– В общем, среди лишённых дара магии случаются… как тебе это сказать получше… отклонения, что ли… Вот с этим отклонением я и столкнулось. Вернее оно столкнулось со мной. В общем… – Миррил запуталась в своих словах, помолчала немного, собираясь с мыслями, и продолжила: – Я видела наше будущее. Я видела нашу смерть!.. Нашу смерть, понимаешь ты, глупый лысый урод?! Смерть…
Дирок молчал, не сбавлял скорость, но его лицо сделалось мрачнее грозовой тучи.
– Ты думаешь, откуда мне известно про твоё долбанное ухо? – Миррил еле сдерживалась, чтобы не закричать во всё горло. – Ты мне об этом сам сказал – в будущем, которое не наступило. В будущем, в котором мы умрём сегодня! Ты мне не веришь?
– Успокойся и расскажи мне всё, что только знаешь об этом будущем, – спокойно, чеканя каждое слово, произнёс Дирок.
И Миррил рассказала: часто сбивалась, перескакивала от одного неоконченного эпизода к другому, запиналась, время от времени бормотала что-то неразборчивое. Но в конце концов она обрисовала более- менее полную картину. Про чёрную машину наёмников, протаранившую их, про потерю руки Дироком, про «летающего урода», про смерть…
Дирок слушал и едва заметно кивал. Стоило Миррил закончить, как заговорил он:
– Значит, мы сделаем заправку за несколько станций от той, где я хотел вначале. И в столовой сидеть не будем – купим еду и поедим в дороге. Да, до самого ДГР больше остановок делать не будем, так что советую тебе хорошенько сходить в дамскую комнатку на станции, – себе под нос он буркнул: – вот ведь тупорылый кретин, а ведь действительно уже который день мечтаю о кружке белого эля…
– И ты так просто мне поверил? – поразилась Миррил.
Дирок махнул рукой и некоторое время молчал, словно размышляя: продолжать разговор дальше или нет. Решил продолжить.
– Историю про моего отца я не рассказывал никому. Совсем никому. Ты могла узнать её только от меня. После неё я готов поверить в любые твои слова, как бы дико они не звучали.
Грузчики станции заполняли отсеки машины мешками с антрацитом. Помощник начальника станции заливал в бак магоний из вытянутой плексигласовой колбы с сужающимся горлышком. На колбе была чёткая миллиметровая шкала, ведь килограмм магония стоит не меньше, чем машина, в которую он вливается!
Миррил сидела на переднем сиденье и нехотя жевала копчёное мясо, принесенное Дироком из столовой станции. Наёмник тем временем суетился возле машины, подгонял грузчиков. Он был крайне взвинчен, и тому существовало простое объяснение: Дирок свято верил в фатум. Всё, что происходило в его жизни, все трагические и радостные моменты (которых было гнетуще меньше, чем трагических) – он связывал с судьбой. То, что должно произойти – должно произойти… Миррил видела их смерть. А значит, она видела непоколебимый лик судьбы. И если этот «летающий урод» не настигнет их сегодня, то уж точно это произойдёт через какое-то время. А из её описания это был никто иной, как один из демонов во плоти – весьма скверных созданий, нашедших новую жизнь после смерти. А с такими шутки плохи. От этих чудовищ с людскими обликами держаться нужно как можно дальше. Любая попытка прямого боя – верная гибель. Их плоть полумертва, хоть она и чувствует боль, но умертвить её практически невозможно. Да и как умертвить то, что уже мёртвое, ещё и склонное к феноменальной регенерации? Как-то коллега-наёмник рассказывал Дироку случай, мол, демон во плоти уцелел после прямого попадания разрывного снаряда осадного орудия… С трудом верится… но в любом случае – столкновение с таким существом в немыслимом количестве случаев грозит смертью.
И то, что делают сейчас Дирок и Миррил – лишь попытка отсрочить неизбежное!
Но всё же… Что, если Миррил видела не совсем истинную картину будущего? Что, если она увидела её лишь для того, чтобы избежать смерти. И не попасть в её ледяные объятья? Что ж, бредовая мысль, но Дирок предпочтёт лучше держаться хоть за эту соломинку, чем опустить руки и ждать гибели.
Или вся его вера в фатум – не стоит и выеденного яйца? Что, если мы сами создаём себе судьбу?.. Тоже бред. Дирок в сердцах плюнул на пол при этой мысли.
Грузовые отсеки были полны антрацита, магониевый бак заполнен до краёв. Дирок дёрнул рычаги. Машина, словно пересидевший в неволе скакун, сорвалась в путь.
Бежать от неумолимой судьбы.
Либо строить свою собственную.
Глава 7:
За окном мелькали рапсовые поля. Стебли слились в жёлто-зелёную полосу по обе стороны дороги. Жёлтый – цвет увядания, зелёный – зарождения жизни. Из крайности в крайность. От жизни к смерти, от смерти к жизни. Наш путь имеет только две чёткие границы: начало и конец. А между ними – непроглядная дорога, извилистая, полная оврагов и бугров…
Рапсовый горизонт жадно поглотил красный полу-диск Светила. Медленно наплывал ночной мрак, бесстыдно выпячивая всё новые бледно-красные звёзды. По чёрному небу одиноко поползла зелёная точка искусственного спутника. Луны не было – Миррил попыталась прикинуть в каком они сейчас месте и будет ли с него видна луна, из-за своей сложной орбиты радовавшая ночных романтиков уж очень редко и совершенно в разных географических широтах. Попытка увенчалась неудачей.
Свет прожекторов машины жадно вгрызался в ночь. Траса была практически пуста; лишь изредка навстречу проносились красноватые огни паровых машин. Воздух был чист – ни одного летательного аппарата.
И это не могло не радовать… Но кому не знать про вред такой радости, как не Миррил, и, уж конечно, Дироку? Радость расслабляет, делает слабым, не способным устоять перед чёрствым ликом смерти.
Миррил боялась засыпать. Боялась вновь пережить страшное видение возможного будущего. Но усталость и мерное покачивание машины взяли своё. Девушка провалилась в сон. И проспала она до самого утра.
Без снов.
– Проснулась? – первое, что услышала она. Конечно же, это был голос Дирока. Спросонья его некрасивое лицо казалось отталкивающим, как никогда.
– Ты бы не мог остановиться? Я хочу в туалет, а ещё у меня всё затекло… – сонно промурчала красавица.
– Хочешь размять свою аппетитную задницу? – сухо спросил Дирок.
– Ты с самого утра меня доставать повадился? – фыркнула Миррил.
– Мы не можем так рисковать, сладкозадая, придётся тебе сделать свои дела в бутыль – я его специально для этого взял, – Дирок кивнул на трёхлитровую плексигласовую банку у себя под ногами. В банке бултыхалась в такт машине желтоватая жидкость.
– Фу-у-у! – Миррил скривилась от отвращения. – Ты что, туда отливал ночью?
Дирок довольно ухмыльнулся.
– А ты думала, я буду каждый раз останавливаться, как приспичит? Ты знаешь, что даже полуминутная остановка может стоить нам жизни? Нет, конечно же, ты этого не можешь знать, ведь в твоей светловолосой башке только наряды и духи, пузатые придурки с толстыми кошельками и… – воображение Дирока на этом выдохлось. Он был явно раздражён – ещё бы, за рулём провести почти целые сутки: – И… ветер там! – не совсем удачно закончил он тираду.
