ты, Ольга, и другие ребята из группы…
Кажется, моя демагогия вызывала обратный аффект. Он таких слов наслушался. И лишь кривился в ответ.
— Тебя что-то беспокоит? — спросил я. — Давай обсудим.
— Как нас будут использовать?
Мне вопрос не понравился. Но я ответил в прежнем духе:
— Вам решать задачи по освоению водных пространств. Для обычных людей это чуждая среда. А для вас? Ты представь — вы же станете передовым отрядом человечества, которое со временем заселит моря и океаны…
Денис сморщился и прервал на полуслове:
— Нас в группе становится всё меньше. Кто-то умирает?
— Некоторые из вас уже работают на благо человечества, — сказал я, не моргнув глазом.
— Ещё один вопрос. Я поплыл к субмарине, потому уловил акустический сигнал… Такой я чувствовал, когда Ольга была в воде.
— Я транслировал запись её акустического шума Я покажу датчик.
Сознавая, что словесные аргументы исчерпаны, я поднял устройство, чтобы Денис видел.
Юноша подплыл совсем близко — ему хотелось рассмотреть источник, подающий сигнал, дорогой сердцу.
Оказавшись рядом, он положил синюю, перепончатую руку на гладкий и скользкий борт лодки.
Мы сейчас были очень близко. Солнечные лучи поблёскивали на чешуйках синей кожи.
Надо вернуть беглеца на базу.
Только на базе он узнает, что Ольга умерла не вынеся очередной, плановой операции по усовершенствованию организма..
Вдруг немигающий взгляд налился просто ледяным холодом:
— Я нашёл такое устройство у себя. — Он коснулся бедра.
— Вы пометили нас.
Моё творение сообразительнее, чем я думал. Это и хорошо, и плохо.
— Ты полагаешь… — забормотал я.
— У каждого — индивидуальная частота. И если датчик Ольги в ваших руках — значит, она — мертва.
Я изобразил горькую обиду:
— Как несправедливо… Посмотри внимательнее, это совершенно автономное устройство.
Говоря, я протянул датчик к лицу Дениса и тем сумел отвлечь. Сам выхватил шокер.
Тело юноши дрогнуло. Я придерживал его за шею, не давая уйти под воду.
Скорее. Наручники. Щелчок на левом запястье, щелчок на правом. Лучше бы за спиной, конечно… Очень неудобно, в воде, а время идёт…
Надеть металлический ошейник — массивный, с вмонтированными средствами контроля, довольно жёсткими средствами. Расправить кевларовый тонкий шнур-поводок, крепящийся к ошейнику…
Порядок.
Когда придёт в себя, то убедится в полной зависимости. Лёгкое прикосновение к пульту, у меня в руке, — и в его тело ударит парализующий разряд.
Я вынул передатчик, вытянул подальше антенну и отправил кодированный сигнал.
Через пару часов нас заберут с воды.
В каюте остались — пустяки.
Возвращаться на станцию и демонстрировать улов не следовало.
Фонарь лучше прикрыть, для безопасности, и чтобы не искушать…
Но прикрыть фонарь я не успел. Две синих и очень сильных руки, стянутых браслетами, неожиданно метнулись вверх, к моему горлу. Стиснули мёртвой хваткой.
В глазах потемнело. Я захрипел, выронил пульт. Задёргался, шаря в кокпите. И нащупал ребристую, плоскую рукоять. Видя немигающий, полный лютой ненависти взгляд, уже теряя сознание, рванул оружие, целя над своим левым плечом, нажал на спуск.
Услышал выстрелы — три или четыре.
Хватка ослабела.
Я судорожно вдохнул и закашлялся, держась за горло, едва не раздавленное.
Придя в себя, взглянул на оружие.
Под руку попался автоматический пистолет, из тех, что не взводят перед стрельбой, что всегда готовы к выстрелу, — их предохранители снимаются, когда вы сжимаете рукоятку. Ну что ж…
Я поискал взглядом юнца. Он лежал в воде, затылком вверх. Из дыр в чешуйчатой спине тихо сочились густые, вязкие струйки. Выходя, пули вырвали куски плоти.
Вот и закончилась командировка.
Держа юнца на мушке, я левой рукой потянул шнур. Подтащил тело к борту лодки. Взяв за кисть, попытался найти пульс.
Ничего. Оставалось констатировать смерть.
Началось омертвение тканей. Какие пропали органы! Их не сохранить в таких условиях, не довезти, чтобы вшить другим. Одни жабры чего стоят. Тащить с собой труп не хотелось.
Я забрал ошейник и наручники.
Последние сомнения рассеялись, когда я заметил над водой акулий плавник. И второй.
Плавники сужали круги. Я включил двигатель и отвёл лодку от тела, предоставив акулам возможность спокойно полакомиться добычей, стоящей миллиарды.
Акулы начали подплывать, для удобства переворачиваться на бок.
Алексей ЛУРЬЕ
ТЕОРЕМА ШАРА
Произведём мысленный эксперимент. Как известно, любой объект на микро- и макроуровнях стремится обрести идеальную и наименее затратную форму существования. При отсутствии внешних сил такой формой будет равномерное рассеивание по всему доступному пространству, но, как уже было сказано, это идеальный случай. А в реальности под действием внутренних и внешних сил объект будет стремиться принять форму шара. Примеров тому масса: планеты, звёзды, молекулы, капли, живые существа
