— Я спрашиваю об этом у вас. Или у вашего клиента. Или у Генерального Секретаря.
— Можно мне ответить, господин Секретарь? — спросил Джубал.
— Да, пожалуйста.
— Превосходно, — Джубал вынул из кармана носовой платок и долго трубно сморкался. Потом заговорил, глядя Кунгу в глаза. — Сэр, я обращаюсь к вам лично, потому что нехорошо обращаться к члену правительства в присутствии Генерального Секретаря. Давным-давно, когда я был мальчишкой, я с другим мальчишкой организовал клуб. В каждом клубе должны быть свои правила, и первым правилом, которое мы приняли (единогласно), был уговор называть наших матерей Ворчуньями. Глупо, конечно, но мы тогда были очень молоды… Мистер Кунг, вы понимаете, что я хочу сказать?
— Нет, доктор.
— Я применил наше решение о Ворчуньях всего один раз, чего было достаточно, чтобы мой приятель его уже не применял. Все, что я получил в результате применения решения о Ворчуньях, — это трепка от матери. Решение о Ворчуньях пришлось отменить, — Джубал прокашлялся. — Я предвидел, что кто-нибудь обязательно вспомнит о решении по делу Ларкина, и попытался объяснить моему клиенту суть дела. Он никак не мог взять в толк, как можно владеть Марсом. Ведь Марс населен древним и мудрым народом, который гораздо древнее нашего. Когда же мистер Смит понял, в чем дело, он просто рассмеялся. В детстве я поставил под сомнение право матери наказывать непослушание. Тогда я дешево отделался. А сейчас я не могу позволить, чтобы наша планета оказалась в положении зарвавшегося юнца перед другой планетой. Прежде чем раздавать земли, не принадлежащие нам, следовало бы узнать, какими розгами нас могут угостить марсиане.
Кунг не сдавался.
— Доктор Харшоу, если исходить из того, что решение по делу Ларкина — детский каприз, то на каком основании мистеру Смиту были оказаны почести, которых удостаиваются только монархи?
— Это вопрос к правительству, а не ко мне, — пожал плечами Харшоу, — но я могу высказать свою точку зрения. Эти почести можно расценить как элементарную вежливость по отношению к старейшинам Марса.
— Я вас не понял.
— Мистер Кунг, почести, оказанные мистеру Смиту, не были бездумной данью решению по делу Ларкина. Человеческому разуму трудно это понять, но мистер Смит — сама планета Марс.
— Прошу объяснить подробнее.
— В лице мистера Смита нам нанесли визит старейшины Марса — Старшие Братья. Почести Смиту — почести Старшим Братьям. Оскорбление Смиту — оскорбление Старшим Братьям. Это следует понимать буквально, как это ни трудно человеческому сознанию. Проявление почтения — всегда мудрый поступок, а известное нам решение по делу Ларкина не имеет ничего общего с мудростью. Решение по делу Ларкина применимо к необитаемой планете, и ни один здравомыслящий человек не станет применять его к обитаемой, — Джубал глянул вверх, словно ища поддержки у небесных сил. — Будьте уверены, мистер Кунг: правители Марса видят, как мы встречаем их посланника. Мы поступили верно, почтив их в его лице. Я нахожу, что правительство нашей планеты поступило мудро, не пожалев для мистера Смита королевских почестей. Вы это тоже скоро поймете.
— Доктор, — ответил Кунг, — вы стараетесь меня запугать, но стараетесь напрасно.
— Я не пытаюсь никого запугать. И, к счастью для жителей нашей планеты, ваше мнение на ней не главное, — Харшоу обернулся к Дугласу. — Мне уже давно не приходилось произносить таких длинных речей. Я устал. Нельзя ли сделать перерыв, прежде чем вы объявите нам о своем решении?
Глава 21
Было решено сделать перерыв. Джубал пожалел, что пригласил на свою сторону сенатора Буна и Президента Америки. Оба понимали, что, сидя на марсианской стороне стола, привлекли к себе внимание всего мира. К ним начали подходить люди. Джубал предложил:
— Господин Президент, Сенатор! Мы идем завтракать, не желаете ли присоединиться к нам? — Харшоу верно рассудил, что лучше пригласить этих двоих в ресторан, чем отдать себя на растерзание своре политиков и репортеров.
К великому облегчению Харшоу, у обоих были другие дела. Джубал обещал, что приведет Майка и на фостеритскую службу и в Белый дом; подумаешь, всегда можно сделать вид, что парень заболел.
— Девочки, по местам!
Майка повели на крышу. Энн в своем белом плаще, прекрасная и грозная, как Валькирия, шла впереди. Перед ней все расступались. Джубал, Бен и астронавты с «Чемпиона» прикрывали Майка с тыла. На крыше стоял автобус, в котором их ждал Ларри, и через несколько минут они высадились на площадке отеля «Нью Мэйфлауэр». Там к ним подбежали репортеры, но девушки доблестно отбивались, и вскоре делегация спустилась в номер, снятый Дюком. Глядя на Мириам и Доркас, Джубал подумал, что, пожалуй, кошка не защищает котят так яростно. В коридоре стояла охрана, у дверей номера дежурил офицер Особой службы. Джубал возмутился, но тут же смягчился, догадавшись, что таким образом Дуглас выполняет один из пунктов договора, предложенного в письме. Джубал просил его позаботиться о безопасности Майка.
— Джилл! Следи за Майком! Все в порядке! — крикнул Джубал.
— Есть, босс!
Офицер взял под козырек, Джубал обернулся к нему.
— Ба! Привет, майор! Больше не взламываем двери?
Майор Блох покраснел и не ответил. Харшоу подумал, не в наказание ли его сюда поставили. В номере сидел Дюк.
— Садитесь, господа, — пригласил Джубал. — Как дела, Дюк?
— Записывающей аппаратуры я не обнаружил, — пожал плечами Дюк, — но это не значит, что ее здесь нет.
— Да я не об этом, пусть себе слушают. Я о еде. Я голоден и привел троих гостей.
— Ах, вы об этом! Какой вы подозрительный, босс. Продукты выгружали при мне.
— Доживешь до моих лет, будешь еще хуже.
— Не доживу. Надоест.
— Дело вкуса. Мне до сих пор не надоело. Девочки, пошевеливайтесь. Кто первый принесет мне выпить, на один раз освобождается от обязанностей Ближней. Но сначала напоите гостей. Садитесь, господа. Свен, какое зелье вы любите? Аквавит? Ларри, сбегай, купи пару бутылочек. И джину для капитана.
— Не нужно, Джубал, — сказал Нельсон, — я с удовольствием выпью скотч.
— Я тоже, — поддержал ван Тромп.
— Этого добра у нас хватит на полк солдат. Доктор Махмуд, если вы предпочитаете более слабые напитки, то мы вас не обидим. У девочек наверняка есть.
Махмуд замялся в нерешительности.
— Да, пожалуй…
— Ну-ка, посмотри на меня, — Джубал заглянул ему в лицо. — Сынок, ты перенервничал. У меня нет брома, придется заменить его девяностопроцентным этиловым спиртом; боюсь, что даже двойной дозой. Можно капнуть туда что-нибудь для запаха.
— Спасибо, доктор, — улыбнулся Махмуд. — Позвольте мне грешить на свой манер. Я пью чистый джин или водку и запиваю водой.
— Не слушайте его, Джубал, — вмешался Нельсон. — Он пьет даже медицинский спирт. Вонючка у нас пьет все подряд, а потом кается.
— Я действительно каюсь, — серьезно сказал Махмуд. — Напиваться грешно.
— Не дразните его, Свен, — попросил Джубал. — Если человеку нравится усугублять свои грехи раскаянием — на здоровье. Каждому свое. Слушай, Вонючка, а как насчет еды? Энн натолкала полную сумку ветчины, наверняка есть что-то еще запрещенное. Мне проверить?
