перерыл всё в машине, но аптечки не нашёл. Благо, среди снеди живительной росой поблескивала бутылка крепкой настойки. Сперва смачно хлебнув из горлышка для успокоения расшатавшихся нервов, Дирок обработал пятидесяти пяти градусной настойкой и обмотал куском сорочки рану Миррил. Но этого недостаточно. Девушке нужен настоящий врач. После такого удара вполне может быть сотрясение мозга…
«Ну не родас фарлиный ли я?» – в который раз подумал Дирок. До пограничного пункта ДГР оставалось совсем немного. Вот-вот и вынырнут его красно-белые столбы за очередным поворотом. Дорога становилась всё оживлённей. Группа юнцов на мотоциклах улюлюкая и кичась обогнала с разных сторон их машину. Гонщикам есть чем выпендриваться – мотоциклы каждого имели магониевые двигатели. От этого и феноменальная скорость. Вздумай кто-нибудь из юнцов приделать к своему железному коню крылья – непременно бы воспарил в воздух…
Почему Дирок ударил Миррил? Был ли он действительно так расстроен смертью невинных людей (а может и наёмников)? Или просто это накопившаяся к Миррил злость выплеснулась наружу? Увы, Дирок не мог сам понять, что двигало им в тот злосчастный момент…
Но что бы это ни было, а результат оказался плачевный!
Вереница машин медленно вползала в распахнутый зёв пропускного пункта. Мимо столбов и колючей проволоки, мимо вооружённых болтострелами и огнемётами охранников, мимо служебных псов и бержимотов, натасканных в считанные секунды улавливать запах наркотиков. Медленно, но верно, машины проезжали без остановок на осмотр. Дирок прекрасно знал, что плановые проверки на пропускных пунктах проводятся приблизительно раз в пятнадцать минут. Конечно же, на неё попасть ему уж очень не хотелось. Лишние разговоры и выяснения не сулят ничего доброго…
Стоит ли удивляться тому, что произошло дальше? Ну не может никогда идти всё гладко! А учитывая то, что стоило Дироку вступить в обязанности телохранителя Миррил, как вообще всё пошло через одно место (в котором никогда не светит солнце), это уже не злосчастное совпадение, а жестокая закономерность…
Невероятно высокий и ещё более невероятно тощий брин, любовно поглаживая цевьё огнемёта, остановил машину Дирока.
– Цьель вашьего визьита, – на ужасном для северян южном наречии спросил таможенник, просовывая вытянутую голову в раскрытое окно и косясь на бессознательную Миррил с перевязанной куском сорочки головой.
– Едем навестить могилу усопшей бабушки, – сухим, как полежавшее под палящим солнцем яблоко, голосом ответил Дирок.
– Чтьо сь дьевкай твьоей? – задал логичный вопрос брин.
– Недавно мы попали в небольшую аварию, и она стукнулась головой о панель, – ещё суше (хотя куда уж больше) выплюнул Дирок. – Видишь, зеркальце правое оторвано.
– Крьовьавый сльед у дьевки ньа льевам виське, – не унимался с допросами наблюдательный таможенник. – Обьична бьютса льбом…
– Она ударилась о рычаг тормоза, – невозмутимо ответствовал Дирок. В зеркальце заднего вида мелькнуло бугристое тельце бержимота. Обнюхивают машину, значит, пока этот неимоверно уродливый брин зубы заговаривает…
– Сьер, я бы попрасьил вьяс выйти из мьяшины, – произнёс стандартную фразу всех полицейских брин, которая ничего доброго сулить не могла по определению.
– Назовите, пожалуйста, причину, по которой мне следует выйти из машины, – Дирок сухо чеканил каждое слово, но в этой сухости горели нотки угрозы.
– Я ещьё рьяз попрашу вьяс выйти из мьяшины, – ещё настойчивей и твёрже произнёс брин. – В трьетьий рьяз я просить нье буду… – закончил он и с громким щелчком снял предохранитель огнемёта.
– Разве я могу отказать такому вежливому предложению? – спокойно произнёс Дирок и обжог таможенника ненавистным взглядом. Брин ответил взгляду насмешливой ухмылочкой, уж слишком уродливо смотрящейся на его продолговатом лохматом лице.
– Сьер, вы вь кюрьсе, што польномочья льегальных ньяёмников в ньяшьем Дьемокрьятичьеском Госьюдарствье Рьимбьяран нье дьействьитьельны? – поинтересовался брин у стоящего возле машины, всего на взводе, что пружина, Дирока.
– Дья, этья мнье извьесна, – перекривлял южное наречие наёмник.
– Тогда что ты у нас забыл, Одноухий, – донёсся из-за спины сиплый голос.
Дирок обернулся. За спиной стоял узкоглазый человек в штатском. Дирок видел его в первый раз.
– Дирок Мистафилиус, известный в кругах легальных наёмников как Одноухий, – произнёс человек. – Нас предупредили, что ты будешь пытаться пересечь границу. Не у каждого легала хватит смелости на такое, но ты, как нам стало известно, не из тех, кто отказывается выполнять заказы. Даже если твоя мишень под защитой Римбарана…
Дирок перевёл взгляд на брина – тот нацелил на него дуло огнемёта и покачал головой, мол, и не думай даже. Лицо его озаряла всё та же противная ухмылочка.
– Убери эту пукалку, сынок, если не хочешь себе навредить, – спокойным голосом порекомендовал Дирок.
– Нье пюгьяй, убьийца, пюгьяный я, – нашёлся с ответом брин.
Конечно же, он будет таким смелым, когда за его спиной появились, словно из воздуха, ещё пятеро бойцов, вооружённых болтострелами и огнемётом.
– Одноухий, мы знаем насколько ты опасный человек, – тем временем продолжал говорить узкоглазый в штатском. – Но и мы здесь все не пальцем деланные. Попытаешься оказать сопротивление – наш ответ будет жёстким и окончательным…
– Должно быть, это какая-то ошибка, – Дирок сделал шаг назад, чтобы держать в поле зрения и говорившего с ним, и бойцов. – Я нанят не для убийства, а для охраны этой девушки, – он ткнул пальцем в лежащую на заднем сидении Миррил. – Она едет в Римбаран навестить могилу своей бабушки. Поскольку ваше государство, мягко сказать, не лучшее место для прогулок в одиночку, она и наняла меня в качестве эскорта.
– Нас так же предупреждали и о твоей сообщнице, – сказал узкоглазый. – Миррил, если не ошибаюсь, по кличке Чудовище. Она, пожалуй, тебе не уступает в кровавой славе…
«Вот ведь ублюдки, чтоб их, вот ведь грязные твари!» – подумалось Дироку. Вслух он сказал:
– Вы не понимаете, в Римбаран мы едем совсем не для злых умыслов. Ладно, не могилу бабушки проведать. Мы ищем в ДГР защиты от легалов. Вам всё соврали – лишь бы не дать нам попасть под вашу защиту. На нас, вернее на Миррил, объявлена охота! И мы просим убежища…
– Пожалуй, обычным людям я бы и поверил, – ответствовал человек в штатском. – Но поверить двум наёмникам… При чём один из них – легендарный Одноухий… Это было бы крайне непрофессионально с моей стороны. Боюсь, вам придётся здесь развернуться и поехать куда-нибудь в другое место. Двери в Римбаран для вас навсегда закрыты.
– Но вы не понимаете, они специально это всё затеяли! – Дирока переполняла дикая злость от бессилия что-либо изменить. Понятно, что уговорить таможенников задача невозможная. А пробиваться силой – смертельное безрассудство. Остаётся только смириться, как бы тяжело это ни было…
– У вас есть десять секунд, чтобы сесть в машину и уехать, – узкоглазый показал на пустующую дорогу из города.
– Девушка серьёзно ранена, – проскрипел зубами Дирок. – У нас нет медикаментов. Помогите нам хоть в этом…
– Я не бездушный зверь вроде тебя, Одноухий, – сказал узкоглазый в штатском и кивнул непропорционально длинному и худому брину с огнемётом: – Викровес, принеси им аптечку.
Викровес скорчил недовольную мину, но всё же выполнил приказ.
Дирок принял из его подрагивающих от напряжения рук аптечку. Сел в машину, так хлопнув дверью, что треснуло стекло.
И уехал.
