Дуглас заговорил:
— Мистер Смит, вы оказали нам честь и подарили радость, став нашим гостем. Мы надеемся, что на Земле вы будете чувствовать себя как дома, поскольку ваша родная планета Марс, наш сосед, наш добрый сосед… — и полились круглые фразы, из которых невозможно было понять, кого приветствовал Дуглас: монарха, туриста или путешественника, вернувшегося домой.
Джубал вглядывался в Дугласа, стараясь понять, читал ли тот его письмо. Но Дуглас на Харшоу не смотрел. Он закончил речь, как всегда: говорил-говорил, а ничего не сказал.
— Ну, Майк, давай, — скомандовал Джубал.
Майк заговорил по-марсиански, потом перешел на английский, произнес: «Господин Генеральный Секретарь Федерации Свободных Наций планеты Земля» — и снова по-марсиански.
По-английски: «Мы благодарны вам за гостеприимство. Мы передадим Старшим Братьям на Марс добрые пожелания от вас».
Дальше опять по-марсиански.
Идею макаронической речи подала Джилл. Эта идея себя оправдала: скучная протокольная речь превратилась в произведение искусства сродни операм Вагнера.
Для Майка не имело значения, на каком языке говорить.
Он без труда выучил бы речь и по-английски. Майк был счастлив, когда ему удавалось сделать приятное братьям.
Кто-то коснулся плеча Харшоу, сунул ему конверт и шепнул:
— От Генерального Секретаря.
Джубал поднял глаза, увидел Брэдли, тот поспешил уйти. Джубал открыл конверт, заглянул внутрь. Там была записка из одного слова ДА, подписанная Дж. Э. Д.
Харшоу поднял голову, встретился глазами с Дугласом. Харшоу кивнул, и Дуглас тотчас отвернулся. Конференция была окончена: осталось лишь оповестить о ней мир.
Майк дочитывал речь. Джубал услышал:
— …сблизиться, получив от этого обоюдную выгоду… согласно природе и характеру каждого народа…
Дуглас коротко, но тепло поблагодарил Человека с Марса. Джубал поднялся.
— Господин Генеральный Секретарь…
— Слушаю, доктор Харшоу.
— Мистер Смит выступает перед нами в двух ролях. С одной стороны, он монарх другой планеты, преодолевший бесконечные просторы космоса, чтобы принести нам привет и добрые пожелания своего народа. С другой стороны, он человек и гражданин Соединенных Штатов Америки и Федерации, что дает ему определенные права и налагает на него определенные обязанности, и нелегкие. Будучи адвокатом мистера Смита как человека и гражданина, я долго думал о его делах и, несмотря на все старания, не сумел составить полный перечень его имущества. Не знаю, как быть с налогами, — Джубал остановился и долго сморкался. — Я старый человек и боюсь, что не успею закончить порученное мне дело. Вы должны понимать, что мой клиент плохо разбирается в делах такого рода: на Марсе они решаются по-другому. Но он очень способный молодой человек, его родители были гениями, и я надеюсь, их гены проявятся. Я не сомневаюсь, что через несколько лет молодой человек разберется со своим наследством самостоятельно, без помощи дряхлого адвоката. Но, к сожалению, дела не ждут. А мистер Смит с большей охотой изучает историю, культуру и искусство нашей планеты, ставшей ему вторым домом, чем наши законы. И я считаю, что он сделал правильный выбор. Мистер Смит от природы наделен мудростью, которая удивляет всех, кто с ним знакомится, и продолжает удивлять меня. Когда я поделился с ним своими опасениями, он посмотрел на меня ясным взглядом и сказал: «Не мучайся, Джубал, спроси у мистера Дугласа». — Джубал выдержал паузу и с волнением в голосе попросил. — Я хотел бы обсудить с вами некое частное дело. Давайте поговорим наедине, а дам и господ отпустим по домам!
— Выкладывайте свое дело, доктор Харшоу, — ответил Дуглас, — оставим протокольные формальности. Кто хочет, может уйти.
Никто не ушел.
— Ну что ж, — сказал Джубал, — я изложу все в двух словах. Мистер Смит хотел бы назначить вас своим адвокатом, с полным правом распоряжаться всеми делами. — Дуглас, казалось, был поражен.
— Это слишком большая ответственность, доктор!
— Я знаю, сэр. Я говорил мистеру Смиту, что вы самый занятой человек на нашей планете и у вас не будет времени заниматься его делами, — Джубал покачал головой и улыбнулся, — но мои слова не произвели на него никакого впечатления. На Марсе от человека тем больше требуют, чем больше он занят. Мистер Смит сказал: «Давай попросим его» — и вот, я вас прошу. Разумеется, мы не требуем немедленного ответа: у марсиан так не принято. Они никогда не спешат и никогда не усложняют дело. Мы обойдемся без ревизии и долговых обязательств, просто подпишем назначение. Майклу даже этого не нужно, он готов доверить вам свое имущество сию минуту под честное слово. Это в характере марсиан. Если марсианин доверяет вам, то доверяет во всем. Да, я не сказал главного: мистер Смит обращается с просьбой не к Генеральному Секретарю, а к Джозефу Эджертону Дугласу, к вам лично. Если вы уйдете с государственной службы, вы все равно останетесь адвокатом мистера Смита. Ваш преемник на государственном посту не сможет вмешаться в дела мистера Смита, поскольку это право доверено лично вам, а не человеку, занимающему Октагон.
— Я еще не дал ответа, но я благодарен за оказанное доверие, — кивнул Дуглас.
— Если вы откажетесь от обязанностей адвоката мистера Смита сейчас или в дальнейшем, эти обязанности будут переданы Бенджамину Кэкстону. Встань, Бен, пусть тебя увидят. Если ни вы, ни мистер Кэкстон не захотите или не сможете взять на себя указанные обязанности, они будут переданы… кому, мы сообщим в случае необходимости. Главное, пусть будет ясно, что всегда найдется замена. Где проект? — Джубал, казалось, растерялся. — Я не привык говорить без опоры на документы. Мириам, где записи?
Джубал взял из рук Мириам лист бумаги.
— Дай-ка мне остальные документы, — Мириам передала ему толстую пачку.
— Вот пакет документов, которые мы заготовили для вас, сэр, или для Кэкстона — словом, для того, кто согласится стать адвокатом мистера Смита. Здесь право на получение вознаграждения за работу. Сумма определяется самим поверенным, установлен весьма значительный нижний предел, впрочем, разглашать это не стоит. Далее, право помещать доходы в банк… Впрочем, мистер Смит не хотел связывать вас строгими инструкциями. Ваши права не ограничиваются ничем и в любой момент могут быть вами сложены, как, впрочем, и отозваны у вас. Читать все это я не хочу, потому и записал, — Джубал с рассеянным видом посмотрел по сторонам. — Мириам, будь умницей, отнеси документы Генеральному Секретарю. А эти экземпляры останутся у нас. Они еще могут понадобиться. Один экземпляр Бену. Кажется, все… Господин Секретарь, вы не хотите ничего нам сказать?
— Несколько слов. Мистер Смит!
— Слушаю вас, мистер Дуглас.
— Вы действительно этого хотите? Вы в самом деле хотите, чтобы я выполнил то, что написано в этих бумагах?
Джубал затаил дыхание. Он боялся взглянуть на своего клиента. Майка готовили к такому вопросу, но нельзя было предугадать, как именно будет сформулирован вопрос и как его истолкует Майк.
— Да, мистер Дуглас, — раздался голос Майка, на всю планету.
— Вы поручаете мне вести ваши дела?
— Да, мистер Дуглас, пожалуйста. Это будет очень хорошо. Спасибо.
— Что ж, все сказано однозначно. Доктор, я обещаю подумать и в ближайшее время дать вам ответ.
— Спасибо, сэр, от меня и от моего клиента.
Дуглас встал, чтобы уйти, но в этот момент раздался голос Кунга.
— Минутку! А как же дело Ларкина?
Джубал быстро сориентировался.
— Ах да, дело Ларкина. Я слышал о нем не раз, но в основном от некомпетентных людей. Так что же дело Ларкина?
