— Теть Фай, где мое пальто? Пойду я...
— Шелупонь! — басом крикнул “Леонов”, и она поняла, что надо молчать.
— Няргушу-то пите? — с пермским акцентом спросила тетя Фая.
— Какую няргушу? — спросила Настя.
— Брага. Мужики ее выпьют и няргают, стонут. Куда ты, Наська, без пальто пойдешь! Холод ведь... замерзнешь. Вон у тебя что с носом — по этим соплям можно в
Тетя Фая сказала “
Значит, продали на рынке Настино пальто и купили еду: курицу, яйца... ну и ну! Показали что? Свою сучность... Ивановы, конечно, дураки; дураков, конечно, много, но все они злые, а Ивановы — добрые дураки.
Настя заскулила и сразу же увидала, как над ее головой навис огромный кулак “Леонова”. Она замолчала. Но из кулака вдруг на нее посыпались... семечки.
— Дай девке хлеба-то! — сказал он тете Фае.
— А пошел ты! — отмахнулась она.
— Пошел бы я, да очередь твоя... — “Леонов” сам протянул Насте кусок.
Два паучка опустились к Насте на плечо. Она осторожно стряхнула их, но паучки не стряхнулись, они повисли на паутинках перед носом Насти, как две добрые вести.
Слово к читателю
Наш терпеливый друг! Тебя ждет здесь небольшая неожиданность. Дело в том, что следующие восемнадцать страниц романа пропали. Их сжевала кошка, обустраивающая гнездо для своих будущих котят. Она сжевала их очень добросовестно — в вату такую бумажную превратила. И мы не помним, о чем там шла речь, зато хорошо помним выражение кошкиной морды: “Какая обида! Они еще чем-то недовольны! Я стараюсь, строю дом, жую эту мерзкую бумагу, рожаю им первосортных котят — чего им еще-то!.. Не ценят меня!”
Конечно, мы могли бы заново придумать эти восемнадцать страниц романа, но тогда бы читатель так и не узнал, что горести случаются не только с героями, но и с самими авторами!
И оказалось, что восемнадцати страниц — увы — нет, а есть бумажная вата... мы ее всю по миллиметру перебрали и нашли несколько недожеванных кусочков, которые разгладили и расшифровали, дополнив по смыслу недостающие слова. Вот они:
1. Чего-то тетю Паню сегодня не видно — наверное, сидит, добрые дела записывает в тетрадку (Света? Антон?).
2. Заварку в тарелку с творогом! Ты чего, Света! Думаешь, вечно тебе будут всякие Львы Израилевичи чай дарить? Вечно, думаешь, возле тебя будут крутиться пожилые мужчины? (Миша).
3. Настя пишет поздравительную открытку в тюрьму матери, восклицательные знаки выводит с такой любовью красной пастой, что получаются настоящие сердца, а точка выглядит каплей крови, капнувшей из... (дневник Светы?).
Тебя ждут дома
Света проснулась, когда солнце уже пускало зайчиков по стене. Опять долго не могла встать с постели. “Где ее искать?” Она наконец поднялась, взяла в руки будильник и уронила его на пол.
— Все валится из рук-ног... Антон, мусор уже ждет тебя на кухне. — Она говорила про мусор при соседке Нине, чтоб та видела: Света еще беспокоится о чистоте, она еще не сдалась.
Но соседка так довольна была, что нет Насти, что в квартире стало одним человеком меньше, что и насчет мусора не ругалась.
— Интересно, на какое время она ушла от нас? — в который раз спросила Света у мужа.
— На долгое время, близкое к бесконечности, — ответил он.
Прошло долгое время, близкое к бесконечности, — десять дней. И Света решила идти в милицию. Дежурный милиционер встретил ее жалобами: за ночь два трупа, три ограбления, две квартирных кражи и одно нападение на таксиста. Все как на Диком Западе, сказала Света. Что?! Милиционер на секунду отключился. Потом дернулся, открыл глаза:
— У вас-то что? Повторите.
Света покусала губы и ничего не сказала. Надо через два часа прийти, когда новая смена будет, свежие головы...
Дома сильно пахло вареной рыбой. Света прошла на кухню: там в кастрюле рыба кипела так, что давно сошла с костей. Миша в это время вышел из туалета с “Наукой и жизнью” в руках, весь взволнованный изобретением лазерного скальпеля, который режет без крови.
— Значит, скальпель и лазер — хорошие? — спросила Сонечка.
— Он не хороший и не плохой. Все зависит от человека, который его использует... Мне на работу пора, вечером обсудим.
И тут раздался звонок: Настя без пальто и в порванной одежде!
— Я знаю: вы меня искали! — зачастила она. — И машину послали, да? К подъезду тети Фаи. А я читать умею. “Тебя ждут дома” — там написано. Большими буквами.
На самом деле Настя даже догадалась, что на машине было написано не для нее, но предлог-то нужен был для возвращенья.
