воспользовался телепортом. Во всяком случае, на отправку. Что же касается, приема… Телепорт принял около десяти объектов в час ночи по синхронизированному времени. Характеристика объектов – биомеханические системы. Класс объектов – боевые механорги клана «эриний»! По окончании процедуры приема, телепорт был заблокирован.
Тем временем, Фо активировал бортовой биорадар и начал облетать руины Хутора и все прилегающие территории. Монитор «искателя жизни» охотно фиксировал биоактивность, но увы, это были лишь мимикродоны, песчанки да мелкие механорги, бессмысленно ползающие по развалинам. Людей не было. Живых, по крайней мере. Посадив «Птерозавр» на бывшей поселковой площади, Фо и Джи принялись помогать остальным «диверсантам» собирать трупы. У самых крепких мужчин при виде обезображенных останков друзей и знакомых начинали трястись руки, а слезы текли самопроизвольно. А уж если находили родных…
Здоровяка Каспара пришлось приводить в сознание, когда он наткнулся на обгорелый труп супруги. Ив, обнаруживший то, что осталось от деда, в котором он души не чаял, впал в ярость и начал преследовать ни в чем не повинных бытовых механоргов. Лишь вмешательство старейшины прекратило это бессмысленное истребление. Фо крепился до последнего, но обнаружив тела родителей, прикипевших друг к другу в последнем объятии, он упал на обугленную землю ивпервые за этот страшный день разрыдался как мальчишка.
Холм, венчающий огромную братскую могилу, получился не очень ровным, ведь его насыпали чуть ли не голыми руками. В вершину воткнули двуручный меч с простой крестобразной рукоятью. Этот меч не был боевым оружием, его использовали в ритуальных целях. Как старейшина, Хог сказал несколько слов. Ив, срывающимся голосом пропел «Прощание с Боромиром». Этим погребальная тризна и закончилась. Пора было возвращаться к Пещере Троллей, а там решать, что делать дальше.
Фо развернул гипсометрическую карту Марса. Призрачные полушария ареоида мягко светились в полумраке рубки. Голографическая картинка была настолько мирной, что не верилось, что где- то в этом желто-зеленом мире горят фаланстеры, а свихнувшиеся механорги, словно какие-то древние фашисты, методично истребляют людей.
– Многих мы взять не сможем, – сказал Фо. – Но человек десять – вполне.
«Птерозавр» шел малым ходом через Тирренскую землю, используя «складки местности» для маскировки. Его экипаж опасался не столько нападения патрульных эриний, сколько преждевременного обнаружения ими. Особенного после того, как биорадар зафиксировал звено «страж-птиц», пролетевшее всего в десяти километрах. На совещании, организованном уцелевшими хуторянами по возвращении дельтаящера с пепелища, было принято решение превратить тролличью обитель в подземный фаланстер, куда собрать всех, кто выжил после глобальной бойни, хотя бы в районах, прилегающих к Сырту.
То, что бойня была глобальной, сомневаться не приходилось. В первые же сутки после возвращения с Хутора, Фо и Джи обследовали Сабейскую землю. Фаланстеры Шрётер, Жансен, Скиапарелли оказались сожжеными дотла. В пустыне удалось подобрать человек тридцать беженцев-погорельцев, совершенно деморализованных, голодных, замерзших, покрытых ожогами и ранами. В землях лежащих к северу, положение было не лучше. Список разрушенных поселков пополнялся с ужасающей быстротой: Араго, Тихонравов, Антониади, Бальде, Фламмарион… За трое суток полетов, близнецы и их добровольные помощники сумели эвакуировать около двухсот человек, а также массу самых разнообразных вещей и предметов, уцелевших от пожаров. На исходе четвертых суток стало ясно, что масштабы катастрофы превышают всяческое воображение и помочь всем уцелевшим невозможно. Поэтому на очередном совещании самопровозглашенного Совета фаланстера Троллей, было решено сделать последний рейс в сторону моря Эллады, чтобы в Геллеспонтских горах отыскать руины колонии стоунистов «Вспомнить все».
– Я не согласен, – сказал Джи. – Взять на борт мы можем гораздо больше, другое дело что разместить с комфортом получится не всех… Но раз уж это наш последний спасательный рейд…
– Итак, – подытожил Хог, тыча костлявым пальцем в едва мерцающую линию на карте, – проходим вдоль побережья, подбираем всех кого обнаружим, и возвращаемся.
Биорадар деловито отсеивал неразумную фауну. Фо настроил его таким образом, чтобы в случае обнаружении фауны разумной тот врубал сирену. Минуты текли тонкой, неиссякаемой струйкой, но сирена молчала. Побережье, почти идеальной дугой забирающее к юго-востоку, похоже, вымерло. В предельном и бесчеловечном смысле этого слова. «Птерозавр» уже достиг самой южной оконечности моря, когда сирена неуверенно вякнула, потом опять.
Экипаж и пассажиры приникли к блистеру и эхоскринам, стараясь разглядеть на узкой полосе берега товарищей по несчастью. Джи сбросил скорость до минимально возможного и снизился почти до верхушек волн, но берег оставался пустынным. Фо посмотрел на дисплей биорадара и тихо выругался:
– Что за черт?
Хог тревожно покосился на него:
– Что-нибудь не так?
– Да радар показывает какую-то чушь!
– То есть?
– Он показывает строго на восток!
– В море?
– Ну да… Они что, вплавь спасаются, что ли?
– Не вплавь, а морем! – воскликнул Ив. – Я слышал, что стоунисты построили прогулочную яхту. «Великолепную Шэрон», кажется…
– Я болван, – пробормотал Фо и приказал брату: – Смена курса! Держи на восток!
Едва дельтаракетоплан повернул в окрытое море, сирена взвыла так, что пришлось ее отключить. На дисплее было теперь уже не только направление, но и количество объектов. А также – размеры. Фо взглянул на данные и обомлел. Судя по данным, на перегруженной яхте было человек сорок беженцев, а вот в воде… За «Великолепной Шэрон» шла погоня. Целая стая водоплавающих механоргов типа «косатка» мчалась суденышку наперерез. Каждая тварь весила до полутора тонн, поэтому, чтобы затопить яхту достаточно было таранить ее на полной скорости.
– Надо не дать им приблизится! – выкрикнул Фо, ныряя в технический лючок и кидаясь к турели термазера.
Джи заложил вираж с таким расчетом, чтобы «Птерик» оказался между яхтой и охотниками.
– Не пойму я что-то, – сказал старейшина, тоже спускаясь к термазеру. – Откуда в Элладе косатки? Здесь же не водится ничего крупнее скатов-пастухов…
– Теперь водятся, – пробормотал Фо. – Или, по крайней мере, водились…
Столб раскаленного пара вырвался в том месте, где термазер соприкоснулся с морской гладью. Фо чуть поводил дымным лучом из стороны в сторону, рисуя на воде бурливые зигзаги. Косатки то ли не понимали, что их ждет, то ли просто во чтобы то ни стало стремились утопить яхту, но в любом случае поворачивать они не собирались. Когда взорвалась первая, раскидав окрест омерзительные ошметки, другие механорги перестроились, не снижая, впрочем, скорости. Часть из них попыталась перепрыгнуть через полосу кипящей воды, но Фо срезал их в полете. Остальные ушли на глубину. Фо пришлось увеличить мощь установки почти до предела. Биорадар бесстрастно показал, что и в толще вод противнику прорваться не удалось.
Первая в истории Марса морская битва окончилась. Ветер отнес клубы пара к берегу. «Птерозавр» завис над яхтой, откуда смотрели на него с надеждой. Ив и Каспар по команде Джи приготовились спускать на палубу «Великолепной Шэрон» спасательную подвеску.
– И все-таки странно, – сказал Хог, поглядывая на всплывающие кверху брюхом останки водоплавающих механоргов. – Программа освоения планеты не предусматривала участия в ней аквамеханоргов боевых кланов. Выходит, их либо сюда тайно завезли…
– Либо? – спросил Фо, устало опуская слегка подрагивающие от недавнего напряжения руки
– Либо, – задумчиво продолжил старейшина, – мы имеем дело со взрывной мутацией. Пастухи в считанные дни превратились в волков.
– Ни хрена себе, – покачал головой Фо. – Если я правильно тебя понял, Хог, нам пришлось столкнутьсяне просто с неожиданным прекращением разумной деятельности Ирмы, а с настоящим, полным и окончательным её умопомешательством?
