Встала и выглянула в коридор. Холодный каменный колодец. Пусто. Дна не видать. Лишь у моей двери с обеих сторон полыхают факелы.
Не очень удивилась, когда из-под земли возник старый знакомец, гном с железякой на груди.
- Уносите ноги. Не допусти этого боя, синьорина, - возгласил он в великом беспокойстве.
- Не преувеличивай, подумаешь, сойдутся кот с птичкой. - Я усмехнулась.
- В полночь Соловей-разбойник примет свой настоящий облик!
- И чтобы к полуночи все было готово, - шел по коридорам в окружении челяди Соловей-разбойник. - Мечи, алебарды, гранатометы. 'Шилку-2' закупили? А НУРСы? Дуэльные пистолеты, пищали - к черту. - Тут он засмеялся.
Добродушным смешок мне не показался.
Не успела прикрыть дверь, как меня выхватил из темноты свет электрического фонаря.
- Не спится, красавица? - взлетел надо мной Соловей.
- Я была бы благодарна, если б хозяин провел меня по замку, пролепетала.
Соловей вспорхнул мне на плечо, и мы отправились в путь.
- Портрет Алябьева, чей знаменитый романс посвящен мне. А здесь иллюстрации Билибина к русским сказкам. Разумеется, оригиналы. Моя библиотека: история всех войн, приключения и фантастика. Может быть, одно из самых полных в мире собраний. А вот редкостное научное издание - история псовой охоты. Под библиотекой у меня псарня. Хочешь на псарню?
- Что за бой будет с котом? - поинтересовалась я.
Соловей косо глянул, но не ответил. Вместо этого подошел, как мне показалось, к мольберту, закрытому покрывалом.
- А здесь у меня главная примечательность, извольте взглянуть...
Он стянул покрывало. Постепенно, как проявляется фотография, мы отразились в 'картине'.
- Зеркало?
- Не просто.
- Говорящее, что ли? - несколько разочарованно вопросила я.
Соловья моя интонация слегка задела. Он клюнул довольно тусклую поверхность зеркала, и оно засветилось. Чтобы заговорить невыразительным голосом диктора на телевидении:
- В некотором царстве, в некотором государстве...
- Пропустим! - рявкнул Соловей. Да так, что я отшатнулась. - Давай по сути!..
Зеркало закашлялось, прочистило горло и объявило:
- Война - такое же естественное состояние человеческого бытия, как и другие. Это продолжение общения иными, а именно военными средствами. Войны устраняют противоречия, являясь реакцией на пустоту бытия. Мир - это путь к войне. И наоборот.
- Это зеркало висело долгое время в коридоре Мурманского университета, на кафедре марксизма- ленинизма, - пояснил Соловей. - Вбирает все, что слышало... К сути всегда плетется издалека.
- Сегодня в мире существуют предпосылки к тридцати двум войнам... - В течение минут сорока зеркало освещало международное положение.
- Старческий маразм у зеркальца, - посетовал Соловей и, как на клетку с попугаем, набросил на него покрывало. - Мы всего лишь поразвлечемся.
С этими словами он упорхнул. Я осталась наедине с сумасшедшим зеркалом. Не долго думая, стянула с него покрывало.
- Скажи, кем в полночь обернется Соловей?..
- Не знаю. Он во мне вообще не отражается, - пробурчало зеркало. - Так, изредка, для гостей...
До первой крови
Часы на дубе пробили без четверти двенадцать.
Пробитые без четверти двенадцать со стуком желудей упали в траву.
На чистой поляне явился Соловей, в кругу, огороженном факелами. Мы с Ингигердой, Лукоморьевым и Баркаялом стояли за этим кругом.
Напротив Соловья, в прелых листьях, залег Василий. Противники изучающе меряли друг друга взглядами. Соловей подпрыгивал от нетерпения на месте, ему явно мешал ятаган, который лежал на земле: казалось, птица привязана к нему неким таинственным ловчим. Василий выглядел, я бы сказала, заранее сыто.
- Только не есть! - предупредил его Баркаял.
- Что я, папуас из голодного края? - обиделся Василий. - Я только мысленно... Да он и невкусный... наверное.
Из часов, не торопясь, на жердочку вышла кукушка. Глянув на стрелку, запела заржавленным голосом:
Ты кукушечка, погадай-ка мне,
Ты бездетная, бесталанная...
Не успеешь погадать
Придет время умирать,
Чему быть - не миновать,
Придет время умирать
Я не стану горевать...
Стрелки сошлись. Кукушка юркнула внутрь, хлопнули ставни. Тотчас Соловей перекинулся через голову. И предстал пред нами во всей красе. Его кривой ятаган больше не волочился по земле. В зеленой рубахе, из-под которой выглядывала тельняшка, в красных шароварах и, как ни странно, ботфортах, он являл нечто среднее между бусурманином и волжским ушкуйником. На голове чернела бандана, прикрывавшая, по всей видимости, бритый череп.
Наш котишка остался перед этим бродягой обычной домашней живностью, которую любящие хозяйки долгими зимними вечерами нежат у телевизора. Васька раззявил пасть и смотрел на великана без выражения нахальной сытости на лице. Я, даже несмотря на свое беспокойство, почувствовала нечто вроде морального удовлетворения.
- Выбирай, - предложил великан и сделал широкий жест, от которого пламя факелов вокруг колыхнулось. - На кого укажешь, тот назовет нам оружие.
- Мяу-гу... могу я выбрать кого-нибудь из мур-р-зей... друзей? - От волнения Василий сбивался на кошачий язык.
- Можешь, - великодушно предложил великан. - Но посоветуют ли они тебе путное?..
Кот дрожащей лапой ткнул в Баркаяла. Тот, вышед на середину круга, поколебался и принял решение:
- Предлагаю сторонам сразиться самым жестоким и самым сильным оружием из всех доселе известных.
- Это ядерными боеголовками? - тихо спросила я Лукоморьева.
- Чем можно убить за глаза? - возгласил Баркаял.
Зрачки его в прямом смысле метали молнии.
- Бактериологическое оружие? - предположил великан.
- Против чего не может быть никакой защиты?
- Лазер! - ухмыльнулся кот Василий.
- Что поражает вмиг и не дает осечки?..
- Дубина! - воскликнул Соловушка.
- Что взрывается и производит страшные разрушения?..
- Динамит. Тротил. Гексоген.
- Чего нет необходимости переправлять контрабандой?..
- Веревку для удушения.
- Что заставляет мучиться сильнее, чем удушье?
- Электрические провода! - вякнул какой-то садист из местных.
Баркаял замер, медленно оглядел собравшихся.
- Кто скажет, что равно всем этим орудиям казни?
Молчание.
- Хорошо, - начал подсказывать Баркаял. - Что убило Сократа?
- Яд цикуты, - ахнула Ингигерда.
- Нет! - покачал головой Баркаял. - Чтобы убивать этим оружием, не нужно разбираться в ядах, уметь
