того, что мн? приказано было принести об?дать въ садъ, заключила, что въ семъ сокрывалося что либо особенное. Надобно признаться что братъ мой челов?къ удивительной въ изобр?теніяхъ. Самой Г. Ловеласъ не им?лъ столь живаго и плодовитаго ума, хотя и почитался за челов?ка остроумнаго. Тетка моя обвиняетъ Г. Ловеласа, что онъ своими усп?хами хвалился предъ своими слугами. Можетъ быть онъ и им?етъ сей недостатокъ; что же касается до моего брата, то онъ всегда себ? поставляетъ за честь казаться передъ глазами нашихъ служителей челов?комъ съ достоинствами и съ познаніями. Я часто думала, что о гордости и подлости можно сказать такъ же, какъ о разум? и глупости, что они вообще не разрывны, они одна отъ другой очень близки.
Но для чего мн? останавливаться на глупыхъ мысляхъ другаго въ то самое время, когда я мой умъ им?ю изполненнымъ безпокойствъ? впрочемъ желала бы я, еслибъ можно было, забыть то свиданіе, кое столь приближенно къ моимъ несчастіямъ. Опасаюся, что бы занимаяся столь онымъ на передъ, я не вверглася въ несостояніе онаго снести равнодушно, и чтобы мое смятеніе не подало надо мною большей выгоды найти кажущуюся причину упрекать меня въ непостоянств? моея р?шительности.
Ты знаешь, любезная моя, что право сд?лать справедливой упрекъ даетъ тому н?которой родъ поб?ды, кто можетъ оный учинить, между т?мъ, какъ угрызеніе смятенной сов?сти виновнаго приводитъ въ уныніе.
Не думай, что бы сей стремительной и см?лой умъ сд?лался, если то возможно, какъ своимъ, такъ и моимъ судьею. Ему не удастся быть моимъ и я предвижу, что разговоръ нашъ не будетъ равнодушенъ. Да и странно будетъ, чтобы я возмогши противиться всей моей фамиліи… Что я слышу? Они у дверей въ саду…
Н?тъ я обманулася! какую силу им?етъ страхъ вс? химеры представлять на самомъ д?л?. Для чего я столь мало властна надъ собою!
Я теперь хочу отнести сіе письмо въ назначенное м?сто. А оттуда пойду и въ посл?дніе посмотрю, взято ли положенное мною письмо, или тамъ же лежитъ. Если оно взято, то я его уже не увижу. Если же найду, то возьму, для уб?жденія его, показавъ ему, что онъ ни чемъ не долженъ меня упрекать. Оно покрайней м?р? сбережетъ мн? н?сколько хитростей и безполезныхъ умствованій, и я буду твердо держаться того, что въ немъ содержится. Свиданіе должно быть кратко; ибо естьли по несчастію меня прим?тятъ, то ето будетъ новымъ поводомъ къ жестокостямъ, кои мн? завтр? угрожаютъ.
Сомн?ваюся, свободно ли мн? будетъ къ теб? писать въ остальную часть дня. Да и въ состояніи ли сіе буду д?лать прежде, нежели отдадутъ меня глупому Сольмсу? Но, н?тъ, н?тъ; етому ни когда не бывать, если я буду обладать какимъ либо употребленіемъ чувствъ.
Если посланной твои ничего не найдетъ въ изв?стномъ м?ст? по утру въ середу, то ты можешь заключить, что мн? нельзя было къ теб? писать и равно отъ тебя получить сіе же удовольствіе.
Въ столь несчастномъ моемъ положеніи пожал?й о мн?, дорогая моя пріятельница; помолись за меня и сохраняй ко мн? твою любовь, составляющую честь моея жизни и единое мое ут?шеніе.
Письмо LХХХІХ.
Любезная моя пріятельница! посл? вс?хъ моихъ р?шительностей, о коихъ я съ тобою говорила въ посл?днемъ письм?, что я должна, или лучше, что могу написать? какъ я приближуся къ теб?, даже чрезъ письмо мое? ты вскор? узнаешъ, если только уже не св?дома изъ народной молвы, что твоя пріятельница, твоя Кларисса Гарловъ уб?жала съ мущиною.
Я ничего ни важн?е, ни нуждн?е не им?ю сего, какъ токмо, чтобы теб? изъяснить мои обстоятельства. Вс? часы дня и вс? дни будутъ употреблены для сего великаго предпріятія, докол? оное не будетъ приведено ко окончанію: я ожидаю того часа, въ которой сей безотвязной оставитъ меня свободною, когда я по своей глупости вверглась въ необходимость его во всемъ слушаться. Сонъ б?житъ прочь отъ моихъ глазъ. Онъ бол?е ко мн? не приближается, хотя его умащеніе толико нуждно мн? для облегченія ранъ души моея. Такимъ образомъ въ т? самые часы, въ кои бы оный долженъ былъ мною обладать, ты безпрепятственно услышишъ пов?сть моего плачевнаго приключенія.
Но, по учиненіи сего,удостоить ли, или позволено ли теб? будетъ получать отъ меня письма?
Ахъ! любезная моя пріятельница, позволь, чтобъ я была жива!
Мн? токмо остается лучшую сд?лать участь, какъ будетъ мн? можно, изъ моего положенія. Я над?юся, что оная будетъ не безвыгодна. Впрочемъ же, я не м?н?е ув?рена въ томъ, что свиданіе есть д?ло безразсудное и недостойное извиненія. Вс? его клятвы и любовь не могутъ утишить въ моемъ сердц? угрызеній за мое не благоразуміе.
Письмоподателю, дорогая моя, приказано отъ меня попросить у васъ н?сколько б?лья, что я учинила, будучи въ надежд? на васъ.
Не отсылай ко мн? моихъ писемъ; я токмо прошу б?лья: но напиши ко мн? н?сколько строчекъ для ув?ренія, что ты еще меня любитъ и отложи разсматривать поступокъ мой до т?хъ поръ, докол? ты не получишь изъясненія мною теб? об?щаннаго. Я не хот?ла откладывать къ теб? писать, дабы ты что нибудь прислала мн? въ залогъ и посл? просила бы меня о возвращеніи, или остановила бы то, что было хот?ла послать.
Прости моя единственная пріятельница. Заклинаю тебя любить меня. Но, увы! что скажетъ мать твоя? что скажетъ моя, что скажутъ вс? мои приближенные! что скажетъ дорогая моя Гж. Нортенъ, какое будетъ торжество моего брата и сестры!
Я не могу теб? сего дня объявить, какъ и изъ какого м?ста я над?юся сообщать теб? мои новости и получать св?деніе о твоихъ. Я должна отсюду ?хать рано (*) по утру, и при томъ въ крайней усталости.- Прости еще. Я токмо требую отъ тебя сожал?нія надо мною и молитвъ о мн?.
(*) Сент-Албанъ есть не большой городъ, отстоящій отъ Лондона на семь миль къ С?веру.
Письмо XC.
Люблю ли я тебя? но можно ли тебя не любить, хотя бы я того и захот?ла? ты можешъ себ? представить, въ какомъ я была положеніи разпечатавъ твое письмо, доставившее мн? первую новость! но… но… что я могу сказать?… я умру отъ нетерп?нія, если ты вскор? не сообщишь своихъ объясненій.
Избавь меня Богъ!- но возможно ли…
Мать моя безъ сомн?нія весьма удивится. Какъ мн? ея ув?домить о семъ произшествіи? вчерась подъ вечеръ при случа? н?которыхъ недов?ренностей, кои твой глупой дядя ей вложилъ въ голову, я утверждала основываясь на собственныхъ твоихъ объясненіяхъ, что ни челов?к?, ни дьяволъ не доведетъ тебя до того, чтобы ты сд?лала какой либо шагъ противной самымъ строгимъ законамъ чести.
