Я промолчал, не в силах постичь логику великого сыщика.
- Так значит больше никого? Досадно! - сказал Холмс. - А может, они действовали сообща? Тогда им досталось... - Холмс извлек из нагрудного кармана счеты и долго гремел костяшками, - им досталось больше, чем по полфунта. Весьма вероятно! Кстати, я узнал откуда взялся тот священник! Вчера утром его поймал конюх Фред и потащил исповедовать лорда. С тех пор из замка его не выпускали, а чтобы он не сбежал, приставили к нему доктора. Немудрено, что он так быстро исчез после похорон. - Холмс усмехнулся и задумался.
Тем временем, в конце коридора показался Дэниел с незнакомой юной мисс по правую руку и костылем в левой. Он заметил нас.
- О! Холмс! Уотсон! Рад вас видеть! Знакомьтесь, это моя кузина. Кузина - корзина... Ха-ха-ха! Это я сам придумал.
Я понял, что Дэниел не так трезв, как хотелось бы.
- Да, - вспомнил лорд Блэквуд, - там собираются читать завещание! Пошли, послушаем.
Когда мы появились в зале, пробиться к нотариусу не было никакой возможности.
- Давайте заберемся на галерею, - предложил Холмс, - оттуда очень удобно наблюдать за происходящим.
- И бросаться бутылками, - добавил Дэниел. Мы дружно отправились наверх по скрипучей лестнице, заваленной тряпьем, окурками и ржавыми ведрами. С галереи зал был виден, как на ладони. Плотная толпа обступила нотариуса, вскрывавшего пакет с завещанием.
- 'Я, лорд Хьюго Блэквуд, - гнусаво начал нотариус, - находясь в здравом уме и твердой памяти, завещаю все свое движимое и недвижимое имущество, оцениваемое в восемь миллионов девятьсот тысяч пятьсот двадцать пять фунтов стерлингов, а именно: родовой замок Блэквуд-холл в Девоншире, а также поместья Гринфилд и Эндлесс-хоул в графстве Мидлсекс и усадьбу Эмпти-Плейс в Хемпшире, а также свой лондонский замок, со всеми примыкающими к ним угодьями и со всей обстановкой, сбережения в ценных бумагах и ассигнациях, а также все мои конюшни и псарни...' - нотариус сделал долгую паузу, чтобы перевести дух.
В зале стояла гнетущая тишина. Кузина Блэквуда вцепилась мне в руку. Дэниел невозмутимо вырезал ножиком свое имя на перилах галереи.
- '...завещаю все это моему старшему сыну Дэниелу Блэквуду!'.
Все ахнули. Чтобы не вызвать нездоровых толков, я тоже ахнул. Холмс, отличаясь яркой индивидуальностью, ахать не стал. Внизу кто-то упал в обморок. Это был сорвавшийся с галереи Дэниел. Лицо его выражало крайнюю степень изумления.
- Принесите стакан вина! - крикнула леди Джейн, склонившись над безжизненным телом мужа. - Быстрее! Дэниелу плохо!
- Да-да, принесите вина! - сказал Дэниел, моментально очнувшись.
Нотариус, тем временем, продолжал:
- '...младшему же моему сыну - Грегори - завещаю книгу 'Торжество добродетели', хранящуюся в верхнем ящике моего письменного стола, ибо уверен в нем и считаю, что он сам в силах добиться всего, чего пожелает, и материально обеспечить свое будущее'. Завещание вступает в силу через десять дней, дата, подпись и... и все, господа...
Толпа зашумела. Большинство собравшихся было разочаровано. Все бурно обменивались впечатлениями.
Мы с Холмсом спустились вниз, пробились к лорду Блэквуду и поздравили его с получением наследства. Дэниел сидел на полу и хлопал в ладоши. Рядом с ним стоял Грегори. Вопреки моим ожиданиям, он был спокоен. Грегори воспринял случившееся, как должное.
Люди хлынули к выходу, и через две минуты холл опустел. Остались, не считая нас с Холмсом, только братья и доктор Мак-Кензи. За окнами темнело. Волнами подкатывала усталость. С галереи свалилась крыса, но не разбилась проломился пол, и она с хохотом провалилась в образовавшуюся дыру. Я почувствовал, что схожу с ума.
- Уотсон, вам кажется, что вы сходите с ума? - спросил Холмс, пристально вглядываясь в мои глаза.
- С вами немудрено, - огрызнулся я, сообразив, что хохотала не крыса, а Холмс.
- Не обижайтесь, старина, я просто хотел вас разыграть. Дело в том, что меня давно занимал вопрос о том, могут ли крысы смеяться. Я даже написал небольшую монографию на эту тему. - И Холмс с гордостью посмотрел на меня.
- Гениально! - устало сказал я, догадавшись, что Холмсу очень хочется услышать это слово.
Из темноты, как призрак, возник Квентин.
- Между прочим, сэр, - мрачно сказал он Дэниелу, - вы тут развлекаетесь, а дверь в кабинет покойного лорда открыта настежь, и у порога валяется сломанный замок. К чему бы это?
- Надеюсь, ничего не пропало? - безразлично осведомился Холмс.
- О Боже! - воскликнул Грегори. - Там хранится завещанная мне книга! Последняя память об отце!
Переглянувшись, братья бросились вверх по лестнице. Впереди бежал Грегори - за ним, задевая костылем за перила, несся Дэниел.
- За мной, Уотсон! - вскричал Холмс. В одно мгновенье он обогнал братьев и скрылся за углом.
Я бросился за Холмсом, но не смог обогнать даже Дэниела. Сзади, не отставая, пыхтел доктор Мак- Кензи, бормоча на ходу латинские числительные. Мы проносились по темным сырым коридорам, поднимались по бесчисленным лестницам, путались в переходах, сшибая статуи, рыцарские доспехи и друг друга. Три или четыре раза нас обгонял Холмс, вновь исчезая где-то вдали. Наконец, мы, запыхавшиеся, все в синяках и ссадинах, остановились около распахнутой двери в кабинет Блэквуда.
Нас встретил Квентин.
- Моя книга! - прохрипел Грегори, пытаясь отдышаться.
- Да, сэр. Ее нет, сэр! - торжественно произнес Квентин. Все его существо как бы говорило: 'Что, съели?'
Мы ворвались в кабинет. Первое, что предстало нашему взору, были пустые ящики, выдернутые из стола. Кругом были разбросаны какие-то бумаги, гаванские сигары, всякая мелочь. Книги 'Торжество добродетели' нигде не было.
Глава 7
В дверях появился Холмс.
- Как, вы уже здесь? - сказал он. - А я искал вас этажом выше!
- И как вам понравилась крыша замка? - мрачно съязвил Квентин.
Некоторое время Холмс тупо молчал. Но не прошло и пяти минут, как он открыл рот и разразился демоническим хохотом. О его чувстве юмора в Англии ходили легенды.
- А книгу-то украли... - некстати ввернул Дэниел. Холмс закончил смеяться так же внезапно, как и начал.
- Как укра... - поперхнулся он. - Ну, конечно. Я так и думал. Было бы очень удивительно, если бы она оказалась на месте!.. Надеюсь, вы искали в камине, в матрасе и под подушкой? Нет? Ну и не надо. Ее наверняка нет.
- Но кто же мог совершить столь подлый поступок? - с благородным негодованием воскликнул Грегори.
Холмс просиял.
- Надеюсь, ни у кого из присутствующих... - многозначительно начал он, - не вызывает сомнения утверждение, что лишь одно гнусное существо могло совершить это преступление.
- Если вы намекаете на леди Гудгейт, - меланхолично заметил я, - то могу вас обрадовать: она ни на секунду не покидала зал.
- Вечно вы смотрите не туда, куда нужно, Уотсон! - взорвался Холмс. Подумать только! Загубить такую версию! А сами-то вы можете предложить что-нибудь дельное?!
Крик Холмса разбудил задремавшего Квентина.
- Да, сэр? - сказал Квентин.
- Вот! - просиял Холмс. - Золотая голова! Квентин, переезжайте ко мне на Бейкер-стрит. Как вы относитесь к игре на скрипке и химическим экспериментам? Вот, например, вы знаете, что при окислении перекиси водорода перманганатом калия получается...
