– С молодецкого наскоку, как ты хотел, ангарцев не одолеть. Ежели ты баешь, что они были готовы к отпору, то видели тебя на реке до оного.
– Тут войско надо! – воскликнул Племянников.
– Да, – согласился Беклемишев, – або хитростью провести людишек.
Племянников уже поведал, что каждые два года по Енисею проходили караваны кочей, явно поморских, набитые людьми, а обратно они уходили пустыми.
– И два раза так уже было!
Беклемишев задумался, встал с лавки и заложив руки за спину, стал прохаживаться по горнице.
– Что же, думаю вскорости пойти по реке к ангарцам. Для порядку сначала надо поговорить, а уж потом и будет ясно, что делать далее.
Река вскрылась, но лёд ещё держался у берегов. Лес казался прозрачным, лишённый ещё листвы, преобладание серо-грязных тонов вводило в уныние, но люди не унывали. Течение времени неумолимо и за грязью и распутицей последует тёплое и благодатное время. Крестьяне готовились к напряжённой работе на полях и огородах, готовили инструмент и посевной материал. На крепостном острове в Удинске кипела работа, лодии, боты и баркасы выволакивались из сараев, просмаливались, группа Ярослава Петренко готовилась к броску на пороги. Свезённый за зиму на оленьих волокушах кирпич и камень, а также скобы, арматура и гвозди, изготовленные в кузнице Репы, готовили к погрузке на лодии, пока лежал снег, материал можно было подтаскивать к причалу на небольших санях.
Провожать Ярослава в Удинск съехалось все начальники экспедиции, заодно проводя время в постоянных совещаниях. Вопросов и противоречий скопилось очень много, все они требовали решений, причём безотлагательно. Самый главный вопрос – безопасность Ангарии и угроза, исходящая от енисейского острога, оказался самым сложным. Смирнов с Радеком добрался до Удинска в последние апрельские дни, когда солнышко уже немного прогревало уставшую от зимы стылую землю. Пришвартовавшись, люди сходили на причал, оглядывая разросшееся за пару лет островное поселение. Смирнов одобрительно осмотрел открытый склад у причала с готовыми к погрузке стройматериалами и спросил стоявшего под навесом у штабелей кирпича тунгуса с ружьём:
– Эй, друг! Где все начальники ваши?
– Здравия желаю, товарищ полковник! – Выкрикнул тунгус, – Князь Вячеслав, майор Сазонов, майор Петренко и сержант Саляев сейчас в випе.
– Где? – опешил Смирнов.
– В столовой около церкви. Миша! – тут же появился второй тунгус, которому часовой приказал проводить полковника.
– Вот он какой, ваш вип, – ухмыльнулся Радек, оглядывая отдельное помещение в столовой, более всего напоминавшее комнату отдыха в провинциальной сауне. Незамысловатые картинки на стенах, обитых деревом; кресла, покрытые шкурами; широкие лавки у огромного стола, покрытого расшитой скатертью. У открытого камина сложена аккуратная поленница дров. Мило и уютно, да и ностальгия о доме немалая. Мужики радостно обнялись при встрече, похлопывая друг друга по плечам.
– Вячеслав, как Дарья, на сносях уже? – поинтересовался Смирнов.
– Станиславу уже полтора месяца, – с гордостью ответил Соколов.
– О, давай пять! Поздравляю от всей души!
– Ножки бы обмыть – да нечем, – сокрушался Ринат.
– И правильно, переселенцы не пьют, и нам не стоит, – тут же закрыл алкогольную тему Радек.
– Ладно, я пойду распоряжусь насчёт поесть, раз пить нельзя, – Ринат ушёл на кухню.
– Алексей, это Ринат тунгусов караульных обучал? – и дождавшись кивка майора, добавил:
– Ну Ринатка, ну молодец! Тунгусы – красавцы просто!
После того, как молчаливые тунгуски выставили на стол весь ассортимент местного рестораторства и лёгкий голод был утолён, Смирнов предложил Соколову начать совещание.
Вячеслав, вздохнув, начал:
– Итак, проблема номер один – Енисейск, я надеюсь, после летнего происшествия это теперь понимают все. Я не нас имею в виду, а наших людей. Да, мне понятно инстинктивное доброжелательное отношение к русским людям. Не думаю, однако, что они все настроены столь добродушно к нам. Наши казаки пока нам служат верно, но всё же до конца я им не доверяю. Даже Усольцеву.
Раздались удивлённые голоса. А Ринат, проведший рядом с атаманом немало времени, согласно махнул головой:
– Я понимаю тебя, Вячеслав. Рядовые казаки, ты верно заметил, не отличаются особой стойкостью в служении, оставаясь при этом стойким в бою. Да и сам Кузьма Фролыч мне рассказывал, как казачьи ватаги попросту сбегали от иных воевод дальше на восток, прибиваясь к новому начальнику. Что не говори, а Усольцев остался тем же рядовым казаком, что и был. Просто от малочисленности кадров и из-за внушительной харизмы он был выдвинут на атаманство. Идеально было бы поставить атаманом Бекетова, такое моё мнение.
– Неловкая ситуация получается, – заметил Радек, – что же мы Усольцева с должности снимем, а Бекетова поставим – что мы за руководители окажемся?
– Верно, Николай Валентинович. Снимать мы никого не будем. Просто придётся для Бекетова создавать новую должность, – сказал Соколов, оглядывая собеседников.
– Атаман Всесибирский – как вам? – предложил Саляев.
– В точку! Решили этот вопрос. Предлагаю теперь вернуться к Енисейску, – сказал Соколов.
Вячеслав предложил всем высказаться по этой проблеме и кто как видит её разрешение. Смирнов предложил неподалёку от Енисейска поставить свой острог, который выполнял бы функции пограничной крепости и торгового места. Петренко высказал предложение устроиться в самом Енисейске, выкупив его часть под свою факторию или пристроить посад. Радек, едва услышав это, фыркнул:
– А что вас к Енисею так тянет?
– Полковник хочет контролировать северный маршрут, – пояснил Саляев.
– Я считаю, что нам необязательно это делать, зачем раздражать енисейского воеводу? – высказался Сазонов.
– Развивай мысль, Алексей, – потребовал от майора Соколов.
– Да, что ты предлагаешь? – заинтересовался полковник.
– Я не предлагаю, а требую остановиться на братских порогах.
– Ишь ты, говори дальше, – Соколов поудобнее устроился в кресле, заметно нервничая.
– Я считаю, что мы не должны быть бельмом в глазу Енисейска. Это раз. Потому как будучи неподалёку от них, мы становимся отправной точкой действий каждого нового воеводы. А поскольку они меняются довольно часто, по словам Усольцева, то каждый из них станет пробовать на нас свои силы и бомбардировать Москву сообщениями о нас.
– Логично, – заметил Радек.
Далее Сазонов объяснил, что при тесном взаимодействии сторон возникнет опасность измены, кого-либо могут подкупить или захватить в плен, выведав, тем самым, всю подноготную ангарцев.
– Чем меньше о нас информации, тем лучше для нас. Тот же Мартынюк, он ведь всё выболтает! Да на нас охоту объявят, поэтому пороги считаю идеальным местом для нашей речной границы.
– С точки зрения обороны места лучше не придумаешь, – охотно согласился Смирнов.
– Но как быть с торговлей? – воскликнул Саляев.
– Чем торговать-то собрался? – съехидничал Радек.
– Кстати, о торговле. Кузьмин меня в позапрошлом году предупредил, что более рейсов не будет – отцовские денежки попросту кончились и поморам уже платить будет нечем. Так что пора обращаться на юг. Это вторая проблема, – сообщил Вячеслав о тайном разговоре с Тимофеем Кузьминым.
Сын купца тогда требовал от Соколова снарядить караван в Китайское царство, а не использовать его как извозчика для крестьян, провозимым за отцовские деньги.
