Как помощь вам. И я обязан ими
Друзьям, которых мне послало небо,
А не себе.
Октавио
Я счел бы святотатством
Лишить тебя их щедрости, раз это
Дано тебе.
Xасинта
Сшей платье поизрядней
И попытай судьбу. А с нас довольно
Того, что есть. Но почему ты плачешь?
Асканио
Мне страшно, что я чем-то вас обидел.
Иначе вы, я знаю, так добры,
Что не отвергли бы такой услуги,
Приятной для меня. Учитель мой
Рассказывал, что из небесных птиц
Сыновний долг всех лучше знает аист.
Когда, состарясь, мать уже не может
Летать, как прежде, благодарный сын
Берет ее на плечи, носит, кормит,
Платя за то, что берегла его,
Пока он сам летать не научился.
Ужели я, чей разум говорит мне,
Что, чем я ни воздай, все будет мало,
Останусь бессердечней глупой птицы?
С излишеством кормиться, наряжаться
И видеть вас в нужде? Избави бог!
Xасинта
Как я могу считать себя несчастной,
Когда я мать подобной доброты?
Октавио
Осушим слезы; нам устроит пир
Наш маленький хозяин.
Xасинта
С ним мы можем
Считать, что мы богаты.
Асканио
Я богат,
Пока могу служить и помогать вам.
Уходят.
СЦЕНА ТРЕТЬЯ
Комната в доме дона Энрике.
Входят Энрике и Виоланта.
Виоланта
Кого винить: себя или судьбу?
Я молодой пришла на ваше ложе,
Дочь плодовитой матери, и вы
Меня встречали в цвете вашей крови.
Зачем же я бездетна?
Энрике
Человек
Не постигает воли провиденья
Она для нас таинственна.
Виоланта
К чему
Весь блеск богатств и все блага земные,
Когда венца всех наших вожделений,
Вершины человеческого счастья
Ребенка, чтобы все ему отдать,
Мы лишены?
Энрике
Проклятие богатства
В том, что ему недостает отрады,
Доступной беднякам: им в скромной хате
Ласкает взоры образ их весны.
Пусть корень чахнет, молодые ветви
Растут и крепнут, обновляя ствол.
Но это лишь начало, не конец
Моей беды, затем что поневоле,
Раз небеса отказали нам в детях,
Плоды моих трудов и мук получит
Неблагодарный брат, который весел
Моей невзгодой.
Виоланта
Я бы предпочла
Усыновить ребенка из приюта
И воспитать как сына.
Энрике
Этот способ
Для нас, увы, запретен, Виоланта.
Счастливый Рим, где в праве был патриций,
Потомством недовольный, выбрать сына
Из честного, хоть бедного семейства
И сделать знатным! Но закон Испании,
Храня преемство древних родословий,
Не признает такой свободы. Брат мой
Отлично это знает и со мной
Заносчив, как хозяин.
Виоланта
Я сожгу
Все, что мое, чтоб он и полреала
Не получил! Ужели нет обходов,
Чтоб отстранить его?
Энрике
Будь я уверен,
Что замысл мой вы примете спокойно,
Затем что он мою умалит честь,
Я бы сравнял с землей его надежды,
Вспарившие до облаков, чтоб видеть
Меня в могиле.
Виоланта
Совершите это,
И наше мщенье будет нашим сыном,
Наследующим все.
Энрике
Но не раскайтесь
Впоследствии.
Виоланта
Лишь отстраните брата,
Мне никакая не страшна расплата.
Уходят.
АКТ ВТОРОЙ
СЦЕНА ПЕРВАЯ
Улица перед домом Лопеса.
Входят Леандро, переодетый, Mиланес и Арсенио.
Миланес
Я удивляюсь.
Леандро
Ну и удивляйся.
Таков мой вид; а то, что будет дальше...
Арсенио
Зачем такой наряд? Какой в нем смысл?
Вид самый глупый.
Миланес
Молодой писец,
Голодный пес, строчащий за реал.
Да разве так прельщают красоту?
Какая цель?
Леандро
Молчите; вы глупцы,
Еще глупее, чем мой вид. Поймите,
Кто ищет чуда, тот плетет хитро.
Арсенио
Чем это облегчит знакомство? В чем
Повысит твой престиж?
Леандро
Отстаньте, ну вас!
Миланес
Красивый, бравый юноша (ей-богу,
Ты помешался!), молодой мужчина,
Прельстившийся лучами красоты
И жаждущий склонить к себе их ласку,
Стремится сам казаться юным, статным
И в полном блеске.
Леандро
Нет, я не согласен,
И этому я следовать не стану.
Я в плаванье пущусь таков как есть.
Вы можете любить в шелках и в бархате,
А я и в сарже вас опережу.
Взмоститься на большущего коня,
Изображать героя, гарцевать
Иль под окном бренчать морозной ночью,
