Нас было, от старшей до самой юной, Семь прекраснейших дев подлунной. Заспорили сестры — кому из нас В чащу сбегать в предутренний час С ветвей зеленых нарвать проворно Лесных орехов и сладкого терна Да диких роз и тимьяна — сестрицы Желали ими украсить светлицы. Мы бросили жребий и, волей небес, Выпало младшей отправиться в лес. Была корзинка моя пуста. Я розу успела сорвать с куста. Пустую корзинку держа на весу, Стряхнула я с первой розы росу. Я с красной розы стряхнула росу, И тут молодец показался в лесу. Он был красив, учтив и опрятен, Обут в башмаки вырезные, без пятен. Таких чулок белоснежных и длинных Нельзя увидеть на простолюдинах. Он был королевич прямой по приметам, И я не могла усомниться в этом. Поверьте мне, дорогая свекровь: Играла в нем королевская кровь. Не ведая, дева я или не дева, Меня целовал он под сенью древа. Не зная, угодно ль мне быть его милой, Меня до заката удерживал силой. Не зная, хочу я уйти иль остаться, Со мной до рассвета не мог расстаться. — А что он, прощаясь, тебе преподнес? — Три прядки своих белокурых волос. Своих белокурых волос три прядки И цвета свежей травы перчатки. Ножик мне дал перочинный без ножен, Его черенок серебром был обложен. И, в накладном серебре, перочинный Ножик велел мне беречь до кончины. Еще ожерелье мне дал из агата И перстень венчальный червонного злата. Он дал мне перстень червонного злата И наказал хранить его свято. — Дочь моя, где ты до сей поры Таила бесценные эти дары? — Откиньте крышку резного ларца И там найдете дары молодца! Свекровь откинула крышку ларца И видит сиянье златого кольца, А рядом с перстнем — ножик без ножен. Его черенок серебром был обложен.
