устранить этот недосмотр. И в конце концов заметили меня, стоявшего всего в шаге от нее.
– Извини мужик, – заплетающимся голосом сказал тот, что выглядел более трезвым. При этом он взмахнул рукой так, что его напарник едва не упал, выпустив удерживающее его плечо. В последний момент он снова успел за него схватиться, от чего оба покачнулись. Я удивленно посмотрел на него из-под козырька берета, не совсем понимая, к чему он клонит, а в душе посмеялся над самим собой. Не сделай этот каратель пару секунд назад шага в сторону, то сейчас бы я уже стрелял в него, а потом и в других, выскакивающих в сектор стрельбы, как сумасшедший, разряжая обоймы во все, что движется, даже не совсем понимая, зачем именно это происходит.
– Извини, правда, – повторил он во второй раз, приложив свободную руку к груди и качнувшись в мою сторону, – не знали, что уже занял этот домик, в последний момент тебя заметили, – после чего достал из- за пазухи бутылку коньяка, уже полупустую, но на этикетке стояли пять звездочек, – давай за удачное дело, хорошо?
Я отрицательно покачал головой, в душе все же интересуясь, кем был этот человек, что увез с собой в такую глушь бутылку пятизвездочного коньяка и до сих пор не выпил. Скорее, для него это было что-то вроде талисмана, того кусочка старой жизни, который не хотелось терять. И уж точно он не думал о том, что эту бутылку вылакает какой-то бывший заключенный, сидевший за кражи и убийства. Ничего не скажешь, хороший конец истории.
– Не будешь? – скорее обрадовался, чем обиделся моим отказом каратель, снова прижав к себе бутылку, как дорогое сокровище, – А жаль. Даже я еще такого бухла не пробовал, просто что-то. Так говоришь, уже занял?
Напарник его все же не удержался и свалился на траву, уже даже не пытаясь встать, Только чуть повернулся набок, чтобы не захлебнуться, когда желудок начал вываливать все съеденное обратно. Говоривший со мной потерял равновесие, когда тело свалилось с плеча, выпрямился, а потом попытался сесть. Вышло у него совсем неудачно, больше походило, что со всей силы приземлился на пятую точку, только крякнул, да чуть бутылку не выпустил. Пьяно улыбнувшись, снова приложился к горлышку, глотая коньяк как воду.
– Чего занял? – все же решился спросить, не совсем понимая, про что же он меня все-таки спрашивает. Может, стоит согласится, а может, лучше отказаться.
– Как чего, – спросил каратель, одновременно со мной повернувшись к автобусу, где раздавались крики. Там два других карателя прижимали кого-то, толкаясь и мешая друг другу. Не самое жуткое, что успел здесь увидеть, но внимание все же привлекло.
Отвернувшись, я снова посмотрел на своего собеседника, уже успевшего потерять нить разговора. Наконец уразумев, что сейчас от него ждут хоть какого-нибудь продолжения, каратель нахмурился и, с большим трудом вспомнив последнюю фразу, продолжил, – Ну трейлер, чего еще. Твоя добыча, я тогда спорить не буду.
Каратели, получается, занимали, как объяснил мой собеседник, отдельные дома или такие вот трейлеры, в зависимости, что грабили, заранее, только под себя, уже не пуская остальных. Метод очень даже эффективный для предотвращения возможных драк из-за наворованного. Интересно, сами ли они это придумали или все же кто-то предложил такой вот подход к самому любимому занятию.
– Нет, – покачал я головой, почему-то решив, что каратель сейчас еще начнет у меня оспаривать этот кусок железа, решив, что там есть нечто очень ценное, раз я даже стерегу его снаружи, – Можешь забирать, если тебе интересно.
– Мужик, – обрадовался бывший заключенный, снова спрятав бутылку за пазуху и с трудом поднимаясь на ноги, – с меня тогда причитается. Найдешь позже и спроси тогда Ерша, я тут даже очень важен… – не успев договорить предложение, каратель вспомнил о своем напарнике, все так же сладко спящем, лежа носом в землю. Даже в таком положении он умудрялся храпеть, выдавая звуки, похожие на издаваемые канализационной трубой во время прочистки. Ерш, оставив свой автомат на земле, подошел и довольно сильно ударил его ногой в бок, столь бесцеремонным образом вырывая из объятий пьяного сна.
– Вставай, козлина, нам тут еще барахла привалило, надо посмотреть, – рявкнул он, пока эта самая «козлина», очумело вращая глазами, поднималась, одновременно пытаясь понять, где он и что с ним происходит. Конкретно он разобрал только одно – указательный палец Ерша, направленный в сторону двери трейлера. Решив, что именно ради этого его и разбудили, почти на четвереньках дополз до дверцы и, опираясь на дверную ручку, подтянулся и встал на обе ноги. Я только рот открыть успел, практически на автомате хотел предупредить об осторожности, как он широким жестом настежь распахнул дверцу, все так же бешено глядя на все вокруг.
И только для того, чтобы попасть в объятия зомби, смирно стоящего за дверью. В том, что это мертвяк, я убедился даже раньше карателя. Обгрызенная грудная клетка, со свисающими с ребер клочьями остатков мяса и рубашки, живым он никак не мог быть. Каратель, очень плохо соображавший из-за алкогольных паров в голове, сперва не понял, кто именно перед ним, ограничившись удивленным «чего тебе?». Когда мертвяк, вцепившись в него обеими руками, подтянул к себе и вцепился в шею, до него все же дошло, кто или что именно перед ним, но сделать больше, чем дико закричать, сорвавшись на визг и пытаться оттолкнуть от себя плотоядный труп, уже не мог. Зомби прочно вгрызся в шею, даже не отрываясь, жевал и кусал, от чего во все стороны летели брызги крови.
Я вскочил на ноги, приняв боевую стойку и тщетно пытаясь прицелится зомби в голову. Обреченный каратель, испуганный до ужаса, вертелся как на угольях, из-за чего его затылок то и дело попадал в мушку прицела. Никакого, даже самого малого сочувствия или жалости к нему я не испытывал. Было бы даже немалым одолжением ему сразу, одним выстрелом прекратить все мучения, но меня останавливали сразу две вещи. Первая заключалась в самой обыкновенной жадности. Всего у меня сейчас было сто двадцать патронов, с учетом того, что был сейчас в стволе. Тратить на успокоение очередного идиота, распахивающего неизвестную дверь без всякой осторожности, даже одну из самых, пожалуй, необходимых вещей для выживания, при столь малом их количестве, я считал выбрасыванием на ветер. А потом, попробуй докажи, что его сначала зомби укусил, а потом уже я ему затылок прострелил. Если захотят придраться, то даже свидетельство Ерша, если оно вообще будет, легко оспорить его почти невменяемым состоянием.
Очередь раздалась чуть позади меня, даже оглушив от неожиданности. Все пули попали карателю в спину, черной пунктирной линией пройдясь по грязному камуфляжу. Выгнувшись, он тут же обмяк, умерев еще раньше, чем отгремело эхо стрельбы. Зомби тоже отпустил его шею, из-за этого труп кучей свалился к его ногам. Среагировав на шум, теперь глупо вертел головой, пытаясь точнее определить, откуда именно шел звук. Совсем свежий, мертвяк даже не научился толком пользоваться теми немногими из своих чувств, которые у него все же остались. Посмотришь на него, даже не поверишь, что силы в нем как в трех здоровых мужиках.
Прислонившись левой рукой, вывихнутой почти на сто восемьдесят градусов, к косяку дверцы, мертвяк повел головой, буквально наводясь на источник звука. Одна нога была вроде как сломана, он на нее тяжело опирался, но кроме неуклюжих шагов ничем больше ему это не мешалось. Ерш, доразрядивший обойму в своего приятеля, судорожно копался по карманам в поисках другой обоймы, производя больше шума, чем стадо слонов. Мертвяк, способный услышать даже щелчок вставляемой в автомат обоймы, естественно, все отлично это слышал даже на фоне общего шума. И пошел вперед, неуклюже опираясь на сломанную ногу. Тогда мне все же пришлось выстрелить, я стоял прямо на пути мертвеца. Подпустив его чуть ближе, выстрелил в лоб. С такого расстояния промахнутся было нереально, и лоб мертвеца взорвался ровно посередине, над переносицей. Дернувшись, он неуклюже завалился на спину, еще несколько минут продолжая судорожно дергать руками и ногами. Ерш, бросив уже ненужный автомат, так и не найдя другой обоймы, выхватил из-за пояса револьвер и бросился вперед, к двери, держа оружие на вытянутой руке.
– Стой! – крикнул я в тот момент, когда он пролетел мимо меня, но разве стал меня слушать. Выругавшись, перевел оружие на автоматический режим и пошел за ним, решив, что плодить вокруг себя зомби не стоит, тем более, что многие так к этому стремились. Перешагнув через мертвого напарника, не подававшего признаков жизни, Ерш вошел внутрь.
Я задержался около трупа. Пули не задели ни позвоночника, ни головы, поэтому вероятность воскрешения возрастала. И его к тому же кусали. Перевернув носко ботинка тело, дважды выстрелил в
