- Прямо за хвост! Он как заорет! Я думал - все выбегут.
- Голову, голову заверни ему получше!
Мальчики присели на корточки.
- А куда мы его денем? - забеспокоился Сережа.
- Чего - куда? Отдадим кому-нибудь, и баста! Он красивый, его каждый возьмет.
Кот жалобно замяукал.
- Бежим! А то увидят нас с ним...
Левка прижал к груди сверток и, пригибаясь к земле, помчался к калитке.
Сережа бросился за ним.
На освещенной улице оба остановились.
- Давай привяжем тут где-нибудь, и все, - сказал Сережа.
- Нет. Тут близко. Она живо найдет. Постой!
Левка раскрыл пальто и освободил желтую усатую мордочку. Кот зафыркал и замотал головой.
- Тетенька! Возьмите кошечку! Мышей ловить будет...
Женщина с корзинкой окинула мальчиков беглым взглядом:
- Куда его! Своя кошка надоела до смерти!
- Ну и ладно! - грубо сказал Левка. - Вон старушка идет по той стороне, пойдем к ней!
- Бабушка, бабушка! - закричал Сережа. - Подождите!
Старушка остановилась.
- Возьмите у нас котика! Хорошенький, рыженький! Мышей ловит!
- Да где он у вас? Этот, что ли?
- Ну да! Нам девать некуда... Папа с мамой держать не хотят... Возьмите себе, бабушка!
- Да куда ж я его возьму, голубчики мои! Он небось и жить не станет у меня... Кошка к дому своему привыкает...
- Ничего, станет, - уверяли мальчики, - он любит стареньких...
- Ишь ты, любит...
Старушка погладила мягкую шерстку. Кот выгнул спину, вцепился когтями в пальто и забился в руках.
- Ах ты батюшки! Замучился он у вас! Ну давайте, что ли, авось приживется.
Старушка распахнула шаль:
- Иди сюда, миленький, не бойся...
Кот яростно отбивался.
- Уж не знаю, донесу ли?
- Донесете! - весело крикнули мальчики. - До свиданья, бабушка.
* * *
Мальчики присели на крыльце, настороженно прислушиваясь к каждому шороху. Из окон первого этажа на дорожку, усыпанную песком, и на кусты сирени падал желтый свет.
- Дома ищет. По всем углам, верно, шарит, - толкнул товарища Левка.
Скрипнула дверь.
- Кис, кис, кис! - донеслось откуда-то из коридора.
Сережа фыркнул и зажал ладонью рот. Левка уткнулся ему в плечо.
- Мурлышка! Мурлышка!
Нижняя жиличка в стареньком платке с длинной бахромой, прихрамывая на одну ногу, показалась на дорожке.
- Мурлышка, противный этакий! Мурлышка!
Она обвела глазами сад, раздвинула кусты.
- Кис, кис!
Хлопнула калитка. Под ногами заскрипел песок.
- Добрый вечер, Марья Павловна! Любимца ищете?
- Твой отец, - шепнул Левка и быстро шмыгнул в кусты.
'Папа!' - хотел крикнуть Сережа, но до него долетел взволнованный голос Марьи Павловны:
- Нет и нет. Как в воду канул! Он всегда вовремя приходил. Поцарапает лапочкой окно и ждет, пока я открою ему. Может, он в сарай забился, там дырка есть...
- Давайте посмотрим, - предложил Сережин папа. - Сейчас мы вашего беглеца обнаружим!
Сережа пожал плечами.
- Чудак папа. Очень нужно чужого кота ночью разыскивать!
Во дворе, около сараев, забегал круглый глазок электрического фонарика.
- Мурлышка, иди домой, кисонька!
- Ищи ветра в поле! - хихикнул из кустов Левка. - Вот потеха! Твоего отца искать заставила!
- Ну и пусть поищет! - рассердился вдруг Сережа. - Пойду спать.
- И я пойду, - сказал Левка.
* * *
Когда Сережа и Левка еще ходили в детский сад, в нижнюю квартиру приехали жильцы - мать и сын. Под окном повесили гамак. Каждое утро мать, низенькая, прихрамывающая старушка, выносила подушку и одеяло, стелила одеяло в гамаке, и тогда из дому, сгорбившись, выходил сын. На бледном молодом лице лежали ранние морщинки, из широких рукавов висели длинные, худые руки, а на плече сидел рыжий котенок. У котенка были три черточки на лбу, они придавали его кошачьей физиономии смешное озабоченное выражение. А когда он играл, правое ушко у него выворачивалось наизнанку. Больной тихо, отрывисто смеялся. Котенок забирался к нему на подушку и, свернувшись клубком, засыпал. Больной опускал тонкие, прозрачные веки. Мать неслышно двигалась, приготовляя ему лекарство. Соседи говорили:
- Как жаль! Такой молодой!
Осенью гамак опустел. Желтые листья кружились над ним, застревали в сетке, шуршали на дорожках. Марья Павловна, сгорбившись и тяжело волоча больную ногу, шла за гробом сына... В пустой комнате кричал рыжий котенок...
* * *
С тех пор Сережа и Левка подросли. Часто, забросив домой сумку с книгами, Левка появлялся на заборе. Кусты сирени закрывали его от окна Марьи Павловны. Засунув два пальца в рот, коротким свистом он вызывал Сережу. Старушка не мешала мальчикам играть в этом уголке сада. Они барахтались в траве, как два медвежонка. Она смотрела на них из окошка и перед дождем прятала брошенные на песке игрушки.
Как-то летом Левка, примостившись на заборе, помахал рукой Сереже.
- Смотри-ка... рогатка у меня. Сам сделал! Бьет без промаха!
Рогатку испробовали. Мелкие камешки запрыгали по железной крыше, прошумели в кустах, ударились о карниз. Рыжий кот сорвался с дерева и с шипеньем прыгнул в окошко. Шерсть стояла дыбом на его выгнутой спине. Мальчики захохотали. Марья Павловна выглянула из окна.
- Это нехорошая игра - вы можете попасть в Мурлышку.
- Так что же, из-за вашего кота нам и поиграть нельзя? - дерзко спросил Левка.
Марья Павловна пристально посмотрела на него, взяла Мурлышку на руки, покачала головой и закрыла окно.
- Ишь, недотрога какая! Ловко я ее отбрил, - сказал Левка.
- Она небось обиделась, - отозвался Сережа.
- Ну и наплевать! Мне в водосточную трубу попасть хочется.
Левка прищурился. Камешек исчез в густой листве.
- Мимо! На, ты попробуй, - сказал он Сереже. - Прищурь один глаз.
Сережа выбрал камешек покрупнее и натянул резинку. Из окна Марьи Павловны со звоном посыпались стекла. Мальчики замерли. Сережа испуганно оглянулся по сторонам.
- Бежим! - шепнул Левка. - А то на нас скажут!
Утром пришел стекольщик и вставил новое стекло. А через несколько дней Марья Павловна подошла к ребятам:
- Кто из вас разбил стекло?
Сережа покраснел.
- Никто! - выскочил вперед Левка. - Само лопнуло!
- Неправда! Разбил Сережа. И ничего не сказал своему папе... А я ждала...
