— Она меня истязала, заставила вымыть весь пол, шкафы, плиту и вообще все! Вот! И это меня, дипломированного специалиста и ценного кадра!
Джерг с какой-то снисходительной улыбкой посмотрел на меня, грустно покачал головой и все так же тихо, с каким-то вибрирующими нотками спросил:
— А почему вы согласились, а?
Пришлось сознаться:
— В обмен на обед… и ужин.
— Только обед! — напомнила о своем присутствии Лидия.
— Да? — я опять разозлилась, — Это я тут час корячилась только из-за обеда?
— Вот когда все домоешь, тогда обсудим приготовление ужина! — добила меня Лидия.
С тяжелым вздохом я отошла от генномодифицированного, планируя домыть пол. Мало совсем осталось ведь.
— Тиа, прекратите немедленно! — негромко, но как-то властно заговорил этот высокородный.
Остановилась, бросила опостылевшую губку, развернулась к генномодифицированому и хмуро сообщила:
— Спасибо за заботу, но я… сама разберусь.
И все бы ничего, но Джерг, к моему удивлению, начал очень глубоко дышать. И это было не связано с возбуждением или чем-то подобным. Вот с чем это было связано, я знала и потому:
— Лидия, сваливайте! — напряженно глядя на генномодифицированного, приказала я.
Домомучительница удивленно взглянула на меня, но я продолжала неотрывно следить за приступом Джерга. Не знала, что все настолько плохо. Хотя Юлиан предупреждал на счет нестабильности.
— Тиа, вы… — начала Лидия.
— Вон, — прошипела я, стараясь не делать резких движений и не повышать голос, — быстро!
Вероятно она, наконец, сообразила, потому и отступала к выходу медленно, не поворачиваясь к Джергу спиной. Это что значит, что подобные приступы у него не редкость? А генномодифицировнаный дышал все глубже и напряженнее. Его грудь заметно вздымалась при каждом вдохе, одежда начала трещать из-за увеличивающейся мускулатуры. Черт, о чем думал Джерг-старший, отправляя сюда этих глупых девчонок?! О чем они вообще думают, планируя политическую карьеру для нестабильного? Черт!
— Лериан, — я сделала шаг к высокородному, — Лериан, слушай мой голос.
Из груди генномодифицированного раздается глухой рык. Ой как все плохо!
— Лериан, — делаю еще шаг. Нужно двигаться очень плавно, чтобы не вызвать выброса агрессии. Черт, даже руки трястись начали. — Лериан, все хорошо…
Глаза у него совсем синие стали, зрачок увеличен, дыхание такое, что стоя в шаге от него, ощущаю движение выдыхаемого воздуха. Черт, как страшно жить-то! И самое паршивое, что если у Дерганной Дел подобное состояние предсказуемо, то у этого все началось без каких-либо видимых внешних причин.
— Лериан, — делаю еще шаг, и оказываюсь вплотную к нему, теперь при вдохе его тело соприкасается с моим. И жар ощущаю даже сквозь одежду. Значит, температура повысилась, хотя это и так понятно, стоит взглянуть на мускулатуру.
На курсах нас учили как вести себя в подобных случаях. Именно работа с нестабильными генномодифицированными и составляла основу курса, и я неоднократно применяла эти знания в работе. Но что спровоцировало Джерга? Нужно понять причину, чтобы остановить следствие.
— Лериан, — говорю едва слышно, прекрасно зная, что сейчас у него обострен и слух и обоняние, — Лериан, что случилось? Лериан…
Глухой рык и высокородный фокусирует свой невменяемый взгляд на мне. Что-то мне стало страшно! Сейчас сознание в нем спало, осталось только оголенное подсознание. Это все равно, что оголенные провода. И то, что он смотрит на меня это плохо. Очень-очень плохо!
— Тиа! — прорычало двухметровое чудище с вздыбившимися мускулами. — Тиа…
Черт! Они же не говорят в этом состоянии! Это что, новый виток мутации?! Мама! Мне уже жутко. А страх показывать нельзя! Совсем нельзя!
— Да, Лериан, — стараюсь говорить спокойно, — я Тиа… Ты Лериан. Все хорошо. Все спокойно. Опасности нет…
Двухметровый мутант, прорычал что-то, а затем произошло нечто мне совершенно непонятное — Джерг начал двигаться. Молниеносно и резко, так как умеют только генномодифицированные, но при этом он и меня двигал. Схватив за плечи, практически швырнул на стол, и не успела я взвыть от боли, как оказался нависшим надо мной. И глаза — синие-синие, совершенно невменяемые. И дыхание горячее, почти обжигающее. Это насколько у него поднялась температура? Черт! Таких нельзя отпускать из семьи! Таких нельзя допускать к людям! И однозначно я ему ни одну из нормальных девочек не оставлю! Только геномодифицированных!
И тут чудовище снова прорычало:
— Тиа…
Он же говорит! Значит должен соображать! Должен. Или это нечто новое, с чем я раньше не сталкивалась.
— Лериан, — стараюсь говорить все так же тихо и спокойно, — Лериан, что вы делаете? Лериан, вы…
Зарычал. Глаза страшные, зрачок огромный, настолько огромный, что глаза словно чернеют, радужка едва заметна. И мне становится совсем страшно. Он не соображает! Это ясно как божий день! Он не соображает, это приступ! И как контролировать приступ подобной степени я не в курсе!
Так, тихо! Нужно успокоиться и действовать. Он не звереет. Двигается как человек, никаких звериных поз не принимает, значит в сознании. Температура высокая, это да, но говорит, значит в сознании. А если в сознании, значит и действуем на сознательном уровне.
— Лериан, — обняла его лицо ладонями, с трудом сдерживая желание одернуть ладони. Он ужасно горячий. — Лериан, — стараюсь улыбнуться, — вы пугаете меня, Лериан. Успокойтесь, пожалуйста.
Молчит. Но замер. И дышит все тяжелее, даже ноздри раздуваются. А у меня сердце стучит так, будто в ушах бьется. Такое ощущение, что оно отчаянно бьется в грудную клетку. Страшно. А Джерг молчит и глубоко дышит. И я совершенно не в курсе, что делать дальше! Куда бить — знаю. И знаю слова, которые остановят приступ, но он говорит, и значит, мой козырь хрен подействует.
— Лериан! — я почти взмолилась. — Ну что с вами?
Меньше всего я ожидала того, что произошло дальше! Да я вообще такого не предполагала, потому что, опустив голову и уткнувшись собственно в мою грудь, чудовище в трещавшей по швам одежде прорычало 'Тиа' и начало меня обнюхивать. И черт возьми, но это носило какой-то сексуальный характер.
— Лериан! — я попыталась оттолкнуть его. — Лериан, что… что вы делаете?
Рычание стало громче, а действия… приобрели еще большую эротическую окраску. И не сказать, чтобы было неприятно, но!.. Первый удар получился не по лицу, а по уху, ибо при том, чем он пытался заняться, по лицу бы никак не получилось. Чудовище вздрогнуло, уставилось на меня своими жуткими глазами и получило по морде. Лицом я это не могла назвать.
— Запрет! — произнесла я первое слово, не ключевое, но долженствующее запустить механизм контроля. — Запрет, Лериан!
Подействовало. Отшатнулся. И даже руки убрал оттуда, где им быть не полагалось! Стараюсь не шевелиться, хотя очень хочется местами изодранное платье поправить. Но сейчас никаких резких движений! А Джерг приходил в себя. Глаза медленно но верно становились прежними, зрачок уменьшался до нормального размера, вены, проступившие на вздувшихся при напряжении мускулах постепенно исчезали. Дыхание возвращалось к норме. И следующим, что я услышала, был глухой, протяжный стон. Ух, пронесло!
— Сейчас кому-то будет очень стыдно, — мстительно протянула я, и спрыгнула со стола.
Как оказалось, рано радовалась.
У него был не типичный приступ! И если ранее догадки посещали, то сейчас это стало очевидным. Состояние невменяемости вернулось молниеносно.
— Запрет! — не отреагировал. — Рашгар! — он плавно двинулся ко мне. Неестественно плавно,
