погостить в Пермь к этим своим друзьям. Говорит:
— Ангела повесила в коридоре напротив зеркала. И словно у меня два ангела...
Я подумала: кому бы подарить идею выставки с зеркальной стеной, чтоб картины отражались и были каждая словно в двух вариантах...
28 августа. Слава: Филонов — самый значительный художник России 20 в.
А я считаю, что Гончарова.
Слышала, как наши фанаты встретили английских футболистов в пермском аэропорту. Десять человек в черных плащах с капюшонами взяли в руки косы, как в известном фильме: “мертвые с косами стоят” (эту фразу уникально произносил Савелий Крамаров). Они держали два плаката: на одном “Уэлкам”, на другом — изображение могильных памятников. Ничего себе гостеприимство...
31 августа. У нас так: вчера вечером я прочла у Довлатова: “По сравнению с Чеховым даже Толстой кажется провинциальным”... и сразу после этого “Культура” дала додинского “Дядю Ваню” — это было просто волшебство, я так плакала от чудесности жизни, где даже праздная соблазнительница и та часто говорит самые нужные мне слова: жизнь портят не войны, не наводнения, а каждодневные ссоры...
И в жизни так бывает: сколько мудрых мыслей я встречала не у самых идеальных людей...
Слава говорит: дело в том, что Чехов — результат реформы освобождения крестьян (которая тоже была не идеальной да еще и запоздалой)...
Я мужа поняла: не в том дело, что из-за освобождения авторы стали гениальнее (а то бы Гомер померк), но в том, что нам ближе свободный автор, где многие герои трудятся сами.
Лина мне подарила прекрасную книгу Гениса “Частный случай”. Там я прочла: умирают писатели поодиночке, рождаются вместе.
В нашем случае это очень верно. Как мы дружили — Юзефович, Королев, я, Соколовский... А теперь что? Королева я не видела лет 20, Юзефовича — около 10. Ну, они в Москве. А Соколовского, с которым живем в одном районе города, я тоже не видела давным-давно. Слава Богу, хоть с Катей, его женой, три года тому назад виделись и три дня тому назад перезванивались.
Отвечая одному френду, я сформулировала, почему большинство терпело сталинские репрессии. Когда боится один — это просто страх, когда боятся все — это миф. А Миф — это регулятор поведения, он обходится с нами, как кукловод с куклами.
Вчера написала две картиночки.
2 сентября. С утра написала “Бегство в Египет”. Еще Слава советует написать чудо с умножением хлебов. Он мне набросал словесно композицию, но боюсь браться за столько сложную вещь...
Продолжаю читать Гениса:
“В Японии до сих пор ставят камни с вырезанными на них знаменитыми хокку в тех местах, где они были написаны”. А древние греки хронологическую таблицу вырезали на мраморе на площади, чтоб люди просвещались:
Год 1432 до н.э. Царь Минос, сын Зевса, воцарился на Крите... (До нашей эры — это в книге “Занимательная Греция” переведено время на современный язык).
Хорошо бы в Перми поставить камни с вырезанными на них стихами Пастернака и Мандельштама, Решетова и Кальпиди...
На рынке меня окликнула Нина С. Мы где ни встанем, везде нас вежливо отгоняют:
— Загораживаете товар.
Слава: это нужно вставить в пьесу или сценарий.
Нина только что с дачи. Сказала трехлетнему внуку:
— Не бойся пчелы. Она садится только на цветы.
— А вдруг она подумает, что я цветок?
После того, как унесли шашлык от мангала, этот внук подошел и стал пристраивать веточку над углями.
— Что, Миша, хочешь шашлык жарить?
— Нет, это я так, для вдохновения.
3 сентября. Новое письмо с угрозами: с адреса trosheva_lena. Вот ключевая цитата: “БОГА ВЫ ОЩУЩАЕТЕ ГОРАЗДО МЕНЬШЕ, ЧЕМ НАС. ЕГО НЕТ, А МЫ ЕСТЬ. СДЕЛАЙТЕ ПРАВИЛЬНЫЙ ВЫБОР”.
4 сентября. Пока буду в ЖЖ под замком — то есть только для друзей. Но теряю более двух тыс. читателей, которые привыкли заходить каждый день да через день... а что делать...
С утра говорю белой фиалке, которая изобильно цветет, чуть ли не 40 цветков:
— Хорошо тебе — соседняя фиалка без цветов тебе не угрожает, не завидует.
Оба со Славой плохо спали, перебои в сердце. Но готовимся к причастию, надеемся выстоять.
Вчера звонила мне Х. К слову рассказала, что ее грабили уже 3 раза: на Рождество, на Пасху и на Троицу, когда она уходит на всенощную. Забирают только компьютер и принтер, на которых она пишет статьи о православии. Рядом лежит золотое кольцо — его не берут. Одновременно на мобилу посылают СМС-ки мерзкого содержания. Говорит: терплю, молюсь.
Звонила я вчера правозащитникам. Марголина в командировке, Аверкиев говорит, что ничего не надо бояться, что это специально, чтобы меня морально убивать.
