мои кости. Ну, скажи, что вы тогда говорили обо мне?
Аскер нахмурился.
- Не стыдно тебе болтать глупости? Ты же знаешь, я не Василий, я не стану за глаза осуждать своих друзей. А защищать Женю - мой долг. Ее отец, Сергей Васильевич, сделал из меня человека, помогал, как родному сыну, обучил ремеслу. Женя - его единственная дочь, и я буду до конца дней своих ее верным другом. Если бы она сбилась с пути, стала контрреволюционеркой, Сергей Васильевич первый не пустил бы ее на порог дома. Но ты ведь сам знаешь: старик без ума от дочери. Он не только любит ее по-отечески, но и уважает как смелую революционерку. Женя - честная девушка. Таких, как она и моя Фатьма, только поискать.
- Ты неправ, Аскер - возразил Павел. - Неправ и непоследователен. Меня ты осуждаешь за то, что я невнимателен к Жене, а Василия бранишь за его чрезмерное внимание к Сусанне. Где же логика?
- Как ты смеешь сравнивать Женю с Сусанной, сестрой Шендриковых? Василий - болтун и демагог. К его встречам с этой девушкой надо относиться совсем иначе. Здесь для нас важны не личные, причем сомнительные интересы Василия, а интересы нашей организации. Кто знает, а вдруг эта самая Сусанна - провокатор, подосланный к нему? Ты спросил меня, о чем мы разговаривали с Женей, когда я провожал ее. Я имею полное право не отвечать на этот вопрос. Но я скажу тебе: Женя не возлюбленная моя, а только товарищ по общей работе. Если бы наш разговор с ней имел отношение к тебе, я бы не стал скрывать этого от тебя. Снова и снова говорю тебе: ты неправ, оценивая подобным образом Женю. Уверяю тебя, она еще заставит восхищаться собой многих из нас.
- Ловка, ничего не скажешь! Даже тебя убедила в том, что она незаменимая революционерка.
- Как тебе не стыдно, Павел!
К станции подошел пригородный поезд из Баку. Павел и Аскер увидели: из вагона вышел Василий и, озираясь по сторонам, быстро зашагал к дому Шендриковых. Павел вопросительно посмотрел на Аскера.
- Ну так как?... Побеседуем с ним?
- Разумеется. Зачем же мы ехали сюда из города?
- Действительно. Скажи ему пару дружеских слов!
- Я-то скажу, а ты, кажется, собираешься быть молчаливым свидетелем нашего объяснения? Неужто робеешь?
- Робеть не робею, но упрекать его в том, что он встречается с Сусанной, не смогу.
- Это почему же?
- Сам не догадываешься?
- Говори без обиняков.
- Пойми, Аскер, ведь я тоже встречаюсь с девушкой, вер нее, встречался...
- О ком это ты?
- Все о ней, о Жене.
- Послушай, какое отношение Женя имеет ко всей этой истории?
- Имеет, Аскер. У меня нет права упрекать Василия за его чувство к Сусанне. Ведь я сам, будем говорить откровенно, люблю девушку, которая живет в доме миллионера.
- Эх, голова садовая! Я с самого утра толкую тебе все то же, а ты не в состоянии уразуметь самых простых вещей. Ну как можно сравнивать Женю с сестрой Шендриковых?
- Хорошо, поговорим об этом после, не то упустим Василия.
Аскер крикнул:
- Эй, Василий!
Василий узнал голос Аскера, однако сделал вид, будто не слышит, и ускорил шаги. Аскер крикнул громче:
- Тебя зовут, Василий, погоди! Дело есть.
Василий обернулся. На лице его было написано деланное удивление.
Аскер подошел к нему.
- Ты куда направляешься?
- Проведать Сергея Васильевича.
- Брось шутки шутить. Неужели забыл? Ведь Сергей Васильевич живет в противоположной стороне?
- Разве?! Действительно, черт побери! Как это я ошибся? Задумался... Проклятая рассеянность!..
Аскер пристально посмотрел в глаза Василия.
- Напрасно, Васек, прикидываешься задумчивой барышней. Ты отлично знаешь, куда идешь. Рассеянность тут ни при чем. И я хорошо знаю, о чем ты думаешь сейчас. Если тебя не затруднит, ступай, пожалуйста, за мной.
Василий молча, последовал за Аскером. Их догнал Павел. Увидев его, Василий недовольно пробормотал:
- А, и ты здесь?! Сговорились, значит?
Они пошли по дороге, миновали большую группу нефтяных вышек и рабочих бараков, поднялись на пригорок. Остановились.
- Садись, господин Вася, - с насмешкой проговорил Аскер.
- К чему ты все это? Какой я тебе господин?! Давно ли произвел меня в благородные?
- Можешь считать - с 6 февраля этого года.
- Почему именно с шестого?
- Сам догадайся. - Аскер взял Василия за плечи и энергично встряхнул. - Может, ты спишь? Так проснись. Я хочу спасти тебя из лап Шендриковых. Не думай, будто мы понесем невозместимую утрату, если ты очутишься в лагере меньшевиков. Я только потому здесь, что мне тебя жаль. Не хочу, чтобы твое имя было запятнано. Ты - наш товарищ, и мы обязаны предостеречь тебя от неверных шагов. У тебя своя голова на плечах, Василий, ты отлично понимаешь, что революционное движение - это мощная, полноводная река, которая не оскудеет, если какой-то крошечный ручеек свернет в сторону от главного русла. Мы, большевики, знаем, что в наших рядах могут оказаться предатели. Я говорю о тех, кто лишен твердых идейных убеждений. Во всех случаях нам не по пути с такими. В наших рядах немало колеблющихся элементов. Одних партия решительно убирает со своей дороги, другие покидают сами ее ряды. Уверяю тебя, уйдя из партии, ты не помешаешь нашему движению. Василий помрачнел.
- Что ты хочешь этим сказать?
- Ты должен раз и навсегда избавиться от меньшевистских замашек, от влияния тех, с кем мы недавно решительно порвали...
- О каких замашках ты говоришь?
- Я имею в виду твое двуличие.
- Ты считаешь меня двуличным?
- Да, двуличным. С нами ты разговариваешь как большевик, а с господами Шендриковыми, я уверен, ведешь себя как их последователь. Но заруби себе на носу: партию обмануть нельзя. Большевики не торгуют своими убеждениями, как это делают меньшевики. Мне кажется, ты уже откалываешься от нас. Смотри, Василий. Еще не поздно одуматься, Я всегда замечал шаткость, неустойчивость твоих взглядов. Вспомни дни, когда мы спорили с меньшевиками по вопросам стратегии и тактики. Очень часто твоя точка зрения совпадала с позицией братьев Шендриковых, И вот ты стал поклонником их сестры. Ухаживаешь за ней, ходишь под ручку. А как ты донимал Павла упреками, ставя ему в вину, что Женя работает в доме миллионера Тагиева!..
- Говори короче, Аскер, что тебе от меня надо? - перебил Василий. Вечно ты такой - шумишь, обвиняешь! Надо быть хладнокровнее, да и объективнее.
- Не учи меня хладнокровию. Разве не тебя товарищи прозвали Васькой-порохом?!.
- Похоже, Аскер, ты говоришь не своим языком. Кажется, Павел основательно проинструктировал тебя. Однако было бы лучше, если бы он сам высказался. Пусть выскажется. Я сумею ответить ему. Используя тебя, Аскер, он хочет как бы возвратить мне все то, что я говорил ему о Жене. Но Сусанна не Женя. Она не заслуживает обвинений. Не завидую твоему характеру, Аскер. Он вредит тебе и нашей работе. Критиканство - вещь неприглядная, особенно, если оно порождено личными мотивами. Твои утверждения ни на чем не
