— Хорошо, а ты подлей себе вина и посиди с парнем.
Мэл вернулся, подошел к раковине, чтобы вымыть руки. Миссис Грейди выставила на стол печенье и высокий стакан с холодным молоком.
— Выпьешь молоко, и я скажу твоей маме, что ты был послушным мальчиком.
— Она вам не поверит.
Паркер унесла ящик с инструментами, а когда вернулась, Малком сидел на кухне один.
— Миссис Грейди сказала, что у нее дела и компанию мне составишь ты. Итак, чем занимается Квартет после пиццы, когда парней нет дома?
Паркер села напротив него, отпила вина.
— О, мы затеваем драки подушками… в нижнем белье и плавно, как в замедленной съемке.
— Еще одна фантазия обретает формы. Хочешь печенье?
Паркер вспомнила о птифурах.
— Ни в коем случае.
— Ты многое упускаешь. И не в первый раз.
Паркер улыбнулась.
— Да. Но на этот раз я не злюсь на тебя. Как ты думаешь, тебе сегодня повезет? — Мэл ослепительно улыбнулся, и Паркер насмешливо уточнила: — В покере.
— Если предчувствуешь везение, расслабляешься и делаешь ошибки. Лучше просто быть везунчиком.
— Ладно, за удачу. — Паркер легко коснулась бокалом его стакана.
— В то время как вы едите домашнюю пиццу и затеваете сексуальные драки подушками. Что требуется от парня, чтобы получить приглашение на такую вечеринку?
— Условие первое: не быть парнем. Хотя мы с тобой можем как-нибудь организовать домашнюю пиццу.
— Ловлю на слове. Послушай, раз уж мы вспомнили о приглашениях, мама приглашает тебя на ужин в воскресенье.
Бокал Паркер замер на полпути к ее губам, затем она снова поставила его на стол.
— Ужин у твоей мамы? В воскресенье? В это воскресенье? — Непривычная паника, совсем легонькая, защекотала ее горло. — О, но у нас прием, и…
— Все решаемо. Я сказал ей, что ты занята, но она знает, что прием днем. — Малком неловко заерзал на стуле, не отрывая взгляда от своего печенья. — По-моему, она и миссис Грейди слишком часто встречаются в последнее время, сплетничают и все такое.
Паркер только хмыкнула, наблюдая за ним.
— Короче говоря, мама уперлась. Кажется, она думает, что я… Я тут часто бываю, подкармливаюсь, и она решила, что должна… ну, ты понимаешь, отблагодарить.
— Угу. — «Не это ты собирался сказать», — мысленно добавила Паркер. И если паника чуть-чуть ее пощекотала, то Малкома явно схватила за горло.
Безумно интересно.
— Итак, мама уперлась, и поверь мне, когда мама упирается, сдвинуть ее невозможно. Я, конечно, могу сказать ей, что ты занята, но она будет долбить, пока ты не согласишься.
«Он не просто паникует, — решила Паркер. — Он чертовски встревожен. Его ловко обвели вокруг пальца, заставили пригласить женщину домой, а он явно побаивается возможных последствий».
— Я с удовольствием пришла бы к вам на ужин в воскресенье.
Его взгляд — настороженный взгляд — метнулся к ее лицу.
— Правда?
— Разумеется. Здесь все должно закончиться к половине шестого. Если уложимся в график, я смогу приехать часам к шести. Договоримся так: я приеду сразу после приема, а если увижу, что не успеваю к шести, то позвоню. Хорошо?
— Да, конечно. Хорошо.
Чем больше он нервничал, тем больше ее увлекала перспектива воскресного ужина с его матушкой. Конечно, это характеризует ее не с лучшей стороны, но, в конце концов, какого черта.
— Спроси маму, что мне лучше привезти: десерт или бутылку вина. Нет, забудь, я сама ей позвоню.
— Ты позвонишь моей маме? — растерянно протянул он.
Паркер улыбнулась, широко раскрыв глаза, в которых светились абсолютное спокойствие и невинность.
— Тебя это напрягает?
— Нет. Все прекрасно. Вот сами и договоритесь. Без меня.
— Хорошо. — Уже не чувствуя никакой паники, Паркер снова подняла свой бокал. — Она с кем-нибудь встречается?
— Что? — изумленно воскликнул он. — Моя мама? Нет, боже сохрани.
Паркер не смогла сдержать смех, но, смягчая свою реакцию, накрыла ладонью его пальцы.
— Она полная жизни, интересная женщина.
— Не продолжай. Умоляю.
— Я спросила только потому, что хотела знать, пригласила ли она друга или мы будем втроем.
— Мы. Втроем. Точка.
— Очень мило. — Мэл вскочил.
— Ладно. Ладно, мне пора. — Паркер тоже встала.
— Желаю повеселиться.
— Да, я тебе тоже.
— И удачи. — Она направилась к нему. — Может, это поможет.
Она двигалась медленно, нарочито медленно, пока не прижалась к нему всем телом, пока не обхватила руками его шею, пока ее губы не коснулись его губ, отстранились и коснулись снова, заманивая, согревая.
Ее вздох был полон наслаждения, и капитуляции, и обещания. Ее тело вспыхнуло, когда его рука сгребла ее блузку.
Мэл забыл, почти совсем забыл, где находится. Забыл, почти совсем забыл обо всем, кроме Паркер. Ее запах, этот тонкий незабываемый аромат женщины и ее тайн, окутанных прохладными бризами, ее тонкое, гибкое тело возбуждали самые жгучие желания.
Паркер снова вздохнула, легко провела пальцами по его волосам и чуть отстранилась.
— Нет.
Он резко привлек ее к себе, принимая вызов.
— Малком. — Она сама открыла дверь клетки и, как бы ни хотела распахнуть ее шире, понимала, что им необходимо успокоиться. — Мы не можем.
— Хочешь пари? — Крепко держа ее за руку, он зашагал так широко и быстро, что она еле поспевала за ним.
— Подожди. Куда ты? — Она уже почти не дышала, когда он втолкнул ее в кладовку и прижал спиной к захлопнувшейся двери… и щелкнул замком. — Мы же не можем…
Он подавил ее протест жадным поцелуем и уже хотел разорвать ее блузку, но усилием воли заставил себя расстегнуть пуговки, затем дернул вниз ее бюстгальтер.
Паркер застонала, задрожала под его мозолистыми ладонями.
— Боже. Малком. Подожди.
— Нет. — Он задрал ее юбку. — Здесь и сейчас. Ты первая. — Его пальцы скользнули под кружева трусиков.
Она впилась в его плечи, чтобы не упасть. Он следил за ней горящими зеленым огнем глазами, в которых светилось торжество.
Она услышала треск рвущихся кружев и лишь застонала. На большее она была не способна.
— Скажи, что ты меня хочешь. — Ему необходимо было это услышать. Услышать ее голос, хриплый от страсти, такой же безумной, как его собственная. — Скажи мне, что ты это хочешь. Вот так и
