доспешных всадников вокруг них.
— Что это? — спросил шокированный увиденным Виктор, хотя уже сам знал ответ.
Сначала Волонод не понял о чем это он. Потом понял и сам удивился:
— Рабы. А что?
— У вас есть рабы?
Хотя вопрос был больше укором, чем вопросом, но Волонод сообразил, что с рабовладельчеством их гость недоволен, и сказал ему:
— Ты не единственный, который против труда рабов. У нас есть некоторые такие. Бывали случаи, когда они помогали рабам устраивать восстания. Их жестоко подавляли. Порой ни один не выживал.
— И много у вас рабов в Гордане? — глухим голосом спросил Виктор. Глаза его стали жесткими, заиграли желваки.
Волонод махнул рукой:
— Кто это может точно знать? Много. Очень много.
Все тепло его к сопровождающим горданам, словно корова слизнула. Он уже злорадно подумывал о будущей войне с ними. Захватить страну рабовладельцев — великое благо. Точно такое же, как истреблять тех лесных дикарей, глотов.
— И откуда вы их достаете в таком количестве?
— Их везут торговцы с разных концов света, Виктор. Иногда мы сами завоевываем племена, жителей которых обращаем в рабство.
— Много среди них руров? — В ожидании ответа Виктор невольно напрягся, будто перед прыжком.
— Да, Виктор. Много. Меня няня-рабыня научила рурскому языку. Теперь, как видишь, я этим зарабатываю себе на хлеб.
— И где она теперь?
— Продал я ее, когда деньги кончились, — небрежно ответил Волонод, будто говорил о лошади или собаке. Скорее всего, именно на таком уровне рабы и котируются у них.
Телеги катили дальше мимо полсотни жалких лачуг, окруживших большую добротную деревянную избу. По расставленным у ее стены мишеням и чучелам, можно было догадаться, что она являлась казармой той охраны.
— И что эти рабы здесь добывают? — поинтересовался Виктор.
— Те самые минералы, что идут на удобрения бесплодных земель. Этот рудник принадлежит теперь Фелодону и Паланиту. Они его купили, чтобы вам поставлять минералы сколько потребуется. Вот и сейчас тут добывают их для вас на следующий раз.
— Вот как? — задумался Виктор. — А далеко еще до границ Гордана?
— К вечеру обязательно доедем, и ты отдохнешь. Наверное, устал от тряски.
— Да, есть малость.
Тут показались ряды навесов, укрытые за камнями возле лачуг. Десять телег отвязали от общей цепи вереницы и завели туда, передав нескольким тамошним рабам. Остальные десять продолжили дальнейшее движение на пути, что вилял среди глыб, разбросанных в еловом леске.
Дорога постепенно вела к возвышенности. Горные вершины уже нависали над ними, почти закрывая собой небо. Заметно стало прохладней. Виктор пожалел, что не прихватил свой плащ. Хотя, что стоит на месте приобрести с его-то богатством по ихним меркам.
Через несколько часов Виктор, наконец, увидел на горизонте крепостные стены.
— А вот и Сонара, — показал Волонод на далекие стены города-крепости. — Здесь и находится дворец нашего вершителя, несравненного Бадалаха.
Тут только Виктор понял, что так до сих пор и не поинтересовался именем их царька. Значит, Бадалах. Очень хорошо.
— Скажи, Волонод, много таких городов, как этот в Гордане?
— Таких больших вовсе нет. Есть еще три крепости. Но они малые. И в основном военными укреплениями являются.
Уже начало вечереть, когда телеги с каретой Виктора докатили к высоким каменным стенам, усеянным башенками бойниц.
К железным воротам, охраняемым закованными в железо воинами, вышел их встречать офицер. И судя по украшениям на шлеме, высокого звания.
Купцы сошли, чтобы вежливо поздороваться с ним. Затем немного проболтали, показывая на карету Виктора. Офицер понимающе покивал и дал приказ охране всех пропустить.
И вот, посол новой Руси въехал в город-крепость несравненного Бадалаха.
Глава 11
Сразу за воротами оказалась многолюдная круглая площадь. Вокруг нее возвышались двухэтажные дома весьма причудливой архитектуры. И что сразу бросалось в глаза, все различные не только формами, но и цветом.
Первые этажи всех этих разноцветных домов были лавками. За распахнутыми ставнями восседали, наперебой громко галдящие продавцы. Как было ясно и без объяснения, зазывали покупателей и расхваливали товары. Тут, скорее всего, было всё. От оружия, до горшков. От тканей, до окороков. И, как он теперь узнал, в обороте в этой стране были золотые и серебряные монеты с изображением морды дракона. Об их покупательных способностях пока он не мог судить. А стоит выяснить, чтобы знать цену своего товара. Виктор подозревал, что с них сдирают втридорога их друзья-купцы.
От площади прямо отходила широкая, выложенная плоскими камнями дорога до видного вдали большого дворца со шпилем, торчащим высоко над всеми остальными построениями. По обеим сторонам этой дороги стояли серые тоже двухэтажные дома. Только уже похожие друг на друга, как отражения. Местами их первые этажи тоже оказались лавками.
По перпендикуляру к этой дороге от площади отходили еще четыре гораздо более узкие дороги. Только одна телега по ним могла катить. И то пока навстречу не попадется другая. Хотя, как будто, кроме их телег в крепости вообще не было других. По крайней мере, Виктор не видел ни одну.
По краю тех дорог видны были только одноэтажные серые построения с многочисленными балконами и ставенками окон.
Люди сновали повсюду. Одевались тут разнообразно и разноцветно. Виктор так и не усмотрел в их одежде нечто объединяющее.
— Тут площадь гильдии торговцев, — перегнулся на козлах Волонод, чтобы объяснить Виктору, куда они попали.
А тем временем десять оставшихся телег укатили в одну из узких дорог и исчезли из виду. Маленькой тележки купцов тоже не оказалось.
Паланит и Фелодон приблизились к его карете.
— Позволишь им сесть рядом с тобой? — перевел их фразу Волонод.
Виктор подвинулся, жестом указывая им освободившиеся места на скамеечке.
Те ловко взгромоздились, и карета покатила по широкой дороге к дворцу.
Они достигли еще одной, но относительно меньшей площади, в центре которой возвышалась трехметровая статуя дракона из ярко красного камня. У подножья на таких же красных камнях коленопреклоненно стояли три седобрадых старца в вычурных белых халатах, отороченных белым мехом и в красных высоких колпаках.
— Это площадь молитв красному дракону Буд, — пояснил Волонод. — А они — верховные его священники.
— Буд? — Виктор наморщил лоб, стараясь вспомнить, где слышал это слово, но так и не вспомнил. — Вы молитесь красному дракону?
— Да, Виктор. Он наш бог. В отличие от вас, мы все преклоняемся богам, а Буд — самый старший
